ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

Беседа психолога с родителями является распространенной формой работы. Но, пожалуй, единственный момент, когда психолог имеет стопроцентную возможность встретиться с родителями, — это запись ребенка в первый класс. Родители могут не появляться в школе все последующие десять-одиннадцать лет обучения, но записывать своего ребенка в первый класс придут почти наверняка сами.
Очень часто родители просто приносят необходимые документы. Это удобный момент для беседы, поскольку многие вопросы лучше задавать не в присутствии ребенка.
Но и тогда, когда ребенка приводят в школу для предварительного тестирования или собеседования, тоже имеет смысл отдельно побеседовать с родителями, пока ребенок проходит процедуру обследования.
Важно, чтобы такая беседа была максимально психотерапевтичной. Поступление в первый класс, особенно если ребенок проходит тестирование или обследование, — ситуация очень нервная и для ребенка, и для родителей. Успокаивает любой заинтересованный доброжелательный разговор со специалистом, будь то учитель, завуч или психолог. Желательно, чтобы он проводился без свидетелей. И вопросы следует задавать очень аккуратно, чтобы родитель не испугался, что с его ребенком что-то не так.

ОЦЕНКА ПРАВДИВОСТИ

Когда речь идет о поступлении в коррекционный класс, родители обычно более откровенны. Раз уж ребенок попал в эту школу, то они заинтересованы, чтобы он получил «весь комплект», чтобы с ним позанимался и логопед, и дефектолог, и психолог, и даже массажист.
А вот при наборе в гимназические и специализированные классы родители будущих первоклассников совершенно не желают, чтобы в беседе всплыла какая-нибудь негативная информация об их ребенке. Здесь, как бы ни был психотерапевтичен психолог, как бы аккуратно он ни задавал вопросы, родители всегда начеку и всегда стараются ответить так, как надо. У них все отлично, все абсолютно так, как написано в книжках. Когда сел? В семь месяцев. Когда пошел? Около года. А положительные качества ребенка откровенно подчеркиваются.
Поэтому полезно вносить в вопросы своеобразную шкалу лжи, то есть оценивать меру правдивости родителей при ответах на вопросы.
Для этого можно задавать вопросы, на которые любой нормальный родитель нормального ребенка не может дать отрицательный ответ.

• Бывали ли у ребенка какие-нибудь трудности с поведением?

Понятно, что каждый ребенок когда-нибудь капризничал, упрямился, плохо засыпал, не слушался.

• Бывает ли вам трудно с ребенком?

Любой родитель ответит положительно, потому что всем бывает хоть иногда трудно со своими детьми.

• Меняется ли поведение ребенка или его эмоциональные реакции, когда он болеет?

Провокационный вопрос, хорошо демонстрирующий честность родителей. Ведь во время болезни поведенческие характеристики неизбежно меняются, но родители могут не считать это нормой и попытаться скрыть от психолога.

• Как вы считаете, будет ли ребенку трудно в первые дни в школе?

Любой нормальный родитель скажет, что такие трудности возможны.

• Были ли какие-нибудь проблемы у ребенка с его сверстниками?

Менее специфичный вопрос, но тоже подходящий для  правдивости.

Если беседа построена правильно, если она успокаивает родителей и они чувствуют искреннюю (это важно!) доброжелательность, то все эти вопросы легко «вплетаются» в текст беседы и не вызывают настороженности.

СУБЪЕКТИВНОСТЬ И ОБЪЕКТИВНОСТЬ

Основу беседы составляют, конечно, более содержательные вопросы. И здесь надо все время помнить, что мы имеем дело лишь с субъективным представлением родителей о своем ребенке. Объективную информацию извлечь из такой беседы трудно, а по многим вопросам просто невозможно. Так, например, совершенно нереально в беседе с родителями оценить мотивационную готовность ребенка к школе, или его личностную зрелость, или даже такую, казалось бы, объективную вещь, как черты характера или особенности темперамента.
Субъективность родителей может вносить большие искажения в их восприятие своего ребенка, поэтому оценкам родителей доверять опасно. Например, очень тревожная мама может сильно волноваться и пытаться предвосхитить возможные трудности своего ребенка в школе. Тогда он с ее слов предстанет тоже беспокойным и нуждающимся в повышенном внимании. На самом же деле он может оказаться спокойным, уравновешенным и даже флегматичным.

РЕГУЛЯТОРНАЯ СФЕРА

Мы можем доверять информации, исходящей от родителей, в регуляторной сфере. Но и здесь имеет смысл задавать не прямые, а косвенные вопросы.

• Хотели бы вы, чтобы ребенка посадили отдельно, или его можно посадить на одну парту с кем-нибудь? Почему? А если вдвоем, то с мальчиком или с девочкой?

Очень важный вопрос, вне зависимости от того, есть ли у школы возможность сажать детей за парты по одному. Причем показателен не столько сам ответ на вопрос, сколько аргументация родителей, из которой можно сделать выводы об отвлекаемости ребенка.

• Согласились бы вы, чтобы ребенка посадили не на первую парту, а на вторую или на третью? Почему? (Парты дальше чем вторая-третья можно не называть, так как редкий родитель хочет, чтобы его ребенка посадили так далеко.)

И здесь тоже важна аргументация, но к ней надо отнестись критически, особенно если просят посадить на первую парту, а причиной называют проблемы со зрением. В этом стоит удостовериться по медицинской карте. Часто родители боятся, что дальше чем на первой парте учитель совладать с ребенком не сможет, но признаваться в этом не хотят и ссылаются на зрение.

• Что было бы предпочтительнее: чтобы ребенок ушел на перерыв вместе с детьми или чтобы он посидел один в классе?

Из ответа может стать понятно, как родители оценивают переключаемость ребенка.

Если по ответам родителей можно предположить, что ребенок имеет трудности в регуляторной сфере, то, конечно, имеет смысл посадить его одного и лучше на первую парту. Это может ему помочь удерживать инструкцию и лучше справляться с программой. Иначе даже очень развитый когнитивно ребенок может не оправдать надежд родителей и не реализовать потенциал своего развития.

РАБОТОСПОСОБНОСТЬ И ТЕМПОВЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ

Работоспособность тоже можно оценить по ответам родителей.

• Как вы думаете, понадобится ли вашему ребенку помощь в приготовлении уроков?

Да, времена, когда дети в большинстве своем справлялись с уроками сами, прошли. Сегодня они, как правило, делают уроки с помощью если не родителей, то бабушек и дедушек. Поэтому когда родитель говорит, что помощь его ребенку не понадобится, то это достаточно хороший признак. Конечно, если родитель не пытается создать о ребенке благоприятное впечатление.

Показательным является отношение родителей к продленке. Однако спрашивать их прямо, хотели бы они оставить своего ребенка на продленке, особого смысла нет, поскольку это вопрос скорее не психологический, а социальный. Любой родитель предпочтет забирать ребенка после уроков домой, если у него есть такая возможность. Поэтому вопрос о продленке стоит сформулировать по-другому.

• Чем вашему ребенку лучше заниматься во второй половине дня на продленке: повторять с учителем пройденный материал или участвовать в развивающих занятиях?

Кстати, это едва ли не единственный вопрос, который может помочь оценить уверенность родителей в когнитивном уровне своего ребенка. Неуверенный родитель, естественно, предпочтет, чтобы во второй половине дня повторяли пройденный материал.

Здесь можно легко и логично перейти к вопросам о темповых характеристиках.

• А ваш ребенок — черепаха или торопыжка? В чем это проявляется?

Именно в такой форме: не медленный—быстрый, не холерик—флегматик, а максимально просто и доступно.

• Когда ваш ребенок устает, к чему он больше склонен: заняться чем-то новым или привычным?

Ответ на этот вопрос полезно сопоставить с ответом на вопрос о продленке.

• На каких уроках лучше спрашивать вашего ребенка: на первых или в середине дня?

Вряд ли какой-нибудь родитель скажет, что лучше на последнем, поэтому имеет смысл ставить вопрос именно так.

После этого вопроса можно очень ненавязчиво перейти к соматическим проблемам.

• А как здоровье вашего ребенка? Как он спит? Как просыпается утром? Как засыпает? Как ест? Бывают ли головные боли? Бывают ли боли в животе?

ЧТО ДАЛЬШЕ

После того как беседа проведена, у психолога складывается определенное представление о некоторых особенностях будущих первоклассников.
Соматически ослабленные дети, как и дети с низкой работоспособностью и с трудностями регуляторной сферы, требуют определенных изменений в режиме. В идеале им необходимо составить индивидуальное расписание, но в реальности им нужно хотя бы повышенное внимание педагога.
Нагрузка на каждого ребенка должна быть дозированной и соответствующей его возможностям. Обычный режим, когда темп минимален в понедельник и постепенно нарастает в течение недели, абсолютно неприемлем для тех детей, у которых в конце недели падает работоспособность, и они просто перестают соображать.
И нельзя забывать, что беседа с родителями больше бывает нужна самим родителям. Для психолога она является скорее вспомогательным средством. Все данные о ребенке психолог может получить в течение первого месяца обучения.
Для этого психологу просто нужно посидеть на последней парте на уроках первых классов. Отсюда каждая парта на виду, да и дети не отвлекаются. Имеет смысл посетить каждый класс несколько раз с утра, несколько раз в середине дня, несколько раз в конце дня и хотя бы один раз на физкультуре.
Из этих наблюдений станет ясно все, вплоть до того, кому понадобится серьезная коррекционная работа, кому — дополнительные занятия с педагогом.
И конечно, высокая субъективность оценки родителями своего ребенка делает беседу с ними малопригодной для каких-либо выводов при отборе детей в школу. При всей спорности самой идеи отбора очевидно, что для него требуются сложные комплексные схемы обследования.

Наталья СЕМАГО,
кандидат психологических наук,
психолог ППМС-центра
Северного административного округа, г. Москва