ВСТРЕЧА

Об учебнике В.И. Слободчикова, Е.И. Исаева «Психология человека: введение в психологию субъективности» (М.: Школа-Пресс, 1995)

Есть такой этап профессионального развития психолога, который проходят, по моему опыту, практически все студенты-старшекурсники или новоиспеченные специалисты. Трудный этап, трагический. Человек уже многое знает к этому моменту о том, как устроены разные аспекты психической жизни человека: мышление, эмоции, деятельность. Каждый из этих аспектов имеет научное определение, раздроблен на мельчайшие части, каждая частичка в свою очередь подвергнута беспристрастному анализу: мышление в целом, его виды, подвиды его видов и т.д. Изучено множество теорий, объясняющих то или иное явление... Человеку многое понятно. Но ускользает, измельчаясь и распыляясь на частицы, главное: сама психическая жизнь человека.

Словно разобрали на части сложнейший механизм, изучили свойства каждой его составляющей, но так и не поняли, почему все вместе работает именно так. Будто молчаливо договорились, что соединение семи монохромных цветов дает цвет белый, и этот факт есть исчерпывающее объяснение свойств белого цвета. «Что такое белый цвет?» — «Каждый Охотник Желает Знать...». «Что такое психическая жизнь человека?» — «Когнитивная сфера, мотивационно-потребностная, эмоционально-волевая...».

Вот и потерялся вчерашний энтузиаст, свято верующий в примат психологии над всеми прочими науками. Потерялся сам и потерял из виду собственно человека. Сему в немалой степени способствуют учебники, по которым учатся нынешние студенты-психологи. (Ох, не зря 20 лет назад на психфаке МГУ и слышать не хотели об учебниках, учили только по первоисточникам: статьям и монографиям!)

ТРАГИЧЕСКОЕ РАСЧЛЕНЕНИЕ

Преобладающее большинство учебников трактуют психологию человека в стиле пособия по устройству автомобиля «Жигули» для начинающего автолюбителя. Ну разве что традиционно добавляется исторический экскурс: кто и как трактовал психологию человека до автора данного учебника.

Затем начинается уверенное расчленение неделимого целого на части. Местами процесс протекает более-менее гладко и бескровно. Например, при разведении свойств психического в норме и при отклонении от таковой. А в большинстве случаев нож автора-вивисектора проходит по живому: мышление отделяется от эмоций, личность — от темперамента, память — от мотивации.

Острее всего последствия такого обучения ощущает на себе практик. Он-то имеет дело с целым человеком, а не с абстрактными частицами его психики.

Кому из школьных психологов не знакома ситуация: ребенок учится еле-еле, вызывает массу проблем у взрослых, а диагностика отдельных сфер его психической жизни показывает, что все в норме: мышление — в норме (только он не прикладывает богатств своего интеллекта к учебе), тревожность — в норме, отдельные когнитивные процессы развиты нормально, модели социально адекватного поведения сформированы на уровне представлений (то есть он знает, как нужно вести себя на уроке и зачем нужно учиться). Но ребенок не учится и мешает окружающим заниматься этим полезным делом. Что-то не так с нашим ребенком в целом. Но что именно? И где про ребенка в целом написано в наших учебниках?

КТО ИЩЕТ...

Драматический период, который мы описали, не может длиться вечно. Он проходит. Но последствия его различны. Кто-то разочаровывается в научной психологии. Кто-то обращается к эзотерике, астрологии, которые помогают ему уложить разрозненные психологические знания в общую картину понимания человека. Большинство просто убегает от размышлений на болезненные темы в конкретику, мелкую фактологию. Кто-то наконец находит Учителя и научную школу, которые дают ему искомый угол зрения для рассмотрения психической жизни человека в целом. Или создает такую школу сам.

Меня не оставляет мысль, что многих проблем и драм можно было бы избежать, имей мы другие учебники. Учебники, изначально выстроенные в соответствии с определенным взглядом на психологию человека, и шире — на человека вообще, его сущность и предназначение в мире. Тем более что такие учебники есть. Я даже напишу это по-другому: они встречаются. Именно Встреча (с большой буквы) с такой книгой для кого-то из начинающих психологов (и даже не обязательно начинающих, скажем так — ищущих) может обернуться профессиональной судьбой.

По моему внутреннему ощущению, именно к таким книгам относится учебник Виктора Ивановича Слободчикова и Евгения Ивановича Исаева «Психология человека. Введение в психологию субъективности».

В соответствии с законами жанра

Данный учебник написан в полном соответствии с канонами жанра. Это настоящий учебник по психологии: в нем представлены все темы, есть вопросы для самопроверки, темы для самостоятельного изучения и т.п. Каждое понятие определено, известные фамилии снабжены датами жизни... И вместе с тем это совершенно необычный, неординарный учебник.

Особенно важно, что у него есть ось, на которую естественно и логично «накручивается» все основное теоретическое и фактологическое содержание. Каждая страница, каждый абзац внутренне связан с этой осью.

И происходит чудо: за конкретными структурами, механизмами, ипостасями психической жизни не теряется фигура самого человека. Он присутствует как субъект, носитель, автор и инициатор всего, что в нем происходит. Человек становится понятен, он открывается для изучения, не теряется за бесконечным числом аспектов своего бытия.

Психическая жизнь человека искусно выстраивается на фундаменте, состоящем из философских понятий смысла жизни, культурных и духовных ценностей. Этот фундамент содержит и глубоко гуманистическое понимание предназначения человека в мире, что не мешает, а, напротив, способствует пониманию достижений научной психологии и конкретных экспериментальных данных.

ВОКРУГ СТЕРЖНЯ

В данном учебнике само вхождение в основной предмет — психологию — нетрадиционно и показательно с точки зрения идеологии подобной литературы. Раздел под тривиальным названием «Предмет и методы психологии» начинается с параграфа «Феномен человека». Затем идет осмысление феномена человека в различных сферах научного и вненаучного знания (в религии, искусстве, литературе, антропологии), в житейской психологии и лишь затем — в психологии научной.

Вывод, сделанный на основе всестороннего обзора, неутешителен: научная психология потеряла человека как индивидуальность и целостность. И авторы задаются вопросом: «Возможно ли построение антропологической психологии (психологии человека), в которой одновременно удерживались бы целостность и уникальность конкретного человека (схватываемые в житейской психологии, религии, человековедческой практике) и строгость и доказательность законов психической жизни, образцы которых мы находим в науке?»

В.И. Слободчиков и Е.И. Исаев дают на этот вопрос свой, авторский ответ и нанизывают на него, как на стержень, все содержание учебника.

Подлинным предметом психологии человека может стать человеческая субъективность как форма бытия человека в мире: «Субъективность — это исходное начало в человеке, то, что лежит в основе его бытия. Субъективность составляет родовую специфику человека; то, что отличает его способ существования от всякого другого... Конкретным, видимым в реальности способом существования психического в человеке является его субъективность».

ВАЖНЫЕ СТРАНИЦЫ

Отдельные главы посвящены деятельности и общению как способам социального бытия человека в мире, месту и роли сознания в человеческой жизни (именно так!). Все эти хорошо известные нам по годам обучения понятия — деятельность, общение, сознание — раскрываются не как абстрактные научные термины, а как аспекты человеческой жизни, естественным образом проявляющиеся в реальности этой жизни.

Очень важные страницы посвящены рефлексивному сознанию. Они не только глубоко познавательны: термин рефлексия нынче моден, а литературы практически нет! Такое знание важно для развития наших ценностных профессиональных установок. Вслед за С.Л. Рубинштейном авторы рассматривают развитие рефлексии как процесс, приводящий к смене способа бытия человека. Есть бытие внутри отношений, растворенность в них, и бытие, предполагающее возможность встать над отношениями, над собственной жизнью, сделать ее саму предметом своего творчества. Такую возможность таит развитие рефлексии.

КАЖДОМУ СВОЕ

Учебник читается как хорошая, умная книга, в которой знание умело переплетается с гипотезой, научный вывод — с этической оценкой, нравственный пафос — с объективным фактом. По мере прочтения общее ценностное воздействие книги на читателя нарастает.

Кульминация приходится на последнюю, девятую главу «Человек как личность, индивидуальность и универсальность (духовное бытие человека)». Здесь рассматриваются ипостаси, они же этапы духовного становления человека.

Личность — самость человека, определившаяся среди других и для других (через других — для самой себя). Личность реализует себя через поступок.

Индивидуальность раскрывается в самобытном авторском прочтении социальных норм, в выработке собственного способа жизни, своего мировоззрения. Психологический показатель существования индивидуальности — совесть.

Человек как универсальность проявляет себя в выходе за пределы личного существования. И в этом нет никакой эзотерики. Просто на этом заоблачном уровне психология человека сливается с философией человека.

После прочтения этой книги хочется сказать: «Я все это знал, только не мог, не успел сам сформулировать». Я думаю, что это высшая похвала для книги. Для меня встреча с учебником В.И. Слободчикова и Е.И. Исаева стала Встречей. Прежде всего — с собой. Словно было получено разрешение думать так, как думалось, видеть свою профессию так, как грезилось.

Я уверена, что такое происходит не со всеми ее читателями. Психология человека многообразна, как многообразен сам человек. Но если психология субъективности не станет вашей осью, то данный учебник, я уверена, поможет вам найти свою.

Марина БИТЯНОВА,
кандидат психологических наук