ВПЕРЕД... В ПРОШЛОЕ

Эта статья написана под впечатлением от Всероссийского совещания «Служба практической психологии в системе образования России. Итоги и перспективы», более конкретно — от резолюции и проектов, которые были представлены на нем для обсуждения. Встречи и споры на совещании — на секциях, круглых столах, в кулуарах — убедили меня в том, что пора не просто говорить на эту тему. Пора говорить очень громко и на всех доступных уровнях. Если, конечно, еще не поздно...

КРАМОЛЬНЫЕ МЫСЛИ

Итак, снова и снова встает больной вопрос упорядочивания деятельности педагога-психолога: его функционала, нагрузки, режима, обязательной документации, форм планирования и отчетности. Поднимался он и на совещании.

Кто же спорит — вопрос чрезвычайно важный и такой, судя по всему, сложный, что уже несколько поколений министерских чиновников в сотрудничестве с лучшими научными силами не могут его решить. Не могут предложить единую форму отчетности и документации, единый стандарт функциональных обязанностей, общую, универсальную для огромной России расчасовку по основным видам деятельности.

В определенный период это обстоятельство очень сильно мешало развитию службы практической психологии. Однако, «свято место пусто не бывает». За полтора десятилетия «нестандартной» жизни регионы, службы, конкретные управленцы и сами психологи накопили интересный опыт, кое-что нашло отражение в документах «местного» значения. Появились региональные варианты. Вместо усредненного стандарта появилось вариативное поле. И появилась возможность сравнивать, оценивать, перенимать опыт. Дело сдвинулось с мертвой точки.

И знаете что? Стала все чаще закрадываться крамольная мысль: «А может быть, это и хорошо, и правильно, что нет общего варианта? Знаем мы эту унификацию. Знаем, проходили...» Ну ладно, пусть это недальновидные глупые мысли человека, не умеющего мыслить государственно, пусть нужны стандарты и шаблоны, но давайте же сами у себя учиться.

ПО ПРОТОРЕННОЙ ТРОПИНКЕ

Увы, предложенные на совещании проекты нормативного обеспечения деятельности педагога-психолога («О рабочем времени педагога-психолога», «Формы учета деятельности и отчетности педагога-психолога образовательного учреждения») заставляют предположить, что просто не было этих пятнадцати лет развития, что психологическая деятельность в образовании ничего не накопила и ничего не поняла про себя, что мы по-прежнему те же неумехи, полные энтузиазма, слабо рефлексирующие свою деятельность, плохо понимающие, кто мы и зачем мы нужны системе образования и ребенку в этой системе...

Проект отбрасывает нас в прошлое, из которого мы объективно выросли. Он предлагает нам сделать это прошлое единственно возможным будущим. И характер обсуждения данного проекта на совещании показал, что это будущее вполне может наступить.

Наверное, достаточно эмоций (хотя, не скрою от читателей, в душе их еще очень много и они весьма интенсивные). Пора говорить по существу.

В проекте предложен совершенно определенный подход к структурированию деятельности психолога в образовательном учреждении. А за структурой, как вы понимаете, незримо стоит и представление создателей проекта о целях и задачах деятельности педагога-психолога. В основание планирования его деятельности положены (опять!) виды работы: диагностика, консультирование, групповая и индивидуальная развивающая работа, просвещение и т.д.

В предлагаемой схеме планирования «Рекомендуемые формы по перспективному (годовому) плану работы» до боли знакомые бессодержательные графы (виды деятельности): диагностика, развивающая и коррекционная работа, консультирование, просветитльская работа,экспертная работа, организационно-методическая работа. Ни слова о задачах, в рамках которых реализуются данные виды деятельности. То же — в отчетности. Педагогу-психологу предлагается отчитываться по количеству проведенных диагностик, консультаций родителей и детей, коррекционно-развивающих занятий.

Отчетность по групповой развивающей работе содержит графу «темы занятий» и не отягощена графой «задачи». Ни слова про консилиум, совместную методическую работу педагога и психолога, сотрудничество психолога и классных руководителей. То есть ни слова о способах включения психолога в единое образовательное поле учреждения.

ВЫХОЛАЩИВАНИЕ СУТИ

Очень похоже, что формы создавались людьми, воспринимающими работу психолога в образовательном учреждении по аналогии с деятельностью психологов центров: диагностика, консультация, групповое занятие... Действительно, в центре основное содержание деятельности психолога во многом исчерпывается этими формами. Он сам создает ту среду, в которой осуществляется его профессиональный контакт с ребенком, его семьей, группой клиентов.

Но в образовательном учреждении все не так. Все совсем не так! Там работа каждого специалиста — если, конечно, он действительно специалист в области образования, а не птица залетная, — включена в единую среду, единую систему целей и профессиональных отношений. Школа, детский сад, интернат — это единая образовательная среда, в рамках которой и на благо которой разворачивается деятельность всех специалистов. В том числе — психолога образования.

Проект выхолащивает саму суть работы психолога. Из специалиста в области психологии образования он превращает его в специалиста по отдельным видам работ. Помните, у Райкина: «К пуговицам претензии есть?» Проект превращает нас в пуговичников.

НА РАЗНЫХ ЯЗЫКАХ

А ведь мы (психологи образования) в последние годы многое сделали для того, чтобы построить свою работу как профессиональную деятельность, то есть как систему целей, задач и конкретных методов, эти задачи решающих. Мы перестали видеть свою деятельность в единицах «видов» работы. Диагностика стала для нас прелюдией консилиума и совместной методической работы с педагогами по совершенствованию образовательной среды. Развивающие занятия улеглись в общую логику работы с классом с учетом особенностей данного этапа образования, возрастных и индивидуальных задач развития. Психолого-педагогическое просвещение влилось в общую программу развития школы, построения системы сотрудничества семьи и школы.

Мы заговорили на другом языке: на языке программ и проектов, из которых, собственно, и складывается наша деятельность. Кто из нас не реализует программу психологической преемственности обучения на этапе перехода в среднее звено? Кто не занимается адаптацией первоклассников и пятиклассников? Заметьте: не диагностикой, не развивающей работой, не просвещением. Все эти слова обозначают лишь виды деятельности, к которым мы прибегаем в случае необходимости, решая поставленные задачи. Но задачи первичны! И деятельность психолога, направленная на решение этих задач, должна составлять единицу планирования. Так же, кстати, как и отчетности.

Я, как профессионал, ставлю перед собой определенные задачи, которые собираюсь решать в течение года. Под эти задачи я планирую и осуществляю всевозможные мероприятия и виды работы. Но отчитываюсь я не за них, а за работу в целом. По факту решения поставленной задачи.

Конечно, не мешает отчитаться и по отдельным видам работы (для учета времени, анализа структуры работы и других целей), но это вторичная форма, явно не основная. Для нас, практиков. Но не для создателей проекта. А если их проект будет утвержден, то и не для нашего начальства.

НА ПЕРИФЕРИИ ШКОЛЬНОЙ ЖИЗНИ

Кто-то может сказать: а может быть, это и хорошо? Так просто: запланировал 20 консультаций, 30 индивидуальных занятий, 1 группу и 5 просветительских мероприятий, отчитался по факту их проведения... Просто и удобно! Цифры отчета сошлись с цифрами плана, дебет с кредитом, начальству придраться не к чему. Работаем дальше...

Да, это просто и удобно. И по первому году может сработать. Особенно если директору некогда разбираться с новым специалистом. Но это бесперспективно и бессмысленно. Психолог вновь откатывается на периферию школьной системы, работая вне задач школы, вне логики ее жизни, в том числе — логики жизни детей в школе.

Я пыталась сказать об этом на обсуждении проекта. Меня не услышали. Вернее, меня «пригвоздили» сильнейшим, по мнению сторонников проекта, аргументом: если планировать по-другому, исходя из более крупных блоков деятельности психолога, то невозможно учесть время, которое психолог тратит на свою работу, а значит, невозможно защитить психолога от перегрузок.

Кстати, в проекте содержится и примерная расчасовка по видам работы психолога на месяц и год с учетом схемы 18+18 (18 часов — непосредственная работа и 18 — методические часы, подготовка, анализ и другое). За основу взяты хорошо нам знакомые стандарты, в целом — удобоваримые. Другое дело, что среди видов работ, на которые выделяется время, опять-таки нет консилиумов и подготовки к ним, нет консультаций с педагогами и классными руководителями. А есть все та же диагностика и иже с ней.

ВОЗМОЖНЫЙ ВАРИАНТ

Но вернемся с «убийственному» аргументу, которым меня лишили голоса на обсуждении. Он силен, но только в рамках одной логики. Логики общего всероссийского, «всеучрежденческого» стандарта. Как только мы отказываемся от нее, аргумент становится несерьезным.

Предоставьте психологу и его администратору таблицу с примерными временными затратами на различные виды деятельности (только их список нужно расширить до реального размера!) и дайте возможность выбирать и «вставлять» в план те программы психологического сопровождения (помощи, поддержки, содействия), в которых заинтересовано данное учреждение. С помощью калькулятора они смогут сами подсчитать временные затраты на реализацию каждой программы и скорректировать план.

Просто? И да, и нет. Просто, потому что целесообразно. Можно защитить права психолога как работника и сделать его работу максимально полезной для образовательной системы данного учреждения. Непросто, потому что требует специальных разработок. Как минимум — перечня возможных психолого-педагогических программ, которые может реализовывать психолог в образовательном учреждении. А лучше всего, по максимуму, — разработки нескольких вариантов профессионального самоопределения психолога в учреждении с учетом его квалификации, запросов учреждения (а также региона, страны) и — частично — интересов самого психолога.

Этот путь — шаг вперед в развитии нашей профессии. Это путь обретения целей и задач профессиональной деятельности, определения ее собственного, специфического места в системе образования. Образование становится вариативным, а соответственно, появляются различные варианты включения психолога в образовательный процесс.

Структурирование деятельности на основе отдельных видов работы — откат назад, к «психологическому фельдшерству». В перспективе — потеря предмета деятельности. Тонкая ниточка, протянувшаяся в последние годы между психологами образования и их коллегами — педагогами, снова порвется.

Меня пытались убедить в перспективности и целесообразности проекта еще одним аргументом: это очень важно для начинающих психологов, «зубров» и «спецов» это не коснется.

Ну, во-первых, еще как коснется: проект превратится в приказ и найдет свое место на столе у директора этого самого «зубра».

А во-вторых, касательно начинающих: при такой постановке дела, при таком подходе к планированию их деятельности и режима работы, они теряют всякие шансы превратиться в свое время в очередных «мэтров» и «зубров».

Не надо упрощать процесс профессионального самоопределения начинающего психолога. Надо его технологизировать, надо делать его максимально осмысленным. Надо помогать ему осознавать себя специалистом, обязанным ставить по отношению к каждому своему профессиональному шагу вопрос «зачем?». Нужно идти от задач к видам деятельности. А не наоборот. Дабы не уподобиться знаменитой астролябии из повести об Остапе Бендере: «Меряет все. Было бы что мерить».

ЧТО ВЫ ДУМАЕТЕ?

Эта статья была задумана в полемическом ключе. Поэтому в ней моя собственная позиция была только обозначена, но содержательно не раскрыта. Я с удовольствием поделюсь с читателями своими представлениями о том, как должен быть построен план и отчет школьного психолога, что такое профессиональное самоопределение психолога в образовании и каковы, на мой взгляд, его этапы и структурные элементы. Но не хотелось бы говорить одной.

Пожалуйста, напишите нам. Выскажите свое мнение по вопросам, обсуждаемым в этой статье. Может быть, все это буря в стакане воды и «рядовому» практику все равно, как будет устроен его функционал, лишь бы он был? Или, может быть, такой подход к планированию действительно отвечает чаяниям большинства, как считают его создатели? Мы ждем ваших писем.

Марина БИТЯНОВА,
кандидат психологических наук