РЕПОРТАЖ

СМОТР СТРОЯ

14—16 марта в Санкт-Петербурге прошла Российско-фламандская научно-практическая конференция «Психолого-педагогическое, медико-социальное сопровождение развития ребенка», собравшая 226 участников из 70 регионов России

Cколько хожу на конференции, столько раз задаюсь одним и тем же вопросом. Неужели не найдется смелый человек и не объяснит докладчикам, что выступить с трибуны, а потом покинуть конференцию — это как-то неуважительно по отношению к собравшимся. А может, они хотят возразить? Дополнить? Задать вопрос?
Но мои надежды тщетны. Генералы и маршалы сидят в президиуме в лучшем случае до первого перерыва, а солдаты и офицеры остаются в зале.
На этот раз произошел занятный случай. Один из бельгийских гостей, присутствовавших на конференции, господин Карло де Манн начал свое выступление с подчеркнуто корректного обращения: «Уважаемая госпожа заместитель министра образования России! Уважаемая госпожа председатель Комитета по образованию Санкт-Петербурга!» Догадываетесь, почему этот зачин вызвал сдержанные смешки собравшихся? Правильно. К этому времени ни той ни другой ни на сцене, ни в зале уже не было, и вряд ли господин де Манн этого не заметил.
Но в первый день это было единственное отступление от нормативно-ритуального хода событий. Все остальное шло своим чередом: доклады, доклады, доклады.
Оказывается, у нас в стране создана система сопровождения, причем даже в тех регионах, где об этом слыхом не слыхивали. Например, знакомая нашим читателям Татьяна Клюева, руководитель Самарского регионального социопсихологического центра с удивлением узнала из доклада заместителя министра образования РФ Елены Чепурных, что и в Самарской области служба сопровождения добилась больших успехов.
Оказывается, у нас есть нормативные документы, регламентирующие деятельность службы сопровождения. Это «Типовое положение о центрах...» и «Положение о службе практической психологии...» Умолчали только о том, что слово «сопровождение» встречается в обоих этих документах лишь единожды. Да и по названиям видно, что они совсем не о том.
Оказывается, что сопровождению посвящали свои работы Ушинский, Ананьев, педологи и основоположники дефектологии. Правда, они сами такого слова не употребляли, но суть, по мнению докладчиков, была именно та.
Короче, к концу первого дня я от победных реляций окончательно потерял ориентацию во времени и пространстве. До поездки в Питер я считал себя сторонником того, что я понимал под сопровождением. Здесь же мое понимание треснуло и расползлось по швам.
Чуть ли не каждый докладчик имел в виду под термином «сопровождение» что-то свое, причем зачастую отличное от предложенного в проектах итоговых документов (см. ниже материал «Путаница определений»). Но это почему-то мало кого смущало.
В результате я так и не понял, что же достигло у нас такого уровня развития, чтобы рекомендовать его к повсеместному внедрению.
Особая помощь ребенку в «группе риска»? Тогда в чем ее «особость»? И почему только в «группе риска»? И где профилактика и предупреждение?
Или комплексная командная работа разных специалистов? Тогда это не более чем организационный прием. А где цели и ценности?
А может, сопровождение — это метод обучения ребенка новым моделям взаимодействия с собой и с миром? Тогда каким? Чем они отличаются от старых? И где здесь сам ребенок, его неповторимая личность и уникальный жизненный путь? Или эти модели будут настолько индивидуальны, что можно подобрать каждому что-нибудь особенное?
Но организаторы конференции избрали удивительный способ разрешения всех противоречий. Из итогового документа убрали все варианты, оставив один наиболее общий, а потому наиболее «беззубый». Теперь мы знаем, что Нечто становится неотъемлемым элементом гуманизации системы образования России и что нужно разработать федеральную программу развития этого Нечто. Еще мы знаем, что это Нечто должно быть комплексным, а именно психолого-педагогическим и медико-социальным.
Остальное — на ваше усмотрение. Под определение «поиск и реализация различных форм взаимодействия» подпадает абсолютно любая форма работы.
Во второй день конференции состоялось девять секций. Мне, естественно, не удалось побывать на всех, но некоторые общие впечатления из опроса участников я получил. Для читателей, которым знаком наш тематический номер «Сопровождение» (№ 10, 2000 г.), нового сказать не могу, а для остальных — кратко. В Питере выстроена серьезная комплексная система помощи ребенку, костяком которой являются ППМС-центры, сотрудничающие со школами. Эту систему, которую здесь называют службой сопровождения, нам и представили во второй день под видом секций.
К сожалению, ни на пленарном заседании, ни на секциях не нашлось времени для обсуждения увиденного и услышанного. Некоторые вопросы участники успели задать в самом конце, когда принимались итоговые документы. Но только задать, отвечать уже было некогда. Поэтому многое так и осталось неясным.
Совершенно непонятным в деятельности службы сопровождения оказалось соотношение работы по запросу и профилактики. Куда-то исчезло прогнозирование проблем, о нем говорила только директор Института возрастной физиологии Марьяна Безруких, но ей не удалось свернуть конференцию с накатанной колеи. Кстати, опять же только она говорила о школе и ребенке, остальные докладчики почему-то останавливали свое внимание только на работе центров. Из-за этого возникло смешение двух реалий: системы ППМС-центров и службы сопровождения. А их все-таки неплохо бы развести, поскольку у нас в стране не все центры являются центрами сопровождения и не вся служба сопровождения, где она есть, сосредоточена в центрах.
Повис в воздухе и главный вопрос, относящийся к нашей тематике. Как соотносятся между собой служба практической психологии образования и служба сопровождения? Первая перерастает во вторую? Или должна перерасти? Или уже переросла? Судя по настрою выступавших, все уже состоялось. Но мы-то знаем, что это не так.
А может быть, надо понимать так, что службу сопровождения мы создаем вместо службы практической психологии? Но тогда опять куча вопросов. Психологическая служба исчерпала свой потенциал? Или ее еще просто не довели, что называется, до ума? И стоит ли в который раз бросать начатое, чтобы начинать строить с нуля? А если не с нуля, то как из психологической службы сделать службу сопровождения? Об этом вообще не было сказано ни слова. Такое впечатление, что на выражение «психологическая служба» было наложено табу. Его позволила себе употребить только Марина Битянова, но и ее ведущая поправила.
Что ж, надеюсь, время поможет разобраться со всеми этими вопросами. Может, в том, что такие вопросы возникли, и была «эпохальная» роль конференции. А мне бы хотелось закончить на оптимистической ноте и искренне, честное слово, поблагодарить хозяев за блестящую организацию. Все было без сучка без задоринки, даже регламент почти соблюдался, что большая редкость. Никаких очередей на регистрацию и на обед, все автобусы приходили и уходили вовремя, всех встретили и расселили, всем хватило раздаточных материалов и прочее, и прочее. Спасибо от имени всех участников.

Марк САРТАН
Комитет по образованию
Санкт-Петербурга
Тел.: (812) 112-52-39

ПУТАНИЦА ОПРЕДЕЛЕНИЙ

Главный предмет заботы специалистов службы сопровождения — это помощь ребенку, оказавшемуся в ситуации риска.

Из доклада Е.Е. Чепурных

Под сопровождением мы понимаем особый вид помощи ребенку, его родителям, педагогам в разрешении сложных проблем, связанных со становлением подрастающего человека.

Из резолюции Российско-фламандской научно-практической конференции
«Психолого-педагогическое, медико-социальное сопровождение развития ребенка», 1998 г.

Поиск действенных механизмов предупреждения кризисных ситуаций и поддержки ребенка, оказавшегося в ситуации риска, сегодня становится главным предметом заботы специалистов системы сопровождения.
Сопровождение — это педагогический метод, направленный на обучение ребенка новым моделям взаимодействия с собой и с миром.

Из проекта рекомендаций Российско-фламандской научно-практической конференции
«Психолого-педагогическое, медико-социальное сопровождение развития ребенка», 2001 г.

Главным предметом заботы специалистов системы сопровождения становится поиск и реализация различных форм взаимодействия с ребенком и средой его окружения; взаимодействия, направленного на конструктивное решение актуальных проблем развития.

Из рекомендаций Российско-фламандской научно-практической конференции
«Психолого-педагогическое, медико-социальное сопровождение развития ребенка», 2001 г.

Непонимание между людьми обычно происходит по одной из двух причин: либо одну и ту же вещь называют разными словами, либо под одним и тем же словом подразумевают разные вещи.
Похоже, что конференция обрекла нас на долгое непонимание. Любой внимательный читатель заметит, что приведенные определения противоречат друг другу. И прежде чем «внедрять» сопровождение, неплохо бы договориться о том, что это такое.
Для этого нужно решить одну дилемму, поставить одну цель и ответить на один вопрос.
Дилемма заключается в том, работают ли специалисты системы сопровождения только с детьми «группы риска» или включают в поле своего внимания всех детей. К сожалению, сегодня служба сопровождения, как, впрочем, и служба практической психологии, «выталкивается» в область работы с проблемными детьми.
Почему это плохо, мы писали не раз (см., например, материал Марины Битяновой «Золотой запас», № 33, 2000 г.). Здесь отметим только, что такое узкое толкование отрывает идею сопровождения от базовых гуманистических ценностей, какие бы красивые слова при этом ни приговаривались. Ведь кто определяет, находится ли ребенок в зоне риска? Конечно, взрослый. А кто определяет, какую помощь ему нужно оказать? Тоже, скорее всего, взрослый. Тогда о какой свободе выбора и ответственности ребенка за свою жизнь может идти речь?
Кроме того, все приведенные определения, как и многие другие, звучавшие на конференции, страдают отсутствием целеполагания. А ведь само слово «сопровождение» должно было бы навести на вопрос: «По какому пути?» А где вопрос о пути, там и вопрос о цели этого пути, о его направлении. Об этом на конференции практически не говорилось.
Непонятно также, кого или что собираются сопровождать. Только в итоговом документе встречаются четыре варианта: ребенка, развитие ребенка, развитие ребенка в образовательном процессе, развитие ребенка в образовательном пространстве. Согласитесь, что это разные вещи. А в выступлениях вариантов было еще больше: от сопровождения образовательного учреждения до сопровождения образовательного процесса и системы образования вообще.
Опираясь на идеи Марины Битяновой, которые она излагала не только в своих книгах, но и в нашем тематическом номере «Сопровождение» (см. «Школьный психолог», № 10, 2000 г.), я бы рискнул предложить следующее определение.
Сопровождение — это система комплексной работы психологов, педагогов и других специалистов, цель которой — помочь ребенку сделать осознанный жизненный выбор на всех этапах его жизненного пути.
К сожалению, на конференции не нашлось времени, чтобы обсудить, что мы понимаем под сопровождением.

Марк САРТАН