ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ

НО ВОТ ЗАГВОЗДКА...

Здравствуйте, уважаемые коллеги!
Дерзнула-таки написать в редакцию давно любимой, нужной газеты. Давно собиралась, но мешала некоторая нерешительность, которую вдребезги расколола Нина Карпинская, москвичка, ученица 11-го класса, своей статьей «Ничего себе протестировался!» (см. № 3, 2001 г.). По мере прочтения меня бросало то в жар, то в холод. Позиция старшеклассницы-максималистки честно признаюсь, раздражает, задевает. Я хотела просто забыть об этой статье, но ведь это позиция многих. Поэтому я не могу не ответить этой дерзкой девчонке. Ведь и меня с моей профессиональной деятельностью многие определяют как того, «кто сидит в кресле (в моем случае — на стуле) и ничего не делает».
Ну, во-первых, начну с того, что за шесть лет работы психологом в одной из школ районного центра я так и не поняла, зачем в школу приглашают психолога, если любая его инициатива не вызывает ничего, кроме улыбки или явного раздражения у администрации; если вся отлаженная система работы школы не предусматривает какой бы то ни было активной деятельности психолога.
Ни директор, ни завуч понятия не имеют о том, кто такой психолог, каков круг его обязанностей, в чем ценность психологии, психологического воздействия, да и о том, что такое психическое здоровье, у многих довольно размытое представление. Есть обязательные уроки и программы. Все, что выходит за эти рамки, ровно ничего не стоит в представлении учителей, учеников и родителей. Любая попытка общения с кем-то из учеников во время урока вызывает взрыв коллективного возмущения педагогов, а после уроков — взрыв такого же возмущения детей и родителей (детям нужно посещать кружки, школы дополнительного образования, помогать дома, учить уроки). Психолог заранее поставлен в рамки шута горохового: в условиях, описанных Ниной (вызывает смех и ликование у учеников: бесплатное развлечение вместо урока, близость к всеобщему дурдому...), он должен суметь заинтересовать учеников, чтобы иметь счастье поработать. Это унижает любого, хоть немного уважающего себя человека.
Я, конечно же, не знаю психолога, работающего в школе, где учится Нина, но мне почему-то кажется, что он не так уж некомпетентен, как она описывает. Ошибка компьютерного тестирования — это всего лишь ошибка. (По крайней мере, мне хочется в это верить.) Хотя трудно отрицать, что бывают иногда люди не на своем месте.
Я согласна, что работать психолог должен индивидуально и не посредством машины, а лично. При этом образуется эмоционально-энергетическое поле, в котором, собственно, и идет работа, озвучиваемая вербально. Но вот загвоздка: сам никто не приходит, нужно заинтересовать.
Волею судьбы я первый год работаю в школе, где до меня психолог не работал никогда. Мне трудно себя объективно оценить по степени компетентности в своей профессии, но таким, как Нина, я многое могу дать. У нее есть главное Ђ— заинтересованность. Но я не унижаюсь до коллективных тестирований в то время, когда нет какого-то урока. И «Нины» ко мне не приходят.
Иногда приходят классные руководители со словами: «Я уже ничего не могу сделать с этим ребенком, родители — тоже, я вам его сейчас приведу, повоздействуйте своими методами». И в это же время ученику: «Ты же понимаешь, что у тебя что-то не так, тебе нужно помочь, Галина Егоровна тебе поможет».
Иногда приходят родители и, изложив проблему, заявляют, что долго ко мне ребенок ходить не может, у него другие планы, но пару раз все-таки зайдет, даже если придется применить физическое воздействие!
Такая вот унылая картинка получается. Но я не теряю надежды на лучшее.
В этом году я участвовала в конкурсе «Учитель года», давала свой урок из серии «Азбука психологии» в третьем классе. Это при том, что уроки психологии в школе — дело далекого будущего. При том, что в комиссии не было ни одного психолога и мой урок психологии не отвечал большинству критериев, выработанных комиссией для оценивания уроков. Мне все же удалось оказаться на третьем месте по количеству набранных очков.
Но это еще не все. Будет еще один этап, где необходимо проявить свои творческие способности в борьбе за первое место. Основным мотивом в моем решении участвовать в этом конкурсе было привлечение внимания к профессии психолога.
А Нине я еще хотела бы сказать, что «с помощью психологического тестирования» невозможно «изменить жизнь человека к лучшему, ответить на многие вопросы». Для этого в психологии есть немало более продуктивных методов. Для этого нужно общаться с психологом один на один и приходить к нему, а не ждать, пока он поманит конфеткой, которая, может оказаться невкусной.

Галина ЛАУРИНАВИЧЕНЕ,
педагог-психолог,
п. Мостовской,
Краснодарский край