ВМЕСТЕ С РОДИТЕЛЯМИ

ЗИМНЯЯ КРУГОВЕРТЬ

Дочь заболела. Вдруг и сразу: днем пришла из школы, играла с ребятами во дворе, а вечером заблестели глаза и щеки стали алыми. Поставила градусник — 37,8. Дальше каждый час столбик термометра полз все выше вверх.
Все дела отложены. Сижу рядом, меняя на лбу у дочери холодный компресс. Вспоминаю, сколько уж было всяких болезней за ее семь с половиной лет...
Сейчас я уже научилась не метаться в панике, пытаясь сбить температуру. Ксюшке жарко, но она не хнычет. Засыпает на мгновение и снова шепчет: «Мама, холодненькое положи на лобик». Говорю ей: «Представь, как в комнату влетают снежинки. Они кружатся по комнате, ложатся на лоб, щеки, ладошки, принося успокоительную прохладу. Снежинки долго и медленно падают, потихоньку складываясь в сказку».
Сказку дочь не дослушала. Уснула. Пробую влажный лоб, пропотела, температура начала спадать. Прислушиваюсь к глубокому ровному дыханию. Спит. Улыбаюсь: «Мы справились с болезнью, котенок, ты, я и сказка».

РЫЖИНКА И СНЕЖИНКА. ЗИМНЯЯ СКАЗКА

Город был окутан снежной белизной февраля. Словно вдруг опомнившись после теплого дождливого декабря и стылого, пронзительно холодного января, с его чернеющей обнаженной землей и озябшими растерянными деревьями, зима щедро наградила горожан снегом.
Эка невидаль, снег — зимой. Но, как ни странно, от этой холодной танцующей пушистости как-то теплее и праздничнее становилось на душе. По ночам с тихим вздохом падали на землю большие снежные хлопья, а утром взрослые сдержанно восхищались похорошевшим городом, а детвора, истосковавшись по зимним забавам, строила снежные крепости и играла в снежки, лепила снеговиков и каталась с горок. Даже дворник дядя Вася ворчал на снежные заносы только по привычке.
В это время внизу под деревом четверо румяных малышей лепили снеговика. Туловище получилось очень большим, и им никак не удавалось поднять наверх третий шар. И вот, когда они в очередной раз пытались положить его на место, Рыжинка мгновенно слетела с ветки и быстро юркнула внутрь снежного кома. Со стороны показалось, будто тяжелый шар сам взлетел и лег прямо на свое место. Счастливые малыши радостно захлопали в ладоши, а довольная Рыжинка уже была рядом со Снежинкой.
Потом еще много раз в течение дня Рыжинка предлагала Снежинке различные занятия. Но каждый раз звучал ответ: «До весны еще далеко, зачем мне теперь платье менять?»
Рыжинка же помогала строить снежную крепость, играла в снежки, катала детей на санках: и не вниз с горки, а — наверх. Восторгу и радости детворы не было предела. Да и сама Рыжинка была довольна, казалось, что она не тратит энергию, а получает ее.
Длинный зимний день подходил к концу. Солнце скрылось за домами, улицы понемногу опустели. Притихшие Снежинка и Рыжинка качались на ветке дерева. В окне напротив горел свет. На подоконнике стоял цветок. Его хрупкий зеленый стебелек был надломлен, и алая головка полураскрывшегося бутона беззащитно свисала вниз.
— Ну и зачем ты только, Алиса, полезла форточку открывать? — Снежинка и Рыжинка услышали голос вихрастого семилетнего мальчишки. — Нужна она была тебе, эта ворона?
— Да, Тошка, нужна. Ее и так все гоняют, сегодня воробьи стаей налетели, от кормушки отогнали, я видела... Смотри... И снег все идет и идет, засыпало все... Хлеба я ей хотела дать, она голодная, жалкая такая сидела...
Услышав голос хозяйки, в комнату вошел пушистый пудель и ткнулся в девочку носом, утешая ее.
— Влетит тебе? — спросил Тошка.
Алиса погладила собаку и прошептала:
— Уж лучше бы влетело...
Тошка замер: если лучше, чтобы влетело, то что же будет на самом деле?
— Алис, а что будет? — так и спросил он.
— Просто мама, когда увидит, что цветок сломан, станет смотреть на него долго-долго, а потом прижмет меня к себе, чтобы я не видела, а у самой в глазах будут слезы...

Лариса ЛЕОНИДОВА