Принципы в ассортименте

Профессиональное сообщество психологов образования все еще обсуждает вопрос, который можно считать главным: зачем в школе психолог? Года полтора назад я уже приводил список вариантов ответа на этот вопрос. С тех пор принципиально новых версий не появилось, но и прежних не поубавилось.
Рассмотрим их еще раз в том же порядке. Вернее, наоборот, в том же беспорядке, поскольку никакой строгой последовательности здесь быть не может.
Итак.
Обеспечение психологического здоровья и психологического комфорта ребенка и всех участников образовательного процесса — вариации на тему подхода Ирины Дубровиной и возглавляемой ею лаборатории. Безусловно, красивая идея, но само понятие «психологическое здоровье» пока еще обсуждается, что затрудняет практическую реализацию.
Мониторинг образовательного процесса с целью обеспечения грамотных управленческих решений — распространенный взгляд управленцев, во всей своей полноте реализованный, например, в Самарской области. Принцип хорош четкостью разделения обязанностей и логичностью встраивания психологической службы в систему образования. Но его оборотной стороной является отстранение психологов от принятия решений. А это создает опасность «омертвления» данных мониторинга. Грубо говоря, легко скатиться в ситуацию: «мерим-мерим, а ничего не меняется».
Помощь ребенку в принятии самостоятельных ответственных решений при выборе собственного жизненного пути — идеология психологического сопровождения. Эта позиция предполагает, что у психолога есть миссия (помочь ребенку обрести себя), а потому легко разделяется истинными энтузиастами. Разрабатывается прежде всего Мариной Битяновой и ее коллегами, а научными коллективами институтов и университетов скорее игнорируется или разделяется лишь декларативно, на уровне заимствования терминологии. Поэтому идея превращается в методы не очень быстро.
Содействие образовательному учреждению в создании социальной ситуации развития — официальная формулировка из Положения о службе практической психологии образования. За несколько лет так и не встретил человека, который бы ее понимал, а тем более ею руководствовался.
Комплексная помощь различных специалистов в профилактике и преодолении трудностей — питерская модель сопровождения. Мучительно пытается перерасти рамки метода организационного построения и стать именно идеологией, осознающей не только свои цели, но и свое назначение.
Защита интересов ребенка, его уникальности и индивидуальности — воплощение тезиса Александра Асмолова о психологе как специалисте по неодинаковости. Здесь обратная ситуация: миссия заявлена, но организационные приемы, позволяющие ее выполнить на практике, пока не разработаны.
Возврат в школу воспитательного процесса — ностальгический реликт, озвучиваемый самыми разными специалистами — от Льва Фридмана до Вячеслава Иванникова. Принцип, предполагающий: школа «лучше знает», что нужно ребенку. Как и следовало ожидать, плохо приживается на практике, поскольку вступает в противоречие с задачей гуманизации образования. Кроме того, интересы школы, государства, общества, семьи и самого ребенка часто сильно различаются, и потому воспитательный процесс становится противоречив. А это, согласитесь, разрушает саму идею воспитания как трансляции единых ценностей и норм поведения.
Достаточно? И так слишком много получилось. Но вот парадокс! На самом деле такое многообразие подходов имеет и положительные стороны. Главное — психолог пока еще может выбирать, что ему ближе. И хорошо, если у него получится сделать этот выбор вместе со школой, ее директором и педагогическим коллективом!
Да, работа в каждой школе тогда будет строиться по-своему. Но кто сказал, что все школы должны быть одинаковы?

Марк САРТАН