НЕКРУГЛАЯ ДАТА

РОЖДЕНИЕ АКАДЕМИИ

В наши дни основать академию не труднее, чем открыть торговый ларек. А если еще привлечь пару украинцев или казахов, то самопровозглашенное учреждение вполне можно именовать международным. Академиков в стране стало столько, что впору подумать, будто наша наука переживает небывалый расцвет. Впрочем, эта тенденция зародилась не сегодня. Академий нам всегда не хватало, хотелось больше. Это французам хватает одной-единственной Национальной академии, «клуба бессмертных», а англичанам — их Лондонского королевского общества. А у нас даже в прежние, советские времена наряду с «большой» академией существовали еще и медицинская, и педагогическая. После долгих начальственных размышлений, к какому ведомству отнести психологов, их в конце концов приписали к академии педагогической. И по сей день высшие ученые регалии в нашей сфере проходят по ведомству РАО — преемницы Академии педагогических наук СССР.

«Наша» академия (кавычки тут необходимы, ибо к большинству из нас академия, похоже, питает полное безразличие — впрочем, взаимное) за свою историю претерпела несколько перестроек и лишь в начале 90-х обрела свой нынешний статус.

История ее уходит в далекие военные годы, когда 6 октября 1943 года постановлением советского правительства была учреждена Академия педагогических наук РСФСР. В ту пору этот шаг, похоже, носил главным образом пропагандистский характер и был призван продемонстрировать: хотя на полях войны еще кипят ожесточенные сражения, победа несомненна, и настало время подумать о сугубо мирных делах, о послевоенной школе.

Президентом академии был назначен нарком просвещения В.П. Потемкин. Первоначально в ее состав вошли всего четыре института — НИИ теории и истории педагогики, НИИ методов обучения, НИИ дефектологии (еще никому не приходило в голову с оглядкой на заокеанских ханжей стесняться этого слова), а также НИИ психологии. От психологов в состав академии вошел К.Н. Корнилов.

Первый этап деятельности академии охватывает почти четверть века — от начала 40-х до середины 60-х. В это время активно проходило объединение научно-педагогических сил страны вокруг единого центра, что способствовало разработке программ, учебных пособий и методик преподавания для общеобразовательной школы, средних и высших педагогических учебных заведений — училищ и институтов (еще не успевших возомнить себя лицеями и университетами). На этом этапе складывалось сотрудничество ученых и практиков, работающих в области образования (совместные конференции и педагогические чтения, проведение дискуссий по проблемам педагогики и т.п.).

В эти годы постепенно увеличивалось количество институтов академии и расширялся состав ее членов: от психологии в нее вошли такие известные ученые, как Б.Г. Ананьев, А.В. Запорожец, Г.С. Костюк, А.Н. Леонтьев, А.Р. Лурия, А.А. Смирнов. Разворачивалась также издательская деятельность академии, в середине 50-х увеличилось количество научных трудов, публикуемых в издательстве АПН РСФСР, вышел, например, капитальный обобщающий труд — двухтомник «Психологическая наука в СССР»; в 1955 году начал выходить журнал «Вопросы психологии».

В конце 50-х в академии складывались научные коллективы Л.В. Занкова и Д.Б. Эльконина, которые на экспериментальной основе начали проводить лонгитюдные психолого-педагогические исследования, направленные на создание новых систем начального образования. Эти исследования дали в последующем серьезные практические выходы в массовую школьную практику.

В этот же период в академии стала создаваться сеть экспериментальных школ.

Хотя академия формально относилась к РСФСР, но фактически она выполняла функции научного обеспечения сферы образования всех других республик Союза. Поэтому вполне закономерным было ее преобразование в 1966 году в Академию педагогических наук СССР.

В первые составы членов АПН СССР вошли известные психологи — Л.В. Занков, Х.И. Лийметс, Б.Ф. Ломов, Н.А. Менчинская, А.В. Петровский, Д.Б. Эльконин и др. Впрочем, в силу конъюнктурных игр, всегда выступавших неотъемлемой частью функционирования академии, многие выдающиеся ученые так никогда и не были допущены в ее ряды.

Да и сегодня состав академии вызывает противоречивые чувства. Уже на нашей памяти под дружную овацию был принят в академики сановный клирик (дилемма «наука и религия» разрешилась простым голосованием), а кандидатура гениального педагога-публициста была провалена. Ничего нового не произошло и не происходит. Жизнь академии и жизнь школы всегда пересекались лишь отчасти, то же можно сказать о взаимоотношениях академии и психологии. Среди психологов есть несколько академиков, среди академиков встречаются психологи. Но пересечение этих сфер столь невелико, что позволяет им существовать почти автономно, лишь изредка вспоминая друг о друге.

Сергей СТЕПАНОВ