|
ПСИХОЛОГИЯ НОВОЙ ЭРЫВОЛШЕБНЫЙ РЕЗОНАНССказкотерапия — тема настолько популярная, что иногда ей бывает тесновато на страницах «Школьного психолога». И тогда она требует себе не одну статью, а две, причем разных авторов. Так произошло и в этот раз. Что нам оставалось делать? Уступить. Поэтому вместе с новым материалом Татьяны Зинкевич-Евстигнеевой о работе в Шекснинской школе , мы продолжаем разговор, начатый Игорем Вачковым в «Школьном психологе», № 39, октябрь 2000 г.Редакция НЕОБЫЧНЫЕ ПОТРЕБНОСТИПроанализировав содержание русских волшебных сказок, П.И. Яничев (5) выделил психологическую триаду тенденций, или потребностей, которые актуализируются, закрепляются и в определенной степени удовлетворяются при восприятии и усвоении сказки. Эта триада включает в себя потребность в автономности (независимости), потребность в компетентности (силе, всемогуществе) и потребность в активности. Первая потребность связана с такими мотивами, как отсутствие матери, отъезд сына или сыновей по инициативе отца, женитьба героя, преобразование героя при прохождении через череду испытаний (очевидное отражение древних обрядов инициации) и т.п. Волшебная сказка потому и волшебная, что в ней всегда обнаруживаются некие необычные средства, помогающие герою справиться с препятствиями. В этом проявляется потребность во всемогуществе. Преодоление препятствий — необходимый элемент волшебной сказки. Интересно, что во многих сказках герой (мужского пола) является сначала абсолютно пассивным и к активности вынуждается внешними обстоятельствами (но уж потом-то его не остановишь!). В женском варианте заявляет о себе сразу активное начало: падчерица (золушка) трудолюбива, усердна, исполнительна. Через сказку у ребенка актуализируется потребность в нарушении запретов и правил: без нее невозможно совершить переход от детского состояния к взрослому и научиться принимать на себя ответственность за свои поступки. Благодаря сказке может появиться и потребность в абсурде, поэтому сказка может стать посредником между внутренним (аутистическим) миром ребенка и внешним (объективным) миром. Последняя из выделенных потребностей представляется важной в силу интересующей нас темы — развития самосознания через сказку. Ведь в абсурдности сказки заложен глубочайший смысл — отражение осознания границ между внешней и внутренней реальностью. Ребенку с активно развивающимся самосознанием абсурдность сказки — так в жизни не бывает! — помогает понять, где «я в воображаемом мире» и где «я, играющий в воображаемый мир». При этом особую, универсальную роль приобретает метафоризация, без которой построение сказочных миров просто невозможно. Однако остается неясным, каким образом происходит установление границ между мирами — внутренним и внешним, реальным и вымышленным? Ведь вряд ли процесс идентификации с главным героем выступает в качестве единственного психологического механизма для изменения своей жизненной ситуации! КАК ОПРЕДЕЛИТЬ СХОДСТВО ПРОСТРАНСТВ?Для разрешения этого вопроса используется понятие семантического пространства (1), под которым понимается система функционально оправданных связей между значимыми для некоторого круга лиц семантическими элементами (смыслами и значениями). Семантическое пространство душевного мира человека содержит в себе множество подпространств — тех фрагментов внутреннего мира, которые соответствуют определенным фрагментам внешнего мира и жизненному опыту человека. Повседневную жизнь человека, согласно Е.Л. Доценко, можно рассматривать как непрерывное путешествие из одного семантического пространства в другое. Когда создается сказка, содержание которой соответствует жизненной ситуации человека в данный конкретный момент, два семантических пространства — психолога-сказочника и клиента — должны взаимно отобразиться. Содержанию одного из этих двух семантических пространств ставится в соответствие содержание другого, так что язык каждого из них может быть иносказательно (метафорически) использован для описания содержанию другого. Однозначного изоморфного отображения в большинстве случаев, как правило, не происходит, потому что психолог, предлагающий сказку, не может знать о человеке абсолютно все. Следует обратить внимание на важный момент: задача состоит не в том, чтобы что-то узнать о фактах жизни человека, а понять то, какова эта жизнь в его представлениях. Создаваемая сказка должна:
В психологических сказках, конечно же, не существует прямой аналогии между жизнью ребенка и сказочного героя, ведь психологические сказки обычно нацелены не на одного конкретного ребенка, а на широкую группу детей одного возраста, обладающих сходными психологическими характеристиками. ОСОБАЯ ЗНАЧИМОСТЬПрелесть сказок заключается в том, что в одном и том же сказочном пространстве разные люди находят смыслы и значения, близкие и понятные им. Это происходит не только благодаря наполненности сказок архетипическими образами, но и потому, что типичные речевые обороты («Однажды, давным-давно...», «В одной семье...», «Жила-была девочка...» и т.п.) задают условные ситуации в особом мире, в котором происходят события, в той или иной форме имеющиеся в опыте практически каждого человека. Любое значение любого сказочного содержания ребенком домысливается, обогащается личностными смыслами, интериоризируется. Отклик в душе слушателя возникает, если сказка интересна, увлекательна, художественна и, кроме этого, в ней остается «открытая возможность» для разнообразных толкований. Тогда между ее семантическим пространством и семантическим пространством детской души возникает взаимное отображение. Такое отображение Е.Л. Доценко предлагает называть семантическим резонансом. Момент его возникновения переживается человеком как узнавание, понятность, сходство. Фактически речь идет о завершении поиска соответствия между актуальной ситуацией и фрагментами жизненного опыта. Механизмом же этого поиска выступает семантический резонанс. Если он произошел, слушателя захватывают особые переживания, возникают ощущения значимости материала сказки. В результате становится возможным изменение способа видения мира и себя в этом мире и отношения к себе и к миру. ПРЯМОЙ ПУТЬ — САМЫЙ КОРОТКИЙ?Вместе с тем, наивная дидактика типа «Поступай, как герой сказки, и все будет хорошо» вряд ли сама по себе смогла бы стать эффективной. Лобовые указания обычно встречают внутреннее сопротивление человека. Очевидно-примитивные ухищрения психолога напрямую построить изоморфизм семантических пространств сказки и клиента часто вызывают у последнего чувство неловкости за наивность специалиста. Прямой путь в психологии не всегда является самым коротким, и преодолевать расстояние между двумя точками лучше не по траектории отрезка, а по довольно сложной кривой. Увы, в практической психологии законы математики, как и законы формальной логики, часто вынуждены отступить ввиду очевидного преимущества внерационального подхода. Метафорические образы и архетипические символы сказки, которые клиент каждый раз особым содержанием и смыслом, способствуют возникновению переживания, благодаря чему и происходят переоценка и переосмысление. У сказочных метафор имеются две важные особенности. Во-первых, метафора помогает отстраненно обсуждать многие трудные для клиента проблемы. Во-вторых, метафора часто действует на уровне бессознательного и работает даже без ее рационального анализа. КРИТЕРИИ ОТБОРАПочему же из всего множества сказок, созданных на протяжении тысячелетий человечеством, только некоторые (причем с очень сходными сюжетами!) сохранились в памяти людей самых разных культур? Почему только немногие авторские сказки пережили своих создателей? Можно предположить, что остались только те сказки, которые при своей неиндивидуальной адресованности затрагивали важнейшие психологические механизмы, общие для всех. Это такие сказки, которые помогали становлению зрелой личности, способствовали построению взаимодействия между ребенком и взрослым, предлагали пути разрешения важнейших жизненных кризисов. Бруно Беттельхайм говорил о том, что смерть и последующее возрождение героя сказки — это символ кризиса роста, а счастливый конец символизирует победу в этих психологических сражениях. Интересно, что подобным потенциалом обладают только те авторские сказки, которые созданы в соответствии с законами народных. Отсюда непреходящая популярность сказок братьев Гримм и Ш. Перро, А.С. Пушкина и некоторых сказок Г.-Х. Андерсена. Относительно последнего следует заметить, что многие его сказки отражают особенности невротической личности автора; на это обращают внимание многие психоаналитики, например, М.-Л. фон Франц (4). РАЗЛОЖИМ ПО ПОЛОЧКАМБольшинство сказок, созданных психологами, предназначены, к сожалению, для одноразового использования. Вместе с тем психологические сказки, о которых мы писали ранее, могут быть неоднократно и продуктивно использованы в работе с разным контингентом детей. Психолог, сочиняющий и применяющий сказки в работе с детьми и взрослыми, должен помнить, что сочинить хорошую (в нашем случае психотерапевтически эффективную) сказку очень непросто. Кроме того, следует учитывать следующие моменты.
Игорь ВАЧКОВ, Спонсор публикации статьи: Московская студия Отродонтии – исправление прикуса установкой таких ортодонтических материалов, как современные брекеты, пластинки, съемные капы и ретейнер. Высококлассные медицинские специалисты произведут полное обследование и предоставят лечение по самым выгодным ценам. ЛИТЕРАТУРА1. Доценко Е.Л. Семантическое
пространство психотехнической сказки. Журнал
практического психолога, № 10–11, 1999. |