ПСИХОЛОГИЯ НОВОЙ ЭРЫ

КОМПЕТЕНТНОСТЬ
ИЛИ
БЕСПОМОЩНОСТЬ?

Мы можем заключить, что семья и школа, более или менее согласованно или рассогласованно воспитывающие человека в первые полтора (с небольшим) десятилетия его жизни, — неважно, относится ли это к людям выдающимся или ничем себя в жизни не проявившим, — не однолинейно и упрощенно, а многопланово и сложно задают вектор характеру движения человека по жизненному пути. И это прежде всего касается такого важнейшего качества человека, которое писатель В. Каверин образно выразил в словах «бороться и искать, найти и не сдаваться», или же антипода этого качества: плыть по течению, безвольно подаваться в ту сторону, куда толкают обстоятельства.

А.А. БОДАЛЕВ,
академик Российской академии образования

Мир, в котором мы живем, с каждым годом становится все более сложным, поэтому приспособление к жизни и нахождение в ней для себя достойного места требует все больше и больше усилий от каждого человека. Надо не просто много знать, но и уметь регулярно расширять и обновлять свои знания, без сожаления отбрасывая то, что не выдержало проверки опытом и временем. Приходится постоянно решать многочисленные проблемы на работе и в личной жизни, прогнозировать развитие событий и изменять свои планы и методы их осуществления.
Жизнь многих людей превращается в сплошную череду стрессов, и умение «держать удар» и «не вешать носа» в случае неудачи становится очень важным.

БЕЗ ПСИХОЛОГА НЕ ОБОЙТИСЬ

В цивилизованных странах сегодня быстро развиваются образовательные программы:

— для людей зрелого возраста, желающих усовершенствовать свои знания;
— для тех, кто хочет или вынужден по тем или иным причинам сменить профессию;
— для ограниченно трудоспособных и пенсионеров по инвалидности и возрасту.

Профессии психотерапевта, психолога-консультанта и педагога-психолога становятся престижными, а службы психологической поддержки и помощи из экзотического столичного явления, ориентированного на элиту, превращаются в обыденное. Они появляются в вузах, школах, на производстве, в бизнесе, в органах социального обеспечения.
Объединение усилий педагогов, психологов, социальных работников и врачей для оказания эффективной помощи человеку происходит во всех организациях. Технологии, основанные на психологических исследованиях и психотерапевтических методиках, широко используются педагогами, а психологи обучают своих клиентов, например, методам принятия оптимальных решений.
По мнению исследователей из «Фонда будущего», опубликованному в Великобритании в 1999 го-ду, в ХХI веке обычным будет получение первого образования и овладение основной специальностью к 25–28 годам, нормой станет и получение второго образования (психологического, педагогического, философско-методологического) к 45–50 годам, и третьего (гуманитарного, теологического) — к 60–65 годам.
Предполагается также, что в развитых странах каждый человек будет регулярно пользоваться, в рамках программ медицинского и социального страхования, услугами не менее 12 типов служб социально-психологической поддержки и помощи. А профессия семейного психолога станет не менее, а даже более популярной и распространенной, чем семейного доктора сегодня.

ПРИ ОТСУТСТВИИ ДОСТОВЕРНОЙ ИНОФРМАЦИИ

Если считать, что воспитание является процессом взаимодействия управляющего (группы воспитателей) и управляемого (группы воспитуемых), разворачивающимся во времени, то теория управления говорит: чтобы правильно выбрать цели воспитания и добиться их осуществления, надо:

во-первых, твердо знать, в чем смысл и назначение жизни вообще и именно этого ребенка в частности;
во-вторых, иметь надежные критерии, позволяющие судить о том, приближаемся ли мы к поставленной цели или же удаляемся от нее;
в-третьих, иметь надежную систему методов управления всеми аспектами жизнедеятельности воспитуемого, от которых зависит продвижение к цели.

Посмотрим, соответствует ли система образования этим требованиям.
Никто не имеет достоверной информации о том, как будет развиваться страна и общество, какой будет социальная ситуация в тот момент, когда ребенок вырастет. Следовательно, мы можем только прогнозировать, к чему именно следует готовить ребенка.
Мы не можем взять под полный контроль все стороны жизни ребенка (как бы этого ни хотелось политикам). Следовательно, какие бы задачи воспитания мы перед собой ни ставили, какие бы передовые методики для их осуществления ни выбирали, полученный результат всегда будет отличаться от намеченных целей.
У нас нет объективных критериев для определения смысла жизни ни для мира в целом, ни для «отдельного» человека.
Отсюда можно сделать вывод о необходимости воспитания особой, главной компетентности, заключающейся в способности человека к саморазвитию и самоорганизации своей активности и деятельности в условиях принципиальной неопределенности и к принятию на себя ответственности за свою жизнь и жизнь ближних.

МУКИ ВЫБОРА

Каждый человек в своей жизни сталкивается с чередой проблемных ситуаций. Дефицит опыта и знаний, ограниченные возможности восприятия и мышления, эмоциональная нагрузка приводят к тому, что осознаются и учитываются далеко не все возможности, имеющиеся в ситуации.
Сложности в определении критерия оптимальности того или иного решения связаны с тем, что даже не во всех теориях (за исключением психоанализа или «пирамиды» Маслоу) жизненные ценности личности и ее мотивы строго и логично упорядочены.
В подавляющем большинстве реальных жизненных ситуаций от человека требуется по-новому ранжировать иерархию своих ценностей применительно к имеющимся возможностям. Это приводит к столкновению мотивов. Любое принятое человеком решение можно интерпретировать как его отказ от множества существующих альтернатив.
Жизнь показывает, что реальные последствия любого принятого решения далеко не всегда приятны и почти всегда отличны от тех, которые предполагались в процессе принятия решения. Если последствия принятых решений слишком часто оказываются неожиданными и неприятными, то это ведет к формированию и закреплению у человека представления о себе как о некомпетентном и беспомощном. Психиатры считают, что подобный ход событий может способствовать развитию ситуационных неврозов и посттравматических стрессовых расстройств, спровоцировать обострение хронических соматических и психических заболеваний.

ОТБРОСИВ ЭМОЦИИ

Понятие «компетентность» появилось в модели психологического развития человека, выросшей в последние годы из идей теории деятельности и поведенческих теорий. Эта модель, социально-когнитивный подход, обращает наибольшее внимание на развитие познавательной активности человека, на его стремление к полноте и внутренней непротиворечивости знаний о себе и мире. Эта теория полагает, что человек постоянно сконцентрирован на решении проблем и настроен добиваться все более эффективных решений, стараясь минимизировать затраты своих когнитивных, физических, материальных ресурсов на «единицу» полезного результата.
Предполагается, что эмоции необходимы лишь на начальных этапах обучения и воспитания. С помощью эмоций создается и поддерживается мотивация, в дальнейшем эмоции лишь снижают эффективность мыслительных (когнитивных) процессов, лежащих в основе познавательной деятельности и эффективного решения проблем.
Для того чтобы снизить эмоциональную нагрузку и как можно реже расстраиваться или радоваться, следует повысить эффективность своего мышления. Нужно правильно анализировать причинно-следственные связи между событиями. Это делает мир понятным и предсказуемым, удобным и даже приятным для жизни. Предсказуемость мира и внутренняя согласованность представлений о себе и мире считаются в этой теории важнейшей ценностью для человека.
Отсюда выводится «мотив компетентности»: предполагается, что все люди стремятся жить удобно и приятно и при этом эффективно взаимодействовать друг с другом, с окружающей средой и природой. Поэтому по мере взросления каждого человека все возрастающая доля его интересов неизбежно оказывается связанной с развитием мышления, овладением знаниями и мастерством, а впоследствии с передачей накопленного опыта и знаний следующему поколению. Считается, что ради достижения познавательных целей каждый человек готов перенести многие временные неудобства и трудности.

ЧЕЛОВЕК-ТВОРЕЦ

Итак, «компетентность» — это специфическая способность, позволяющая эффективно решать типичные проблемы и задачи, возникающие в реальных ситуациях повседневной жизни. Специальные формы компетентности предполагают умение решать очерченный круг задач в профессиональном виде деятельности.
У человека должны быть определенные знания, включая узкоспециальные, особые способы мышления и навыки. Высшие уровни компетентности предполагают инициативу, организаторские способности, способности оценивать последствия своих действий. Однако природа компетентности такова, что оптимальные результаты в решении проблем достижимы лишь при условии глубокой личной заинтересованности человека.
Развитие компетентности приводит к тому, что человек может моделировать и оценивать последствия своих действий заранее и на длительную перспективу. Это позволяет ему осуществить переход от внешней оценки к выработке «внутренних стандартов» оценки себя, своих планов, жизненных ситуаций и других людей.
В отечественной психологии подобные идеи развития познавательных процессов и мотивационной сферы, отмечая важность перехода к самодвижению мотивов и самоподкреплению, развивала Л.И. Божович. Она полагала, что смысл развития и взросления заключается в том, что ребенок постепенно становится личностью: из существа, усваивающего накопленный человечеством опыт, он постепенно превращается в творца, создающего материальные и духовные ценности.
Модель социальной и индивидуальной компетентности рассматривает жизненный путь человека как его восхождение — переход от умения решать ситуационно обусловленные проблемы к надситуативной активности (термин В.А. Петровского), как его продвижение к совершенству через индивидуальные творческие акты (А. Адлер). С.Л. Рубинштейн пишет, что только «в творчестве созидается и сам творец. Есть только один путь для создания большой личности: большая работа над большим творением».

БЕСПОМОЩНЫЙ ЧЕЛОВЕК

Выученная беспомощность (learned helplessness, термин Селигмена) — это пассивность и безволие человека в проблемной ситуации. Вначале этот феномен поведения наблюдали у высших животных. Если животное из экспериментальной группы «выясняло», что никакими действиями не может избавиться, например, от ударов электрического тока, то оно «смирялось» и в другой ситуации.
Последующие исследования Хирото и Селигмена показали, что «выученная беспомощность» часто имеет тенденцию к генерализации, то есть распространяется человеком на все более широкий спектр ситуаций, становится своеобразной моделью поведения, жизненной стратегией. Более того, было выявлено, что «обучение» беспомощности может происходить в семье и в школе, в том числе путем наблюдения за беспомощным поведением других; люди быстрее сдаются, когда видят сходство между собой и другим человеком, демонстрирующим беспомощное поведение.
Объективной основой «приобретенных» видов беспомощности является исходная и врожденная беспомощность человека. В отличие от многих других видов, человек рождается без врожденной системы инстинктов и поведенческих схем, обеспечивающих выживание. Более того, если детеныши высших животных беспомощны, как правило, только в первые недели жизни, то ребенок не может выжить физически, не получая систематическую помощь в течение первых 4–5 лет жизни.
Подготовка же человека к полноценному вступлению в жизнь длится 15–25 лет. Развитие и формирование отдельных органов, мозговых структур, физиологических и функциональных систем человека происходит в процессе обучения и воспитания.

УДОБНАЯ ПОЗИЦИЯ

Наиболее тяжелые последствия для полноценного психологического развития человека наступают, если демонстрация его беспомощности и смирения получает со стороны окружающих подкрепление и своеобразную «награду» в виде гиперопеки.
Закрепление и фиксация внутренней позиции «Я — компетентный» или «Я — беспомощный» происходит, как правило, в школьные годы при формировании «Я-концепции». Именно в это время наиболее сильно проявляется тенденция к обобщению (генерализации) по принципу: если я беспомощен в этой ситуации, то я беспомощен всегда и везде.
Во многих высокоразвитых странах системы социальной поддержки маргинальных слоев населения (считается, что не менее 50% «маргиналов» страдает выученной беспомощностью) таковы, что позволяют человеку достаточно удобно существовать за счет общества, даже не пытаясь внести свой вклад в его развитие. В США подобный образ жизни ведут до 9% населения.
В России этот феномен отчасти проявляет себя, например, в жизни сообществ беспризорников. Многие дети и подростки быстро привыкают к жизни за счет благотворительных организаций и сердобольных граждан. Жизни «простой и легкой», в которой практически нет социальных обязанностей, трезвого анализа прошлого и заботы о своем будущем, ответственности перед другими членами общества. Многие из беспризорников принципиально не желают оставлять этот по существу паразитический образ жизни, отказываются не только от пребывания в учреждениях социальной защиты, но и от возвращения даже в благополучные семьи.
К. Гольдштейн описал поведение солдат, переживших тяжелейшие потрясения и травмы Первой мировой войны. Такое поведение было названо им «катастрофическим». Современные исследования показывают, что стойкие представления о собственной беспомощности (совсем не обязательно соответствующие действительности) приводят иногда к более тяжелым последствиям для психики человека, нежели ранение или природная катастрофа. Человек в этом случае принципиально не пытается сам проверить свою компетентность, способность справиться с ситуацией.

КАК СПРАВИТЬСЯ С ВЫУЧЕННОЙ БЕСПОМОЩНОСТЬЮ?

В опытах Селигмена с собаками выяснилось, что те из них, которые до эксперимента имели успешный опыт самостоятельной борьбы за выживание, и в эксперименте, как правило, боролись и сражались «до конца». Отсюда было сделано предположение, что опыт успешного противостояния трудностям является необходимым для полноценного развития.
Эти идеи были развиты в психотерапевтической концепции А. Бека. Этот исследователь полагает, что человека необходимо нацеливать на получение опыта, в результате которого возрождается вера этого человека в свои силы и свою компетентность. Для этого пациент вовлекается в терапевтические ситуации (игры, задачи, и т.п.) с возрастающим уровнем сложности, где на начальных этапах каждому гарантирован успех. Очевидно, что подобные методы применимы и к отстающим в учебе школьникам, и к не справляющимся с заданиями работникам.
Кроме того, модель компетентности всегда связана с определенным контекстом жизни человека: человек, компетентный в решении одного круга проблем, может быть некомпетентным в другом. Это позволяет безболезненно отойти от идеалистического представления о гармоническом развитии личности как синониме «всестороннего» ее развития.
Взрослеющему человеку надо объяснять, что необходимо сознательно отказаться от претензий быть успешным всегда и во всем и сконцентрироваться на том направлении, где может быть достигнут успех.
Модель роста социальной компетентности позволяет считать, что:
— во-первых, все дети могут стать компетентными в той или иной области деятельности, сделав свой выбор в широчайшей сфере возможного, определяемого общественными потребностями. Проблема заключается в том, чтобы как можно раньше определить те сферы деятельности, в которых ребенок сможет добиться максимальной компетентности;
— во-вторых, система образования должна перестроиться с экстенсивной модели «закачивания» в память детей предметно-ориентированного «знания» на интенсивную модель формирования социальной и индивидуальной компетентности;
— в-третьих, роль учителя и школьного психолога при такой трансформации, вероятно, должна заключаться в акмеологическом проектировании индивидуальной траектории интеллектуального и личностного развития каждого ребенка.

ОГРАНИЧЕНИЯ ТЕОРИИ

Применительно к человеку очень важно даже не столько то, насколько успешен и эффективен он был в решении возникавших на протяжении жизни проблем, сколько то, как он обобщает (концептуализирует) свой личный опыт пережитого. Многое определяет «стилистика», образный и вербальный строй самовосприятия и восприятия событий своей жизни, что во многом формирует эмоциональную сферу личности и через нее влияет на ощущения успеха и неудачи. Часто оказывается, что локальная неудача в сфере взаимоотношений, любви и дружбы воспринимается человеком как нечто более важное и одновременно более катастрофическое, нежели колоссальный успех в области искусства, спорта, бизнеса или науки. Эта чисто человеческая особенность определяет ограничения в применении социально-когнитивного подхода.
Итак, мы познакомились с понятиями компетентность и выученная беспомощность, являющимися основными в социально-когнитивном подходе. Мы выяснили, что, как и любая другая теория, этот подход имеет сильные и слабые стороны и определенные границы применения.
Будем помнить, что за всеми научными проблемами стоит проблема жизни Человека в Мире (С.Л. Рубинштейн). Поэтому все проблемы, над решением которых работают психологи, связаны с жизнедеятельностью человека. Следовательно, все теоретические разработки психологии (не только допускающие, но и требующие применения анализа, абстракции, построения формальных моделей и выяснения статистических зависимостей) должны быть основой практических рекомендаций для человека в его жизненной ситуации, требующей от него компетентности.

Евгений ВАХРОМОВ
E-mail: vakhromov@pochtamt.ru