ЛИЧНЫЙ ОПЫТ

Для того чтобы «запустить» такое сложное явление, как школьная дезадаптация, бывает достаточно даже небольшого негативного эпизода или простого нежелания взрослых — учителей, родителей — понять и поддержать ребенка, встать на его защиту.
К сожалению, на поверхности различима лишь верхняя часть айсберга, а то, что действительно творится в душе ребенка, часто остается недоступным для окружающих. С этим ребенок остается один на один.
Мы попросили двух уже знакомых вам слушательниц подготовительных курсов при факультете журналистики МГУ рассказать о своих школьных проблемах. Кроме того, мы предлагаем вам одну и ту же историю, рассказанную двумя родными сестрами.
Им пришлось перейти из маленькой частной школы в большую общеобразовательную, и контраст, описанный ими, говорит о причинах школьной дезадаптации не меньше, чем иной научный труд.

РЕДАКЦИЯ

КОГО СТУКНУТЬ ПО ГОЛОВЕ

Встречаю однажды свою младшую сестру после уроков. Смотрю: нос красный, глаза заплаканные.
— Что случилось?
— Не скажу.
— Почему?
— Потому.
Так я и не допыталась. Но потом все-таки узнала.
Оказывается, они (пятый класс) на уроке ОБЖ изучали, как оказывать первую помощь при укусах ядовитых змей. Учительница рассказывала: «Нужно при укусе высасывать кровь из раны и сплевывать, высасывать и сплевывать». Марине (может, она слишком впечатлительная) стало от этих подробностей плохо. Она попросилась выйти. «Зачем ты меня перебиваешь? — был ответ. — Если у тебя недержание, дела свои нужно справлять на перемене. Я тебя не отпущу». — «Но мне очень нужно выйти!» — «С какой-такой стати? Досиди до перемены».
С этим не поспоришь. А как унизили! Перед всем классом! Все подумали, что у Марины недержание и смеялись над ней. А у нее кружилась голова. Ей было и горько, и обидно. Никто ее не понял. Человеку плохо, а его не выпустили из класса. Но главное даже не это, а то, что над ней смеялись.
Это чувство униженности — одно из самых неприятных, и часто оно возникает из-за непонимания.
Почему учителя считают, что дети — это коробочки, которые надо наполнять определенным набором знаний? И выполнять роль бездушного фасовщика знаний, а если что-то мы не усвоим, то — каждой твари «по паре». Все говорят, что каждый человек индивидуален и неповторим. Почему же мы должны усваивать программы, забывая о том, что нас действительно интересует? Вот тот же самый Пушкин «не был силен в математике». И ему сказали: «Иди, пиши стихи». А что мы можем сделать? К Пушкину был, как сейчас говорят, индивидуальный подход. А к нам?
Мне иногда кажется, что учителя не общаются между собой. У меня во вторник шесть уроков (седьмой — физкультура), на всех мы записываем лекции под диктовку. Учителя, попробуйте, реально ли выдержать такую нагрузку? А потом еще ругаются на нас за то, что мы не успеваем записывать и им приходится повторять. За неделю я исписываю шариковую ручку.
Если я на уроке попрошу у кого-нибудь ручку (когда неожиданно кончится паста), мне скажут: «Это неуважение к учителю. Я не требую от вас любви ко мне, а всего лишь взаимного уважения». Вот такое уважение и неприятно. Разве учителя нас уважают, когда шесть уроков подряд заставляют нас писать или когда говорят: «Вас надо стукнуть по голове, только тогда вы начнете работать!»
Последние слова я услышала совсем недавно от учителя, они поразили меня. Вот как, оказывается, они относятся к нам, а сами лицемерят, говоря о правах учеников. Хочется возразить, ответить на такое презрительное отношение. Но что я могу сказать! Мы, ученики, безгласны. Здесь существует односторонняя связь «хищник—жертва». Чуть только жертва подаст голос, хищник ее раз — и слопает. Большинство моих школьных знакомых на мой вопрос: «Когда вы чувствуете себя некомфортно в школе?» — ответили: «Когда в нее захожу».
Но, может, я слишком сгущаю краски, может, такие идеи навеяны именно сегодняшним днем, плохим настроением? Ведь есть же моменты, когда, как говорится, душа поет, тогда и школа кажется храмом науки. Хочется сделать что-нибудь хорошее: принести в школу сменку, вызваться на уроке отвечать, записывать все подряд. А еще лучше, когда такое настроение создается самими учителями. Вот сегодня на уроке физики мы целых десять минут слушали про жизнь Резерфорда, а не про его опыты. Интересно же!
Здорово, когда учитель рассказывает то, что он сам чувствует, о том, что ему интересно. Тогда даже физика окажется замечательной историей.

Ольга ТАРАБРИНА

«Так... литературу сделала, алгебру тоже, доклад взяла. Осталось положить кассету для Вани... И, вроде, все готово...» – с такими мыслями я обычно вхожу в школу. И каждый день я, ученица 10-го класса, уверена, что не произойдет ничего сверхъестественного, потому что знаю все наизусть: директор проверит сменку, классный руководитель напомнит про дежурство, Машка забудет вернуть Достоевского и т. д.
Сейчас все это кажется обычным и знакомым. Но это только сейчас, спустя почти три года после прихода в новую школу.
С первого класса я училась в маленькой частной школе, которую создали родители учащихся. Теперь я понимаю, что представить себе такую школу достаточно сложно. Сначала было всего два класса – первый и второй. Каждый год набирали еще по одному.
У нас была своя классная комната и еще так называемая игровая. Там находились диванчики с мягкими подушечками и много игрушек. Отдельных кабинетов по каждому предмету не было и учителя сами приходили к нам в класс.
В то время я и не думала, что бывает по-другому: симпатичная столовая, где нас кормили завтраком, обедом и полдником; внимательная воспитательница, которая сидела с нами после уроков, хор, на котором нас учили веселым песенкам. Все это никогда не казалось мне необычным. Да и родители, наверное, были уверены, что их ребенок в безопасности и всегда окружен вниманием.
Но перед моим поступлением в 8-й класс случилось то, что изменило мою жизнь. Эта школа закрылась. Меня перевели в обычную школу, правда, с углубленным изучением английского языка.
И вот первое сентября. Огромная школа (такой она мне казалась), длиннющие коридоры, полно кабинетов, 11 классов и в каждом несколько параллелей... Голова шла кругом, слезы сами появлялись на глазах. Я думала, что никогда не привыкну к такой обстановке. Кроме того, я никого не знала. Все казались такими странными, живущими совершенно другой жизнью, очень отличавшейся от моей.
И день за днем, урок за уроком, я привыкала к учителям, знакомилась с ребятами из других классов. И эта жуткая огромная школа постепенно стала мне близкой и даже дорогой.
Я думаю, что это неприятное чувство, когда все в школе кажется чужим и незнакомым, и было моей собственной «школьной дезадаптацией».

Наталья МАРКОВА, 15 лет

Я всегда хотела ходить в школу. Я думала, школа — это прекрасное, теплое, уютное место, где весело и интересно.
Так оно и оказалось.
Надев белое платье в горошек, с букетом в руке я отправилась в новую жизнь, в новый дом, который, как я и ожидала, оказался очень приветливым и уютным. Веселье, праздники, друзья, интересные предметы, любимые учителя — все это пришло позже, но в тот же дом.
Конечно же, мне повезло. Каждый кабинет был наполнен запахом цветов, теплыми словами и весельем ребят. Вокруг были ковры, мягкие диваны, шкафы с книгами и игрушками. Вкусная еда, прогулки по лесу и любимые уроки. Что еще надо? Каждый раз, если почему-то меня не пускали в этот райский уголок, я переживала, закатывала истерики и даже пыталась убежать.
Закончился первый класс, затем второй, третий, все постепенно менялось, но школа все равно оставалась любимой. Вдруг, неожиданно для самой себя, я вышла на середину актового зала и получила грамоту за успешное окончание шестого класса.
С улыбкой на лице и с подарками в руке я шла домой. Рядом щебетали подружки, меня ожидало теплое радостное лето, а потом — все та же любимая школа.
Радостное лето действительно пришло, а вот любимой школы не стало — ее неожиданно закрыли перед самым учебным годом. Мои слезы, отчаянные попытки родителей добиться ее открытия вновь... и неизбежное будущее: я буду учиться в обычной общеобразовательной школе.
И снова первое сентября. И снова с букетом в руках, но уже без улыбки на лице я отправилась в новый дом. В глубине души я ждала того же радостного приветствия, но его не оказалось.
Передо мной стеной стоит толпа девчонок, что-то громко кричит незнакомая женщина, которая приняла мои цветы, даже не улыбнувшись, кругом шум, неразбериха, в классе никаких диванов, а вместо цветов — аляповатые горшки и грубые украшения.
К перемене от ужасного гама у меня разболелась голова. Главное, что поразило, — это спокойствие учителей: все, происходящее вокруг, они воспринимали как должное.
Я не могла представить себе такой школы. Домой я возвращалась чуть не плача. Я не могла поверить, что больше никогда не буду учиться в любимом классе любимой школы.
Учиться стало сложнее, походы в школу были мукой, и мне уже приходилось себя уговаривать переступить порог огромного неуютного дома.
Прошло два с половиной года. Я, конечно, привыкла, смирилась, нашла свое место в новой школе. Но часто мне приходится гулять с друзьями рядом со старой, и каждый раз я проживаю свое детство заново. Оно осталось там, за этими стенами.

Анастасия МАРКОВА, 14 лет