 До чего же мы все горазды на ответ!.. На
ответ — без всякой за него ответственности...
Только бы не выдать своего невежества! Кто из нас
имеет мужество открыто признать: «Я этого не
понимаю... это вне сферы моих познаний... для меня
это темно...» и пр. Кто из нас достаточно скромен и
терпелив, чтобы послушаться советов другого,
спокойно поучиться у него уму-разуму, не
испытывая скуки или втайне даже чувствуя себя
уязвленным?.. Среди нас есть те, кто «знает всё», и
те, кто «всё знает лучше», и едва ли сыщется один,
кто вместе с Сократом признает честно лишь то,
что он ничего не знает.
Как легкомысленны в ответах люди в большинстве
своем!.. Порою кажется, они, как автоматы, несут в
себе обойму готовых знаний и трактовок:
достаточно нажать на нужную кнопку — и ответ
выскакивает с быстротой щелчка. Этот дешевый,
лишенный содержания ответ зачастую есть не что
иное, как жалкое измышление. Один изобретает,
другой хватается за изобретаемое и передает
дальше. А приглядеться поближе — это всего
лишь общее место, пустые фразы, достойный
сожаления продукт современного всезнайства. Из
таких вот общих мест, из такого конгломерата
пошлостей выстраивает современный мир —
страшно сказать! — целые «мировоззрения»,
которым следуют, которые воспринимаются всерьез
и восхваляют...
Сегодняшнее человечество зашло в тупик
полуобразования и пожинает теперь свои плоды.
Полуобразование означает смерть истинной
культуры: оно «знает» то, чего в действительности
не знает, и при этом даже не догадывается о том,
что не знает, полагая, что для него непостижимого
нет. Вот тут-то и приходит полный конец истинному знанию.
Человек становится претенциозным,
самонадеянным, самоуверенным, не замечая того,
что черпает свои мнения из чужого источника, что
сам к познанию не причастен вовсе, что он
превратился в шарманку, которая воспроизводит
чужой мотив. Полуобразование живет безжизненной
банальностью, лишенной предметной глубины
внешнего и внутреннего мира; впадает в
самомнение; становится приверженцем пустых идей
мнимой культуры. Ей изменяют воля к истине и
достоверность знаний. И какова тогда цена ответу
без этой воли и без этой достоверности?..
Вот почему был прав Сократ. Кто хочет истины, тот
должен прежде всего знать о своем незнании.
Никаких иллюзий! Никаких амбиций на этот счет!
Право на ответ надо прежде завоевать. Путь
каменист, тернист и труден. Не надо стыдиться
своего невежества. Надо раствориться смиренно в
нем и осознать его. Что я знаю? Почти ничего.
Скорее — совсем ничего. А если даже и знаю
что-то, то только потому, что предмет сам
засветился мне навстречу и даровал свой свет.
Может быть, я не достоин нести этот свет и
даровать другим. Может, я только искажу его. А
может, потому совсем не важно, что я —
знающий, что я знаю его. Важно то, что он на самом
деле «таков» и что я могу показать его. Если то,
что я показываю и передаю дальше, действительный
свет, то это не мой свет, а свет, исходящий от
сияющего предмета. А то, что именно я его
показываю, не столь уж существенно.Иван
ИЛЬИН
Из книги «Взгляд в даль», 1945
Перевод с немецкого З.Г. Антипенко |