Алексей Грязных

СИНТОН — КУЛЬТ КОЗЛОВА. АНАЛИТИЧЕСКИЕ ЗАМЕТКИ.
Журнал практического психолога. № 6, 2002

По-моему, корень всей Синтоновской деятельности кроется именно в личности самого Козлова. Николай Иванович — обыкновенное талантливое дитя эпохи безнравственности и атеизма, воинствующего материализма и соответствующих идеалов. Пережив на этом фоне стандартный набор потрясений — влюбленность, идеалы, проблемы с родителями, спорт, карьера, физические травмы, — молодой Козлов принял за идеальный способ существования и развития формулу «Я сам».
В условиях полного духовного вакуума им были выдуманы собственные критерии добра и зла, пользы и пустоты, расставлены свои плюсы и минусы. И глядя на то, насколько эта «выдуманная правда жизни» глубоко отпечаталась на «скрижалях сердца», можно сделать вывод, что какое-то из юношеских потрясений переживалось особенно сильно, назад пути не было, и этой механистической моделью была заменена какая-то часть живой души.
Также на это указывает зацикливание в своей настоящей клубной деятельности на работе с ребятами юношеского возраста и, расцветший бурным цветом в книгах, подростковый негативизм. Видимо, из этого же энергетического источника подпитывалась неуемная страсть к самопознанию, психологии и философии, что позволило ему сделать хорошую карьеру в этой сфере науки.
Судя по всему, чистой науки было мало, и Козлов использовал любую возможность «полечиться» и набраться мудрости у любого учителя, поэтому его механистичная модель была сдобрена медитацией, йогой и прочими нетрадиционными психологическими и религиозными техниками, вплоть до сайентологии.
Достигнутые вершины в науке и самосовершенствовании, видимо, не решали внутренних проблем, которые начали серьезно проецироваться на окружающий мир. Начали появляться проекты клубной деятельности, из которых и вырос Синтон.
Популярный ныне клуб опять же несколько раз перестраивался, менялись некоторые ключевые ориентиры, что может говорить о том, что «внутренняя работа» Козлова еще не закончена, и еще долго будут из детей и юношей штамповаться рабочие модели идеальной механистичной души Николая Ивановича.
Подобное мое видение сформировалось на основе биографических данных, изложенных самим Козловым в его книгах, упоминаемой им же в разных моментах тренингового и неформального общения информации о своей жизни и внутренней работе, в частности описание некоторых фрагментов участия в сайентологическом одитинге (вроде бы термин был именно таким).
Если принять во внимание то, что методики тренинговых циклов постоянно переписываются и дополняются суперавтором, то получается, что синтоновец выпуска 1999 года — с одним правильным видением, а синтоновец, испеченный в 2002 году, — уже совершенно с другим.

Подготовила
Эльвира ТАХТАРОВА