КОЛЛЕГИ

ПОТРЕБНОСТЬ ТВОРИТЬ ДОБРО

Не так давно мы, жители большой и дружной страны, ощущали себя единым целым. В любом уголке «все было как у всех». Теперь ситуация коренным образом изменилась. Каждая из бывших республик живет и развивается сама по себе. О том, что происходит у них сейчас, мы знаем крайне мало. Средства массовой информации сообщают нам в основном о чрезвычайных происшествиях, катастрофах и президентских выборах.
А о повседневной жизни простых людей, в частности наших коллег, мы узнаем из личных бесед. Поэтому я очень обрадовалась, когда в редакции раздался звонок психолога из Баку Эльмиры МИРЗОЕВОЙ. Я пригласила ее в гости в нашу газету.
Оказалось, что «Школьный психолог» читают и любят даже в Азербайджане.
По ходу беседы я узнаю, что Эльмира принимает активное участие в становлении практической психологии Азербайджана. Официально она является заведующей кабинетом психологии при Бакинском городском институте повышения квалификации педагогических кадров и вице-президентом ассоциации практических психологов Азербайджана (АППА).

У нас в России психологическая служба в системе образования отпраздновала свое десятилетие. А как у вас?

10 февраля 2001 года весь Азербайджан отмечал десятилетие психологической службы в школе.
«Первая ласточка» школьной психологии «прилетела» к нам в 1990 году. Хотя эксперименты по организации психологической службы в школах начались в Баку еще в 80-х годах. Тогда были организованы двухгодичные курсы по переподготовке психологов при Бакинском городском институте повышения квалификации педагогических кадров. На них обучались, как правило, учителя биологии и русского языка, поскольку они владеют и русским и азербайджанским.
Тогда же по инициативе Л.Н. Исмаиловой при институте на общественных началах был создан кабинет психологической службы.
А начиная с 1990 года почти во всех учебных учреждениях была организована психологическая служба. Тогда и понадобились квалифицированные специалисты.

Сколько же психологов сейчас работает в системе образования?

В первом выпуске в институте повышения квалификации психологов было около семидесяти человек, а затем при Бакинском государственном университете им. М.Э. Расулзаде открылись девятимесячные курсы, где тоже готовили психологов. Впоследствии в БГУ открылся факультет социальных наук и психологии. В городе Баку трудятся около двухсот школьных психологов. Это примерно один психолог на две школы. В дошкольных учреждениях психологов пока нет.
И еще у нас очень приятная новость — в Азербайджанском государственном педагогическом университете им. Н. Туси открыт факультет школьных психологов. Скоро будет первый выпуск, студенты уже учатся на четвертом курсе.
Сейчас в школах работает в основном молодежь, причем с базовым психологическим образованием. Переквалификация в психологи из учителей отошла на второй план. В прошлом году в школу пришло много выпускников Бакинского государственного университета.

Охотно ли идут в школу психологи с университетским образованием?

У нас мало психологических центров и фирм, где требуются психологи, поэтому после окончания университета многим выпускникам некуда пойти. И они вынуждены идти в школу, несмотря на то что зарплата школьного психолога очень маленькая. Психолог имеет одну ставку учителя — 12 часов, хотя требуют с него слишком много.

Есть ли у вас психологические центры?

Государственных психологических центров и организаций у нас нет. Но есть Ассоциация практических психологов Азербайджана, президентом которой является Иса Мамедов. Эта ассоциация занимается подготовкой и оказанием методической и научной помощи школьным психологам не только города Баку, но и всего Азербайджана. В республике существует еще одна психологическая организация — Ассоциация психологов Азербайджана (АПА), куда входят молодые психологи, которые разрабатывают теоретические проблемы и пишут методические пособия.
Наша ассоциация (АППА) занимается апробацией и адаптацией англоязычных и русских коррекционных и диагностических программ. Мы стараемся «опекать» всех психологов, работающих в образовании. У нас есть кабинет для консультаций, лекционный зал, где бывают тренинги.

Существуют ли в республике какие-либо нормативно-правовые документы, регламентирующие работу школьного психолога?

Да, есть положение о психологической службе в системе народного образования, принятое Министерством образования Азербайджана. Наши психологи руководствуются в своей деятельности этим положением. Свои планы они согласуют с кабинетом психологии Бакинского городского института повышения квалификации педагогических кадров.

Как обстоят дела с психологами в других городах и селах республики?

Наша ассоциация (АППА) поддерживает тесную связь с окраинами республики и городами Сумгаит, Мингечаур, Шеки, где нехватка психологических кадров и коррекционных программ — самая большая проблема.

С какими еще проблемами приходится сталкиваться школьным психологам?

Судя по публикациям в вашем еженедельнике, проблемы у нас общие. Главное — отсутствие современной нормативно-правовой документации. В имеющемся положении о психологической службе даже не указано количество детей, приходящихся на одного школьного психолога. Поэтому предстоит большая работа по созданию нормативно-правовой базы, методического обеспечения и программ для подготовки психологов.

Как воспринимают психологов директора школ, родители и учителя?

Если директор сам психологически грамотен, то он поддерживает психолога и работа идет нормально. Но часто встречаются такие руководители школ, которые считают, что они сами лучшие психологи и им специалисты не нужны. У родителей также наблюдалось подобное отношение.
Правда, сейчас в Азербайджане началась «эпоха психологического возрождения». Родители перестают бояться психолога и путать его с психиатром.
Мы постоянно объясняем школьным психологам, что их первая цель — проводить психологическое просвещение и детей, и родителей, и администрации.
Я сама читаю лекции по психологии и директорам, и завучам, и учителям. Восемь часов психологии каждый из них должен прослушать обязательно. Уже появился большой интерес к психологу в школе. Лично ко мне подходят директора и просят найти им хорошего специалиста. И если я направляю психолога, то это достаточная рекомендация, чтобы воспринимать его серьезно.

Что делать, если у ребенка возникают проблемы, с которыми школьный психолог не может справиться?

У нас есть специалисты при детских поликлиниках. Кроме того, в прошлом году, после землетрясения, там были открыты кабинеты психологической реабилитации.
Психологическую помощь детям мы стараемся оказывать непосредственно в школах. Но родители, если хотят, могут обратиться в негосударственные центры психологической помощи. Правда, в Баку всего три таких центра, это очень мало, поскольку сейчас в городе вместе с беженцами из Нагорного Карабаха проживает около двух миллионов человек.

А этим людям оказывается психологическая помощь?

К сожалению, у нас есть беженцы, которые более десяти лет живут в палаточных лагерях. Среди них — дети, которые родились там.
С беженцами проводится большая работа и по государственной линии, и по линии ЮНИСЕФ. Эта организация совместно с Министерством образования Азербайджана открыла в таких лагерях 35 детских реабилитационных центров.
Лагеря беженцев находятся на безлюдных территориях, где нет даже нормальных дорог. Люди, которые там живут, практически оторваны от цивилизованного мира. Члены нашей ассоциации стараются приезжать туда как можно чаще.
Сейчас ЮНИСЕФ внедряет очень интересную программу. В октябре прошлого года были проведены тренинги для воспитателей, работающих в реабилитационных центрах, и родителей по оказанию психологической помощи детям-беженцам. Большое внимание уделялось психическому развитию детей и оказанию методической и психологической помощи родителям.
Проводились занятия для детей по развитию у них коммуникативных навыков и способностей. В прошлом году я часто бывала там и имела возможность наблюдать, как меняется психологическое состояние детей.
В лагерях есть школы-палатки. Наши беженцы не падают духом и надеются, что вернутся в родные места.

У нас в России тоже немало беженцев, которые имеют серьезные психологические проблемы. Для их решения разрабатываются специальные программы. У вас ведется такая работа?

К нам приезжает много иностранных специалистов со своими разработками. В 1996 году, в разгар войны, по приглашению ЮНИСЕФ в Баку работали консультанты из югославского университета. Их программа называлась «Психологическая помощь детям, перенесшим стресс». Ее реализация очень помогла нам. В рамках этой программы наших специалистов готовили как тренеров, и они уже потом сами занимались ее внедрением.
Правда, зачастую иностранные специалисты считают, что им предстоит работа чуть ли не в джунглях. Когда же они видят, куда попали, то поражаются уровню культуры в республике.
Летом у нас произошел казус. К нам приехала специалист по привлечению девушек к образованию. Когда мы ей объяснили, что у нас нет такой проблемы, она была в шоке. Представьте ее состояние, когда ей пришлось «на ходу» перестраиваться перед большой аудиторией...
Даже специалисты из Молдавии, приезжавшие от Фонда Сороса с программой «Здоровый образ жизни», были поражены интеллектуальным уровнем и культурой наших людей: как у нас одеваются, какой ведут образ жизни, не пьют, не курят!

Что азербайджанские коллеги планируют на будущее?

Я считаю, что основная наша проблема — создание нового положения о психологической службе. У нас есть собственные наработки, есть турецкая модель психологической службы, российская модель. На основании всего этого мы хотим создать что-то новое.
Самая главная новость: у нас теперь выходит своя газета для школьных психологов. Ее первый номер был подготовлен в январе 2001 года, а сейчас уже вышел десятый. Основная цель этого издания — просвещение родителей и педагогов. Мы стараемся оказывать методическую помощь психологам, работающим в отдаленных районах. На страницах газеты можно найти советы родителям, консультации для психологов, описание жизни знаменитых психологов: русских, западных, азербайджанских.

Приходится ли вам лично ездить по республике, общаться с беженцами, посещать отдаленные районы?

Я считаю поездки в лагеря беженцев своим моральным долгом. Если где-то в лагере есть дети, родители и воспитатели, которые нуждаются во мне и моей помощи, то я просто не имею права сидеть дома.
У меня пять своих детей, но несмотря на это есть потребность общаться с теми, кому трудно. Несколько раз в месяц я обязательно езжу туда, независимо от того, посылает меня в один из лагерей министерство или ЮНИСЕФ. Кроме того, нуждающиеся в помощи люди всегда могут обратиться к нам за консультацией по телефону и даже позвонить мне домой.

Беседовала
Ольга РЕШЕТНИКОВА