СТАРАЯ КНИГА

Владимир Леви

«ИСКУССТВО БЫТЬ ДРУГИМ»

С чего начинается психология? Для каждого отдельно взятого психолога? Ведь когда-то любой представитель нашей профессии впервые услышал это загадочное слово. И сразу же — или чуть позднее — заинтересовался: что за тайны скрываются во внутреннем мире? Есть ли способ эти тайны узнать? А потом в какой-то знаменательный день интерес к загадкам психологии преобразовался в окончательное решение посвятить свою жизнь самой «душевной» науке.

Каждый из нас сделал этот, может быть самый важный, выбор по-своему. И факторы, определившие профессиональный путь, вероятно, разнятся. У одного первым импульсом стало увлечение популярными психологическими тестами. У другого — встреча с психологом-мастером. У третьего — череда безуспешных попыток ответить на «вечные» вопросы: кто я? Что во мне есть? На что я способен? Как мне стать таким, каким я могу стать?

Но, наверное, почти у всех нынешних психологов-профессионалов не последнюю роль в жизненном самоопределении сыграли книги. Книги по психологии. И среди них особое место занимают работы Владимира Леви.

Это имя я впервые услышал на лекциях по общей психологии, будучи студентом-первокурсником. Упомянутое преподавателем вскользь, но с воодушевлением, имя Владимира Леви осталось на всякий случай зафиксированным на полях конспектов, а спустя несколько дней оно встретилось снова на корешке довольно истрепанной книги в институтской библиотеке.

И я попался. Окончательно и бесповоротно. С этого момента судьба была предопределена: желание стать практическим психологом, а еще лучше — психотерапевтом, возникло именно в ту бессонную ночь, когда была «проглочена» книжка Леви. И это желание подспудно существовало несколько лет, пока не реализовалось.

Потом были другие книги этого человека, но та, первая, «Искусство быть другим» (первая для меня, а вообще-то у автора она была уже четвертой) очаровала и увлекла меня: я пополнил ряды неофитов психологии и поклонников писательского таланта Владимира Леви.

ВАРЕВО МАСТЕРА

Что же было такого в этой небольшой по объему книжице, что она оказывала магическое воздействие на всех читавших ее?

Прежде всего, бросалось в глаза разительное отличие ее языка от привычного сухого стиля учебников по психологии и неуклюжих разъяснений популярных психологических брошюр. Автор, называвший себя врачом по расстройствам общения (один из синонимов психотерапевта, по его мнению), предлагал крайне необычные для того времени формы и методы излечения застарелой некоммуникабельности, прогрессирующей застенчивости и ярко выраженной эмоциональной глухоты. Он не давал рецептов — он разворачивал картины и оживлял образы.

Книга врачевала методами поэтической психотерапии, альтернативными по отношению к привычным медицинским процедурам.

Здесь было великолепное, изящно-легкомысленное смешение жанров: научные психологические изыски чередовались с поверхностной болтовней, философские откровения соседствовали с практическими упражнениями, литературные аллюзии дополнялись авторской лирикой, заботливые наставления врача прерывались откровенной игрой и шутками резвящегося интеллектуала.

Создавая книгу, автор, не слишком долго раздумывая, бросал в кипящее варево самые разнообразные ингредиенты — без всяких там замеров — столько, сколько рука ухватила. И, как у гениального повара, всего оказывалось как раз столько, сколько нужно. Все, что кружилось и колобродило в живом и подвижном тексте, было щедро сдобрено искрящимся юмором и неядовитой сатирой на родную российскую реальность конца семидесятых (первое издание «Искусства быть другим» появилось в 1980 году).

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ СОБСТВЕННОЙ ПЕРСОНОЙ

О чем эта книжка, вышедшая на серой газетной бумаге, в блеклой мягкой обложке, да еще с недостатком клея в солидной части тиража, из-за чего страницы рассыпались, как листовки в руках юного подпольщика? Она действительно о том, что было заявлено в названии: об искусстве становиться другим, оставаясь собой (об искусстве — это важно!), о простых и очевидных (до примитивности) и сложно реализуемых (до отчаяния) правилах поведения в социуме. О том, как постичь великую тайну общения и как найти внутри себя психологические «кирпичики» для перестройки собственной внутренней архитектоники.

«Не будем путать общительность с коммуникабельностью: общительность — склонность общаться, коммуникабельность — способность общаться. Люди сверхобщительные, как правило, те, кто компенсирует недостаток качества общения его количеством. Гений коммуникабельности не есть самый общительный человек, но самый превосходный в общении», — писал Владимир Леви и рассказывал, как взрастить в себе коммуникабельность.

Между прочим, один из его советов застенчивым людям заключался в следующем: набрать случайный номер телефона и, когда на другом конце провода поднимут трубку, позвать к телефону Змея Горыныча. Забавный (и эффективный, кстати, для развития навыков импровизированного взаимодействия с незнакомым партнером) прием бумерангом ударил по самому Владимиру Леви: он рассказывал, что несколько лет подряд мальчики и девочки всех возрастов прозванивались к нему и спрашивали Змея Горыныча. Он хохмил, свирепел, отшучивался, ругался... пока наконец не смирился с мыслью, что он действительно — Змей Горыныч собственной персоной. Кстати, не все психологи, занимающиеся проблемой общения, приветствуют подобные методы, считая их не совсем, скажем так, деликатными в отношении случайных абонентов.

МЕРА ВОЗМОЖНОГО

Но Владимир Леви выступал в этой книге не только игривым насмешником; пусть он забавлялся, но за нарочито упрощенными фразами можно было разглядеть четкие нравственные позиции. На дух не переносящий пафоса, он иногда проговаривается, делясь своим отношением к проблеме силы и слабости, добра и зла, правоты и ошибок. Он согласен, что «Добро должно быть с кулаками с тем, однако, важнейшим уточнением, что Добро обязано делать все от него зависящее, все возможное, чтобы кулаки не пускались в ход. Определить меру этого возможного — вот самая трудная моральная задача всех добрых людей, вместе взятых и каждого поодиночке. От меры этой необходимой самообороны зависит и моральное существование Добра, и физическое. «Возлюби врага своего» — да, прекрасно, но если враг твой убьет тебя, то некому будет и возлюбить беднягу. Я не сторонник таких высоких трагедий, а поэтому полагаю, что Добро должно быть еще и с мозгами...»

Философско-этическая позиция для Леви — не пустопорожняя болтовня, а основание для нахождения конкретных способов ее внедрения в практическую жизнедеятельность. На долгие годы запомнились страницы книги (не только мне — многие мои знакомые в разговорах вспоминали именно их: во, как зацепило), где автор рассказывает о возможных поведенческих ответах в ситуации, когда вас собираются... бить.

Почти каждый из нас в юности хотя бы раз, но оказывался в ситуации, когда какой-нибудь «простой товарищ с низким лбом» то ли спьяну, то ли куражась от избытка нерастраченной силушки, то ли от скуки, трансформировавшейся в агрессию, вдруг желал нанести нам более или менее тяжкие телесные повреждения. Леви подходит к разрешению этой ситуации по-деловому, как опытный, битый и заинтересованный исследователь. Им досконально исследуется множество реакций. Предлагаются конкретные приемы, которые желательно заранее отработать, — «врачебный», «оперативный», «глухой», «сумасшедший» и другие. Становится ясным и общий принцип разрешения проблемы в «психологическом поединке» такого рода: «Главная задача — сорвать сценарий, разрушить роли, сбить с толку, перехватить инициативу, навязать свой сценарий. Проще всего это достигается переключением внимания избивающего на собственную персону... Самое главное, конечно, мгновенный «диагноз» ситуации, а далее сразу включение заранее отработанного варианта, с поправкой на импровизацию. Вы должны опередить «партнера» в любом случае... Сценарий уже сбит, и на вашей стороне фактор неожиданности. Чаще всего при такой встрече все-таки отстают».

ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Талантливая книга не может восприниматься однозначно: с выхода первого (двухсоттысячного) тиража и до сих пор, когда тиражи «Искусства быть другим» уже не поддаются исчислению, эта книга Владимира Леви кроме миллионов восторженных поклонников имела и недоброжелателей, и критиков, и откровенных противников. Хотя сегодня нас уже трудно удивить образцами жанра популярной психологической литературы — как отечественной, так и переводной, интерес к «Искусству быть другим» среди молодежи не снижается.

Это связано, наверное, с тем, что книга В. Леви была в России одной из «первых ласточек» нынешнего психологизаторского бума, а кроме того, одной из самых талантливых в этом жанре. Издание восьмидесятого года не смогли испортить даже издательские «сопроводиловки», обязательно содержавшие в то время указания на значимость содержания работы для дела строительства коммунизма.

По воспоминаниям Владимира Леви, даря авторские экземпляры книги «Искусство быть другим», он обычно производил детскую хулиганскую операцию — в издательском тексте, всего в одном слове, зацарапывал три первых буковки: «Здоровый психологический климат во взаимоотношениях между людьми создается у нас в процессе их активной совместной деятельности на благо общества...». И в этом весь он, Владимир Леви, — не диссидент, но здравомыслящий интеллигент, не сатирик, но шутник.

Среди российских психологов-литераторов у Леви нынче много подражателей — куда менее талантливых, но более нахрапистых и самовлюбленных (не буду называть фамилий, дабы не делать им незаслуженной рекламы). Лавры автора «Искусства быть другим» не дают им спать спокойно, и рождаются «шедевры» новоявленных «гуру», проповедующих в псевдолевийской манере сомнительные нравственные ценности и манипулятивные методы «свободного саморазвития».

Но книга, вышедшая двадцать два года назад, живет, пользуется огромной популярностью и по-своему противостоит поделкам и суррогатам. Да и сам Владимир Леви отнюдь не почивает на лаврах в блаженном бездействии: выходит его журнал, появляются новые книги, постоянно обновляется его личная страничка в Интернете. А к той плохо изданной книжке восьмидесятого года мне, например, хочется возвращаться снова и снова.

Игорь ВАЧКОВ,
кандидат психологических наук