В то время, когда я пишу эту колонку,
судьба бывшего министерства образования РФ
по-прежнему неясна. Насколько я понимаю в
бюрократических формальностях, к концу мая его
сотрудники должны либо быть уволены, либо
получить предложение нового места работы.
Ну всех, положим, не уволят, некое
государственное учреждение, «управляющее»
российским образованием, будет создано, а значит,
многие сотрудники бывшего министерства получат
там работу. А вот какова будет структура нового
учреждения и (добавим в скобках) какое место в ней
займет психологическая служба, пока совершенно
непонятно. Во всяком случае, в открытую ничего не
обсуждается.
Странно это и даже как-то нехорошо. Время идет, а
ничего не делается. Похоже, образование так и не
стало для нынешней власти истинным приоритетом.
А попросту говоря, не очень-то взволнована эта
власть нашими проблемами.
Да и то сказать, невыигрышная это тема — школа.
Вот курсом рубля демонстративно поиграть или в
пику расширяющемуся НАТО какие-нибудь маневры
запустить помасштабнее — другое дело. Тут тебе и
толпы журналистов на аккредитации, и комментарии
наперебой в утренней прессе, и дипломатично
выраженная озабоченность госдепартамента в
ответ, да еще и возможность окинуть страну мудрым
мужественным взглядом с экрана и с первых полос.
А школа — так, мелочи.
Но что больше всего меня расстраивает в нынешней
ситуации, так это полная пассивность (или
покорность?) так называемой широкой
общественности. Да и неширокой тоже. Когда
обсуждаются — пока еще — проблемы образования, я
слышу некий «суммарный» голос политиков,
экономистов, даже ректорского корпуса. Они
озвучивают пусть спорную, но свою позицию,
аргументируют, что-то предлагают сделать, от
чего-то отказываются... Словом, по мере сил
пытаются вести общественный диалог.
А где голос директоров школ? Учителей?
Психологов? Журналистов, посвятивших себя
школьной тематике? Родителей, наконец? Их — то
есть нас — что, все устраивает? Или мы заранее
согласны? Или боимся начальства? Или потеряли
веру быть услышанными? Или надеемся решать
проблемы по мере их поступления — и по своим
каналам? Или — а это, наверное, самое страшное — у
нас нет своей позиции?
Вопросы можно ставить до бесконечности, но факт
остается фактом. Школа сейчас практически лишена
своего голоса. А потому (а может — потому что?)
общественный интерес к ее проблемам, похоже,
несколько увял.
Власть и так в последнее время не очень-то
стеснялась в экспериментах над школой, а в
нынешних обстоятельствах, боюсь, сможет сделать
с ней вообще все, что захочет. Вот, например,
милитаризация образования уже потихоньку
началась. Так что непродуманный ЕГЭ еще может
показаться впоследствии даже меньшим из зол!Марк САРТАН
|
|
|