ТЕОРИЯ ВСТРЕЧИ

Важно, чтобы психолог
был свободен от предубеждений
и умел ориентироваться
в сложившихся обстоятельствах.

Вирджиния Сатир

Вирджиния Сатир — это легенда семейной терапии. Ни больше ни меньше. Несомненно, она была терапевтом от бога. Но при этом сумела предельно четко и понятно сформулировать свои идеи. Более того, она разработала адекватные этим идеям психотехники и приемы работы, придумала и описала множество упражнений для работы с семьей.
Многие из российских психологов включают их в тексты собственных книг, используют в своих авторских тренингах. Но при этом пользователи зачастую и не подозревают, что автор всех этих «фенечек» — Вирджиния Сатир. И обо всех этих элегантных штучках можно прочитать в ее удивительно тонкой и теплой книжке «Как строить себя и свою семью».
Кстати, книга эта написана настолько человеческим языком, что на определенном этапе консультирования семьи я снимаю ее с полки и даю папам и мамам для самостоятельного изучения. Они обычно подолгу ее читают и очень неохотно возвращают назад.
Вот и сейчас, когда так нужно было найти эпиграф, оказалось, что книжка на руках.

ДОЛГАЯ ЖИЗНЬ

Вирджиния Сатир прожила длинную-длинную жизнь. Родилась в 1916 году в Америке. По первой профессии — учительница.
Именно работа в школе помогла ей понять две важные вещи. Первая: мир каждого человека начинается в семье. Вторая: чтобы реально помочь «семье с проблемами» надо быть не педагогом, а психологом. Поняв это, Вирджиния «уходит в психологию» и посвящает всю свою жизнь работе с семьей.
Уже к концу 50-х годов ХХ века Вирджиния Сатир получила широкую известность как психотерапевт. Она вместе с Д. Джексоном, Дж. Хейли и Грегори Бейтсоном вошла в исследовательскую группу Пало-Альто. Ту самую группу Пало-Альто, которая открыла и исследовала феномен «двойной связи» и разработала теорию коммуникативных процессов в семье.
Однако, когда группа излишне «онаучилась» и заговорила исключительно на кибернетическим языке, понятном лишь профессионалам, Сатир покинула ее и полностью посвятила себя практической работе с семьями, у членов которых «в дополнение к собственным психологическим особенностям появились проблемы вследствие неправильного взаимоотношения с окружающими».
Собственная практика помощи таким семьям стала основой получившей мировую известность книги «Психотерапия семьи» (1964).
Есть такие поэтические строки: «И разминулись мы в веках, встречаясь каждый день в парадном». Все, что делала Вирджиния Сатир, было посвящено одной (но какой важной!) цели: помочь наконец-то встретиться людям, которые живут под одной крышей, сталкиваются каждый день на кухне, но не имеют эмоционального контакта, а значит — не видят и не понимают друг друга.

ГУМАНИСТИЧЕСКИЕ КОРНИ

Со временем подход, который разрабатывала В. Сатир, получил название «теория Встречи», или «терапия, основанная на опыте».
Почему «теория Встречи» — понятно: во всем, что делала Вирджиния Сатир, явно чувствуются экзистенциально-гуманистические корни. Но не в чистом виде, а в том варианте, который сегодня известен каждому из нас по гуманистической психологии Карла Роджерса. Тот же акцент на индивидуальности, провозглашение свободы выбора и, конечно, личностного роста каждого из членов семьи.
«Когда даже один человек начинает жить в гармонии с самим собой и окружающим миром, — утверждала Вирджиния Сатир, — можно считать, что перемены к лучшему начались».
А еще — особое почтение к принципу «здесь и теперь». Ведь личностный рост происходит тогда, когда каждый член семьи способен переживать настоящее и делиться своими переживаниями с другими.
Из трех времен человеческой жизни — прошлого, настоящего и будущего — в фокусе внимания Сатир — семейного психолога постоянно находится настоящее, ситуация «здесь и теперь».
Чуть-чуть расшифруем это стершееся от бесчисленных повторений «здесь и теперь».
Прежде всего, это, конечно, актуальная жизненная ситуация пришедшей к психологу семьи. Но не только. В. Сатир больше всего интересовали те изменения, которые она способна осуществить прямо в своем кабинете.
Кстати, все техники, которые она развивала, — это техники изменения семейной ситуации здесь и теперь, быстро, прямо сейчас. Что это значит? Конечно же, по мановению волшебной палочки нельзя изменить трудную для семьи жизненную ситуацию. Нет-нет! Сатир была великой реалисткой и имела в виду нечто другое: за короткие часы консультирования прямо здесь, в кабинете психолога, создать для людей новый опыт взаимодействия, новый опыт ощущений, совместно пережитых чувств.
Дело в том, что в пункте «здесь и теперь» встретились и соединились положение Карла Роджерса о том, что «самое важное значение в психотерапии имеет ситуация здесь и теперь», и реальные жизненные условия, в которых работала В. Сатир.

ПО ПОСТАНОВЛЕНИЮ СУДА

В своей практике Вирджиния Сатир часто работала с семьями, посланными на курс семейной терапии по постановлению суда. В начале 60-х годов в Америке была популярна гуманистическая идея «принудительной психотерапии». Вместо того чтобы отправить человека за преступление в тюрьму, его пытались «довоспитать» в процессе терапии.
К примеру, к психологу, который обслуживал муниципальные структуры, посылали семью, в которой живет наркоман. Задачу при этом ставили предельно конкретную: «Добейтесь, чтобы он перестал употреблять наркотики и начал работать».
Так вот, оказывается, это вполне реально, и Вирджиния Сатир очень даже успешно работала с такими деструктивными семьями.
Представьте себе ситуацию: приходит семья, которая не имеет никакого запроса на получение психологической помощи, вообще не понимает, что она делает у психотерапевта. По постановлению суда семья является в такое-то время, в такой-то кабинет, и альтернатива психотерапии — отсидка в тюрьме.
У психотерапевта в такой ситуации есть совершенно конкретная задача. Он должен немедленно сформировать у семьи мотив на получение психологической помощи.
Вирджиния Сатир с этим справилась блестяще. Она создала систему воздействий, меняющих семейные отношения хотя бы на час, который люди проводили у нее в кабинете. Испытав нечто новое в кабинете психотерапевта, люди затем пробовали перенести эти непривычные для них отношения (способы обращения друг к другу, «Я-сообщения», правило прямо говорить членам семьи о своих чувствах и потребностях и многое другое) в свою реальную жизнь.
И — пусть не сразу! — но получалось.
Срабатывала любимая идея Вирджинии Сатир о важности чувств и необходимости овладеть умением открыто выражать их в семье. А еще — ее пристальное внимание к такому важному фактору семейной системы, как семейная идеология, то есть семейные мифы и правила, касающиеся выражения чувств. И, конечно, удивительный профессиональный оптимизм Вирджинии — ее вера в возможности людей менять себя и свой семейный контекст.
Понимаю, что сейчас у каждого из работающих психологов уже готов профессиональный вопрос: «А как, как она этого добивалась?»

ВЫРАБАТЫВАТЬ «НУТРО»

Как и во всех гуманистических подходах, выделить базовые техники терапии, основанной на опыте, чрезвычайно сложно. Они не лежат на поверхности, а растворены в самой ткани процесса, пронизывают личность психолога, входят в его плоть и кровь, становятся его неотъемлемой частью, как техника исполнения у пианиста-виртуоза.
В этих психотехниках важна каждая мелочь: как вошел в кабинет, как поздоровался, как взглянул на клиента, какой вопрос задал, с какой интонацией. Ведь именно эти вербальные и невербальные сигналы еще на первой консультации могут сказать семье примерно следующее: «Все, что здесь произойдет, я буду держать под контролем. Я прослежу, чтобы здесь не случилось ничего катастрофического».
Летом 1990 года в Москве проходил семинар одного из отцов-основателей НЛП Джона Гриндера. Во время семинара Гриндер много говорил о психологе как модели поведения, о тех качествах, которые необходимы ему для работы.
И вдруг неожиданно (совершенно иначе, чем до этого) улыбнулся. Причем не по-американски (мол, у меня все о’кей), а как-то тепло и чуть застенчиво.
Улыбнулся и вспомнил, как он пытался изучить и пошагово описать работу Вирджинии Сатир с семьей: «Сидим с Вирджинией, просматриваем километры видеозаписей. Я все добиваюсь от нее — почему ты вот в этом эпизоде сделала так, а не иначе... Так знаете, что она мне ответила? Что я — глупец, если не понимаю, что такие вещи нутром чувствовать надо!» Он помолчал, а потом сам себя откомментировал: «Она, конечно, права. Но чтобы это работало, надо иметь нутро Вирджинии Сатир. Психологам нужно вырабатывать в себе такое нутро».
Действительно, психотерапия, основанная на опыте, предполагает активное личное участие психолога в создании во время консультации атмосферы поддержки и доверия. Только магическое сочетание его высокой профессиональной эмпатии (т.е. умения чувствовать другого как самого себя) и его профессиональной рефлексии дает каждому члену семьи во время консультации возможность почувствовать безопасность и полностью реализовать свой потенциал.

МОДЕЛЬ ПОВЕДЕНИЯ

Думаю, одним из важнейших вкладов Сатир в практику семейного консультирования является ее умение превращать самую проигрышную ситуацию в выигрышную. Ее умение объединять членов семьи не на почве гнева, взаимных обвинений или враждебности, а на почве их разочарования, их боли, их надежды на изменения.
Вслушайтесь, как В. Сатир трактует особенности поведения и чувств идентифицированного пациента (попросту говоря, того самого «невыносимого ребенка», с жалобой на которого обратились к психологу родители): «Это член семьи, который более других переживает трудности в супружеских отношениях родителей, а также больше склонен к нарушению отношений «ребенок — родители». Его симптомы представляют собой сигнал SOS о нарушении отношений с родителями, они — непосредственный результат семейного дисбаланса. Его симптомы — это его попытка уменьшить и смягчить страдания своих родителей».
Если мы посмотрим на «этого невозможного ребенка» через призму этого определения, то, возможно, будем испытывать не раздражение, а сочувствие и к нему, и его не слишком-то счастливым родителям?
При таком понимании психолог иначе подходит к определению целей работы. Он не пытается «исправить трудного ребенка», а работает со всей семьей.
Вот как определяет эти цели В. Сатир: «Следует стремиться не к изменению состояния самого пациента, а к установлению принципиально новых отношений во всей его семье». А для этого психологу необходимо решить непростую задачу — помочь членам семьи в выражении своих переживаний максимально честно и открыто, научить их не столько обсуждать проблемы друг друга, сколько делиться своим личным опытом.
Это сделать трудно. В несчастливых семьях чаще всего действует правило скрывать свою боль, здесь запрещено говорить о своих истинных чувствах. Из-за этого запрета все словесные сообщения уклончивы и неясны.
Так вот, в своих рекомендациях психологу В. Сатир учитывает этот момент. В случае неясного сообщения, сделанного одним из членов семьи, она советует терпеливо прояснять его смысл и устанавливать во время консультации новые, более эффективные правила коммуникации.
Вот некоторые из них:
1. Членам семьи следует говорить о своих мыслях и чувствах от первого лица.
2. Каждому члену семьи предлагается занять «Я-позицию» и использовать в своей речи только «Я-утверждение». Такая вроде бы мелочь, как «Я-утверждение», в корне меняет позицию говорящего: она побуждает каждого члена семьи самого нести ответственность за себя, свои чувства и способы их выражения; помогает не обвинять других, а выразить им свои чувства и примиряет с различиями во взглядах.
3. Каждый должен ориентироваться на уровень понимания других членов семьи. Для этого все элементы сообщения должны быть конгруэнтны, направлены в одну сторону: слова, выражение лица, положение тела и тон голоса не должны противоречить друг другу.
Вирджиния Сатир не только утверждает необходимость объяснять эти новые, такие непривычные правила клиентам, но требует от психолога самому быть «носителем и выразителем» этих правил.
Показывая пример эффективной коммуникации, психолог служит моделью для развития конгруэнтной коммуникации в семье. И это — использование собственного поведения в качестве модели — одно из открытий Сатир, один из ее приемов.

ОТ ДУШИ К ДУШЕ

Вы уже увидели, что психотехники В. Сатир направлены на изменение различных паттернов взаимодействий членов семьи друг с другом. Зачем? Конечно же, с целью улучшить коммуникацию между членами семьи.
Кроме приема использования терапевтом собственного поведения в качестве модели для семьи, широкую популярность приобрела техника «скульптура семьи» в самых различных модификациях («хореография семьи», «работа с куклами» и др.). Но об этой группе техник мы расскажем в следующей статье.
Эту же хочется завершить рассказом о Встрече российской психологии с Вирджинией Сатир. Есть в этом эпизоде и столь любимая В. Сатир метафора, и некий символический смысл.
В конце жизни, в 1988 году, она успела посетить Россию и «из рук в руки», а лучше — «от души к душе» — передать опыт своей работы первому поколению отечественных психологов-практиков.
«Явление Сатир российским психологам» состоялось в университете на Ленинских горах. Увы, мне там не довелось присутствовать, поэтому воспользуемся воспоминаниями очевидца и участника.
Слово Елене Лопухиной ¹: «Самое большое впечатление на меня произвела демонстрация, потому что она была первая и я в ней участвовала.
Большой зал на втором гумфаке МГУ, очень много народу, на сцене идет работа с симулированной семьей. Вирджиния Сатир позвала на сцену желающих, всех расставляет — родители, дети, бабушки, дедушки. Уже явно все идет к концу, а я все стою и стою, как дура, сбоку на сцене. Зря, думаю, вышла, неловко, пора уходить. И тут она вызывает меня на роль, причем на какую! Мне выпала честь сыграть внутреннюю сущность самой Вирджинии Сатир ², которую она сама же и рождала. В процессе рождения она меня, как самосущность, вытягивала из-под своей юбки, причем, вылезая оттуда, я (о, ужас!) в этих юбках запуталась. Так что роды оказались трудными. Зато впечатление было очень сильное...»
На этом — в миг рождения (или возрождения?) сущности Вирджинии Сатир на российской почве, в мгновение Встречи молодой российской психологии с семейной терапией, основанной на опыте, — и поставим многоточие...

 ¹ Елена Лопухина – президент Ассоциации психодрамы России, директор института психодрамы и ролевого тренинга. Полностью ее интервью можно прочитать в «Журнале практического психолога», № 3, 2002.
 ² Иногда, наблюдая работу Лопухиной, я думаю о том, что след «сущности Вирджинии Сатир» остался в ней навсегда: не знаю среди мастеров нашего сообщества столь бережных к клиенту терапевтов.

Наталия ОСУХОВА,
кандидат педагогических наук