В ЗДОРОВОЙ ШКОЛЕ —
ЗДОРОВЫЙ ДУХ

Прописные истины нет никакой нужды повторять изо дня в день — они и так общепризнаны и бесспорны. А если некий тезис (к тому же далеко не очевидный и не бесспорный) настойчиво твердят много голосов, да еще с пеной у рта, — невольно закрадывается сомнение: коли все так однозначно, к чему это упорство и пафос?

КАТАСТРОФА НАДВИГАЕТСЯ

В последние годы не проходит недели, чтобы с какой-нибудь трибуны не раздался тревожный голос, возвещающий о катастрофическом ухудшении здоровья современных школьников, причем не в последнюю очередь — нервно-психического здоровья.
Падкие на «чернуху» СМИ, живущие по принципу: «Настоящая новость — это плохая новость», наперебой тиражируют эти суждения, подкрепляя их для убедительности статистическими выкладками.
«По данным медиков, уровень здоровья наших детей за последний год снизился на 28%!» (Дотошному читателю, знакомому с основами статистики, остается только недоумевать, каким образом такой показатель, как здоровье, удается измерить в процентах.)
Для примера — лишь одна цитата из Всемирной паутины, где данные публикуются со ссылкой на материалы региональной прессы.
За последние три года произошел рост на 34% заболеваемости подростков психическими расстройствами и расстройствами поведения.
Наиболее высокие показатели отмечены в классах с углубленным изучением предметов. По данным Саратовского городского психоневрологического диспансера, у детей в возрасте до 14 лет в 56% случаев выявляются непсихотические психические расстройства, среди заболеваний подростков пограничные расстройства занимают 2-е место.
Специалистами диспансера установлено, что на здоровье детей школьного возраста неблагоприятное воздействие оказывают неудачная организация учебного процесса и его «недетская» интенсивность, вызывая у детей неврозы.
Таких цитат можно найти еще десятки и сотни, но смысл у всех один: дети в школе испытывают недопустимые учебные перегрузки, которые почти неизбежно приводят к невротизации.

ВЕРШКИ И КОРЕШКИ

Вывод напрашивается сам собой: ради здоровья детей школьную программу необходимо облегчить, требования — снизить, а сам учебный процесс — принципиально перестроить, превратив его из непосильного труда в увлекательное времяпрепровождение.
Обычно сюда привлекается ставший уже банальным аргумент: поскольку в современном мире происходит лавинообразное нарастание объема информации, постольку совершенно бесполезно пичкать учеников знаниями, которые все равно скоро устареют. Лучше за счет создания соответствующей образовательной среды стимулировать у них познавательные потребности и прививать навыки самостоятельного присвоения информации и оперирования ею.
Такой ученик всего, что ему по жизни окажется практически необходимо, сумеет по вершкам нахвататься. А коли он не может отличить Северный полюс от Южного — невелика беда. Если надумает стать полярником — поневоле сумеет сориентироваться, а в ином случае никакого смысла в этом знании нету вовсе.
Кому и чем выгоден такой подход — вопрос туманный, не стану строить догадок на сей счет. Позволю себе лишь усомниться в некоторых исходных посылках. А именно — в роли учебных перегрузок в невротизации подрастающего поколения. Обширной статистикой я тут не располагаю, могу лишь опереться на некоторые частные наблюдения.
Однако наблюдения эти, похоже, противоречат самой сути тех деклараций, которыми нас потчуют экзальтированные публицисты.
Эпизодически наблюдая учащихся нескольких московских школ и общаясь с психологами, работающими в этих школах, осмелюсь заявить, что ни о какой учебной перегрузке — по крайней мере в этих конкретных случаях — нет и речи.
Даже если справедливо утверждение о перегруженности школьной программы избыточной и малополезной информацией, то дети сами благополучно защищаются от перегрузки, отказываясь эту информацию усваивать. Причем на успеваемости это обычно не сказывается.
Во всех известных мне случаях профессионализм учителя официально оценивается по успеваемости его учеников, поэтому ни один учитель не заинтересован плодить двоечников — наоборот.

«МЕРСЕДЕС» В ЛОТЕРЕЮ

Дабы убедиться в справедливости моих слов, попросите обычного выпускника массовой школы в нескольких простых предложениях пересказать содержание хотя бы телевизионного выпуска новостей на том иностранном языке, за «усвоение» которого он имел в школе твердую четверку. Или попросите экспромтом написать сочинение на вольную тему объемом в три странички на родном языке.
Вероятность получить три странички грамотного текста без единой ошибки — не выше вероятности выиграть «мерседес» в лотерею, причем даже для хорошистов и отличников. Ну а за тройкой по родному языку и литературе, как правило, скрывается абсолютное косноязычие и чудовищная безграмотность. И кто после этого станет говорить, что такие результаты демонстрируют люди, перетрудившиеся в школе?!
А встречаются ли среди школьников дети с эмоциональными и поведенческими проблемами, в конце концов — просто невротики? Тут уж любой психолог подтвердит, что не просто встречаются, а составляют если не большинство, то изрядный сегмент. Так что причины для озабоченности и тревоги на самом деле есть. Вот только с учебной нагрузкой это практически не связано. По крайней мере, когда речь идет об обычном ученике обычной школы.
А как обстоит дело с гимназистами, чья нагрузка действительно велика? Если верить всему сказанному с трибун, эти несчастные дети просто обречены на пожизненное лечение у психоаналитиков.
В самом деле, невротики не редкость среди учащихся гимназий. Но гимназия гимназии рознь. Сужу хотя бы по двум хорошо известным мне примерам. О номерах и адресах этих учебных заведений умолчу. И не потому, что не хочу делать им рекламу. В рекламе они не нуждаются.
Гимназия, надрывно рекламирующая себя по всем каналам, — это не столько образовательное, сколько коммерческое учреждение, заинтересованное в привлечении денежных клиентов. Оно-то как раз и плодит невротиков, и ниже я попробую объяснить, в чем мне видится причина этого.
Речь сейчас о других гимназиях, которые не делают деньги, а дают знания, как бы консервативно это на сегодняшний день ни звучало. Зная некоторых учеников таких гимназий (кстати, по горло нагруженных учебной работой), берусь утверждать, что в основном это нормальные, здоровые, полноценные ребята, не страдающие никакой душевной патологией.
Конечно, свои индивидуальные особенности, иногда — не самые приятные, есть у каждого, но тут они редко акцентуируются до масштаба невроза.

УВЕРЕННОСТЬ И СПОКОЙСТВИЕ

Специфика этих учебных заведений состоит в том, что при приеме они осуществляют довольно взыскательный отбор (гимназиям это позволено), а впоследствии — немилосердный отсев. Причем критерием отбора является не кошелек родителей, а способности ребенка. «Позвоночных» детей (то есть принятых по звонку откуда-то «сверху») здесь нет.
Коли ребенок способен здесь учиться, его примут без всякого блата и подношений, а не способен — так он и не сможет. «Натягивать» ему положительные оценки тут не станут, а после набора критической массы отрицательных просто укажут на дверь, посоветовав найти школу попроще или такую, где ради мажорной статистики либо родительской «благодарности» оценки выставят какие надо.
Понятно, что и дети тут учатся «умненькие», с ярко выраженными познавательными интересами и высокими способностями, по крайней мере в какой-то из областей — естественно-научной, математической или гуманитарной. Учатся серьезно — школа дорожит своей репутацией и не может себе позволить выпускать полуграмотных недоучек.
Но вот ведь что интересно: высокие нагрузки порой приводят к утомлению (которое снимается за счет культурной организации досуга), но никак не к нервно-психическому перенапряжению.
Высокие познавательные интересы детей буквально и проявляются в том, что им заниматься интересно. Во всяком случае, более интересно, чем поглощать олигофренические сериалы или сосать пиво по заплеванным подъездам.
Им нравится учиться, они получают от этого удовлетворение. И никакими неврозами не страдают. Попросту говоря, им некогда «беситься». А удовлетворение от постоянно пополняемых знаний и умений придает им уверенность в себе, здоровое ощущение собственного достоинства, спокойствие насчет правильно выбранного жизненного пути.
Увы, такие учебные заведения — редкое исключение, они и в столице наперечет. Хотя гимназии, а уж тем более специализированные классы расплодились без счета. Только вот беда: для многих родителей пристроить туда ребенка — это дело престижа, подобно тому как отвезти его отдыхать на Майорку.
Насчет содержания образования они иллюзий не строят. Они прикидывают заранее, кому и сколько надо «сунуть», чтобы пристроить чадо в мало-мальски пристойный вуз. Ну а сами гимназии стараются держать марку и волей-неволей грузят ребенка таким грузом, какой ему явно не по силам.
Надо ли удивляться почти поголовной невротизации их учеников?

ТРЕВОЖНЫЙ НАБАТ

Осмелюсь предположить, что предпосылки ухудшения нервно-психического здоровья детей лежат не в школе, и учебные нагрузки тут далеко не самая важная причина.
Источник массового невроза — глобальный кризис идентичности, охвативший наше общество, и тотальная аномия, то есть утрата традиционных ценностей при отсутствии достойных новых.
Неспособность ощутить твердую почву под ногами, извращенные образцы социального поведения, вал низкопробной попсы и чернухи с телеэкранов, нездоровая атмосфера в семье (к тому же зачастую неполной)... Вот о чем надо бить в набат.
И это действительно делается, и правильно делается. Но когда к этому тревожному набату примешиваются всхлипы об учебной перегрузке...
Школа, которая едва ли не последняя старается противостоять всеобщему моральному разложению и умственному упадку и пытается вопреки всему детей учить, достойна не упрека, а восхищения. Правда, редкой школе это удается. Оттого и множится число невротиков. И чтобы переломить эту опасную тенденцию, необходимо, наоборот, вспомнить об основной задаче школы и начать ее более эффективно и повсеместно решать.
Да, не все дети способны получить гимназическое образование и поступить в настоящий университет. И не надо на сей счет строить слащавых иллюзий. Коли Спинозу можно воспитать из каждого, кто будет «горшки обжигать»?
Но стать полноценным членом общества, достаточно грамотным, культурным и воспитанным, способен каждый. И надо дать ему эту возможность. То есть заинтересовать любого ребенка настоящим учением, привить ему вкус к знаниям (а не отвращать от них), позволить максимально реализовать заложенные в нем задатки, не преувеличивая их и не преуменьшая.
А для этого надо не «облегчать» ему жизнь, а, напротив, насыщать ее. В том числе и учением, но только правильно и честно организованным, перемежаемым культурным досугом в здоровой социальной атмосфере, в первую очередь — семейной.
А вот что значит правильно — судить, наверное, не мне, а Академии образования.

Сергей СТЕПАНОВ