ЛИДЕР СОВЕТСКОЙ ПСИХОЛОГИИ

ХХI век — век психологии

А.Н.Леонтьев

Первое впечатление

В этом году отмечается 100-летие со дня рождения Алексея Николаевича Леонтьева (1903–1979). Этому юбилейному событию целиком посвящен выпуск журнала «Вопросы психологии» (2003, № 2), на страницах которого анализируются взгляды ученого по различным вопросам и направлениям психологической науки.
Во вводной редакционной статье отмечается, что А.Н. Леонтьев, известный прежде всего как автор оригинальной психологической теории деятельности, в то же время занимался исследованием психологии памяти, проблемы развития психики, сознания, личности. Он был не только теоретиком, но и талантливым экспериментатором. Именно А.Н. Леонтьев «в течение нескольких десятилетий ушедшего века определял лицо отечественной психологии».
Поэтому без обращения к творчеству А.Н. Леонтьева, считает один из авторов журнала А.Б. Орлов, невозможно понять ключевые моменты развития нашей психологии.
Обращает на себя внимание выраженная историко-психологическая направленность большинства материалов журнала. Можно подумать, что А.Н. Леонтьев принадлежит к поколению психологов прошлого и потому главная задача — оценить его вклад в развитие отечественной психологической мысли и определить влияние на современную психологию. Не совсем понятно, кем и в каком направлении развиваются идеи Леонтьева сегодня.
Главный вопрос, на который трудно получить однозначный ответ, — каково современное состояние деятельностной теории. С одной стороны, значение этой теории вроде бы никем не оспаривается, но с другой — простого признания ее важности явно недостаточно, необходимы конкретно-психологические исследования, подтверждающие ее верность.
В настоящее время деятельностная концепция Леонтьева получила достаточно широкое распространение за рубежом, свидетельством чему являются регулярно организуемые международные конгрессы по теории деятельности (последний проходил в июне 2002 года в Амстердаме).
А что происходит в нашей стране с теорией деятельности?

Теория деятельности

Единственная статья, целиком посвященная теории деятельности, принадлежит В.В. Давыдову («Новый подход к пониманию структуры и содержания деятельности»).
Данная публикация представляет собой текст доклада, подготовленного В.В. Давыдовым к IV Международному конгрессу по теории деятельности в 1998 году в Дании. По причине смерти Давыдова доклад был зачитан его учеником Й. Ломпшером.
Давыдов, опираясь на данную Леонтьевым схему деятельности, предлагает «уточненную структуру деятельности». По его мнению, структура деятельности не может быть психологической, она имеет полидисциплинарный характер. В такой полидисциплинарной структуре главенствующее значение имеет нужда, которая является глубинной основой потребности.
То, что за органическими потребностями скрывается нужда, сомнений не вызывает. В частности, автор приводит факты, когда психически больной человек отказывается от еды: потребности в еде нет, а соответствующая нужда есть.
Однако Давыдов развивает свою мысль дальше и утверждает, что у человека есть не только духовные потребности, но и нужды гуманитарного (не органического) характера, например, нужда в красоте, которая не превратилась в эстетическую потребность.
С точки зрения Давыдова, без понимания того, что такое нужда, органическая или духовная, и как она превращается в потребность, ничего о деятельности сказать нельзя.
Автор ставит перед психологами задачу развернутого описания целостной деятельности с ее нуждами, потребностями, эмоциями, задачами, действиями, мотивами, средствами, познавательными планами, волей. В этой связи интересно понимание Давыдовым эмоций, на основе которых человек ставит перед собой все многообразие задач, в том числе и мыслительных.
Данная статья, бесспорно, является теоретической по содержанию, но высказанные в ней идеи нашли свое конкретно-психологическое воплощение в проблематике учебной деятельности.

Леонтьев и Выготский

Несомненный, хотя и чисто научный интерес представляет анализ истории возникновения и становления школы Леонтьева и, прежде всего, взаимоотношения с Выготским.
Встреча Леонтьева с Выготским состоялась в 1924 году, когда Леонтьев был молодым и достаточно наивным в теоретическом и методологическом отношении человеком. Общение с Выготским означало для Леонтьева прежде всего определение собственного научного пути. Поэтому вполне понятно внимание современных психологов к проблеме соотношения научных позиций двух влиятельных ученых прошлого века.
Е.Е. Соколова в статье «Развитие идей Л.С. Выготского в ранних работах А.Н. Леонтьева» показала, что в конце 20-х — начале 30-х годов Леонтьев работал в русле культурно-исторической парадигмы Выготского, в частности это касается его фундаментальных исследований по психологии памяти. Однако в начале 30-х годов пути двух исследователей расходятся: Леонтьев переезжает в Харьков и вокруг него образуется так называемая харьковская группа психологов. По мнению Леонтьева, зарождение новой научной программы началось с критического анализа положений Выготского.
Е.Е. Соколова, проанализировавшая ранние работы Леонтьева, делает вывод, что деятельностный подход возник в рамках культурно-исторической психологии Выготского и является ее творческим развитием.
А.Б. Орлов в статье «А.Н. Леонтьев — Л.С. Выготский: очерк развития схизиса» продолжает начатый Е.Е. Соколовой разговор о взаимоотношениях между двумя теориями.
Он считает, что десятилетний период общения Леонтьева с Выготским (1924–1934) сыграл решающую роль в становлении Леонтьева как ученого и человека. Однако в начале 30-х годов произошел разрыв отношений, который привел к тому, что Леонтьев, по мнению Орлова, не просто расстался с человеком, а «выбрал другую жизнь в науке».
Орлов утверждает, что Леонтьев создал психологию деятельности, которая потеряла контакт с индивидуальной жизнью, индивидуальным бытием человека, с переживаниями как универсальным контекстом, сохраняющим человеческую целостность (следует напомнить, что Выготский считал переживание единицей изучения личности).
Теория Леонтьева имела отношение к абстрактному человеку, при переходе на конкретный уровень рассмотрения вся стройная теоретическая конструкция распадается. Выход из сложившейся ситуации Орлов видит в обращении к прочно забытой идее означивания переживаний, которая «образует фарватер развития... современной практической психологии».
Возвращение к традициям Выготского, с точки зрения Орлова, будет способствовать преодолению схизиса между психологической теорией и практикой.

Леонтьев и Гальперин

Анализ разногласий между Леонтьевым и Гальпериным, предпринят Н.Н. Нечаевым («А.Н. Леонтьев и П.Я. Гальперин: диалог во времени»). Автор сравнивает работы этих психологов разного времени и приходит к выводу о том, что между ними велась полемика по принципиальным психологическим вопросам.
Позиция «раннего» Леонтьева, которая отчетливо видна в недавно опубликованной «Философии психологии», совпадает с подходом Гальперина. Однако в дальнейшем наметилось идейное расхождение: Гальперин критично относился к развиваемому Леонтьевым деятельностному подходу за игнорирование им конкретного изучения операционных аспектов деятельности.
Если Леонтьев занимался теоретическим анализом мотивационной структуры деятельности, то Гальперина интересовала реальная предметная деятельность, эффективность которой определяется не столько качеством мотивации, сколько ее операционным составом.
В статье Нечаева, по сути дела, не только сравниваются подходы Леонтьева и Гальперина, но и дается содержательный анализ психологической теории деятельности периода 60–70-х годов.

История науки

Практически все крупные психологи так или иначе при разработке своих теорий обращались к созданным ранее концепциям и либо опирались на них, либо, наоборот, высказывали принципиально новые идеи. А.Н. Ждан считает, что вопросы истории психологии составляли один из важных аспектов творчества Леонтьева («Вопросы истории психологии в трудах А.Н. Леонтьева»).
По мнению А.Н. Ждан, во-первых, всем трудам А.Н. Леонтьева свойственно историческое осмысление коренных психологических проблем; во-вторых, в связи с юбилейными датами и значимыми событиями в нашей науке Леонтьевым были написаны специальные статьи историко-психологического содержания.
В статье подчеркивается, что работы по истории психологии являются важным источником знаний для истории отечественной психологической науки.

Различие в словах

В научном наследии Леонтьева не так много работ, содержание которых имело бы непосредственный выход в практику. Знакомство с материалами журнала позволяет предположить, что в этом отношении небезынтересна дискуссия по проблеме способностей, которая открывает журнал — «А.Н. Леонтьев — Б.М. Теплов: Дискуссия о проблеме способностей (1953)». Подобного рода дискуссии представляют прежде всего исторический интерес, так как позволяют не только проникнуть в сущность обсуждаемой проблемы, но и лучше разобраться во взглядах ученых.
Серьезных расхождений в понимании способностей между А.Н. Леонтьевым и Б.М. Тепловым не существовало. Они рассматривали способности как психические особенности, от которых зависит возможность осуществления деятельности и ее успешность, и признавали различия людей по своим способностям. Однако принципиальная общность взглядов не мешала им изучать проблему с разных сторон.
Теплов подходил к проблеме с позиций дифференциальной психологии и изучал индивидуально-психологические предпосылки различий в способностях. Леонтьев, опираясь на положения культурно-исторической психологии, преимущественно интересовался появлением качественно новых психических образований.
По замечанию Д.А. Леонтьева, мы часто принимаем различие в словах за различие в концепциях, что и послужило в данном случае поводом к дискуссии. Ее результатом явилось выявление методологического сходства оппонентов, что само по себе имеет позитивное значение.

Современное образование

Принципиальным образом выделяется среди всех публикаций журнала статья А.Н. Поддьякова «Образ мира и вопросы сознательности учения: современный контекст». Ее автор пытается применить положения Леонтьева к реалиям сегодняшней жизни.
В наследии А.Н. Леонтьева есть работа «Психологические вопросы сознательности учения», которая, к сожалению, мало известна современному читателю. Леонтьев показал, что сознательность учения есть проблема смысла, который приобретают для человека усваиваемые знания.
По мнению автора статьи, вопрос сознательности учения — вопрос сознательного отношения к построению своего образа мира, изучение которого составляет одну из задач педагогической психологии. Он поставил перед собой задачу проследить, каким образом изменившийся за последнее время образ мира участников образовательного процесса повлиял на их мотивы, цели и образ действий.
Сделанные автором выводы оригинальны, побуждают к размышлениям о содержании современного образования.

Отец и сын

К сожалению, не представляется возможным рассказать обо всех публикациях журнала, приходится ограничиться кратким анализом тех, которые видятся наиболее важными с научной и практической стороны.
Тем не менее хочется обратить внимание на публикацию А.А. Леонтьева — сына А.Н. Леонтьева и видного современного психолога «Алексей Николаевич Леонтьев рассказывает о себе», которая охватывает период 1921–1935 годов.
Это научная биография, которая одновременно является и летописью отечественной психологии эпохи Челпанова, Корнилова, Блонского, Выготского и других замечательных ученых.

Марина СТЕПАНОВА,
кандидат психологических наук,
факультет психологии
МГУ