ВЕКТОР СОВМЕСТНЫХ УСИЛИЙ

Перефразируя Эббингауза, можно сказать, что школьная психология имеет длинную предысторию и очень короткую историю. Система психологической поддержки воспитания и обучения школьников именно как система появилась сравнительно недавно, причем нам свое отставание от «цивилизованного» мира не стоит слишком преувеличивать.
Так или иначе, школьный психолог — профессия молодая. И как всегда бывает с представителями молодой профессии, им приходится искать, осваивать и отстаивать свое собственное место в ряду других, традиционных профессий. При этом зачастую приходится сталкиваться с явным или неявным сопротивлением «ветеранов», которые привыкли к своему приоритетному положению и не готовы потесниться. Суть профессионального самоопределения школьного психолога в немалой мере в том и состоит, чтобы доказать «смежникам» свою роль не как конкурента, а как партнера в комплексном взаимодействии на широком поле заботы о подрастающем поколении. При этом психолог берет на себя те задачи, которые для смежников избыточны и фактически непосильны. То есть он не отбирает у них хлеб и не путается под ногами, а протягивает руку помощи, не претендуя на их приоритет в определенных направлениях.
Дабы решать эту задачу безболезненно и эффективно, необходимо четко размежевать делянки, не забывая при этом, что поле общее и ветры над ним дуют одни и те же.

В ПОИСКАХ ОПОРЫ

По традиции центральной фигурой образовательного процесса считается педагог, которому до прихода психолога реально приходилось исполнять многие его функции. То есть фактически школьный учитель долгие годы одновременно выступал и в роли психолога, исполняя ее более или менее успешно в меру своих способностей, душевных качеств и житейского опыта.
В обыденном представлении хорошим учителем, наверное, и считался тот, кто был и хорошим психологом, то есть умел интуитивно найти решения текущих психологических проблем. Специальная подготовка к этой роли практически не осуществлялась, соответствующий курс в рамках высшего педагогического образования вряд можно принимать всерьез. Появление психолога в школе отчасти и призвано было компенсировать этот пробел, то есть помочь хорошему учителю исполнять свою роль с осознанной опорой на психологические закономерности, а, мягко скажем, не очень хорошему — избавиться от помех в его деятельности, найти опору для более конструктивного педагогического взаимодействия.
Неразрывную связь психологии и педагогики наглядно демонстрируют труды выдающихся мыслителей, которых традиционно принято причислять к педагогам. Так, отнести К.Д. Ушинского к психологам было весьма непривычно. Тем не менее его классический труд «Человек как предмет воспитания» с полным основанием может быть назван первой отечественной работой по педагогической психологии. И те ученые, которые с момента возникновения научной психологии относятся к ее корифеям, большое внимание уделяли не только мироощущению и поведению человека, но и его становлению, то есть проблеме традиционно педагогической.

НЕ РАЗМЕЖЕВАТЬСЯ, А ОБЪЕДИНИТЬСЯ

Философу В.В. Розанову принадлежит эпатажный афоризм: «Дух — это запах тела». Любые попытки апеллировать к духовности в отрыве от телесности оборачиваются абстрактным морализаторством, над которым иронично посмеиваются представители телесно-ориентированных профессий — биологи и медики. Для них очевидно: многие проблемы, которые принято считать психологическими, на самом деле проистекают из состояния организма. Умея по-своему решать эти проблемы, хорошие врачи испокон веков также невольно выступали и в роли психологов. Поэтому отчасти понятно их недоверие к попыткам профессиональных психологов подойти к решению тех же проблем без опоры на телесный субстрат.
Блестящим образцом органичного сочетания медицинского и психологического подходов к ребенку можно назвать концепцию Б. Спока, традиционно именуемого педиатром (не будем при этом забывать, что профессиональную подготовку он получил в области медицины, а также психоанализа). Отчего-то до сих пор никому из теоретиков не приходит в голову сопоставить концепцию Спока с основными постулатами гуманистической психологии, к которой он может быть отнесен с не меньшим основанием, чем ее признанные корифеи. При этом ему, правда, придется разделить и упреки, обычно адресуемые этому научному направлению. Впрочем, на ниве заботы о ребенке упреков не избежали даже самые яркие подвижники.
По большому счету, упреков заслуживает лишь избыточный крен — в телесность либо в духовность. В успешном взаимодействии с медиками психологу следует постоянно помнить о неразрывной связи этих аспектов человечности и о приоритете той или иной профессии в определенном направлении. Наверное, речь в данном случае следует вести не о размежевании, а о согласии насчет области взаимного пересечения профессиональных задач.

О КООПЕРАЦИИ

Особый раздел медицины, в котором психологи чувствуют себя достаточно уверенно, — психиатрия (применительно к детскому возрасту, соответственно, детская психиатрия) оформилась в самостоятельную отрасль недавно, практически одновременно с психологией. Важную роль в становлении детской психиатрии сыграл психоанализ, который сегодня многими не вполне оправданно отождествляется с психологией. Реальная же практическая ситуация сегодня такова, что психолог, особенно школьный, выступает, образно говоря, на передовой позиции, беря на себя массу пограничных отклонений и переадресуя следующей ступени, психиатрам, нерешаемые для него клинические проблемы. Впрочем, и в рамках психиатрической помощи психологам удается найти свое место.
Следует признать, что психиатры неоднозначно подходят к вопросу о сотрудничестве с психологами. Некоторые из них категорически возражают против привлечения психологов к проведению психотерапии. Другие же убеждены, что без кооперирования с психологами невозможно проводить психотерапию, и чем больший объем психотерапевтической работы будут брать на себя психологи, тем большую пользу это может принести, тем больше времени высвободится у врача для непосредственной узкомедицинской деятельности.
В самом деле, между психологией и психиатрией существуют большие различия (хотя прогрессивные представители обеих областей всегда ратовали за комплексный, совместный подход к человеку). Сказать, что психиатры занимаются больными, а психологи — здоровыми в психическом отношении людьми, значит упростить положение вещей. Просто у представителей этих наук разные инструменты исследования, разные его сферы. Психолог изучает психические процессы у любого человека, больного или здорового, врач же клинически анализирует состояние пациента и назначает лечение.
В последние годы многие психологи стали активно сотрудничать с психиатрами в проведении психотерапии, в изучении душевного состояния человека в процессе лечения и т.п. Иными словами, современная психология максимально приблизилась к практической деятельности медиков, одновременно продолжая заниматься своими специфическими проблемами.

НА ФУНДАМЕНТЕ ПРОФЕССИОНАЛИЗМА

В значительной мере это касается и такой области, как коррекционная педагогика, сочетающая в себе педагогический, медицинский и психологический подходы. Достаточно сказать, что основы отечественной коррекционной педагогики были заложены Л.С. Выготским, которого дефектологом можно назвать с не меньшим основанием, чем психологом. В наши дни, когда набирает силу небесспорная тенденция интегрированного обучения аномальных детей в массовых школах (иногда возникающая просто спонтанно, в силу отсутствия возможности или нежелания родителей поместить ребенка в специальное образовательное учреждение), на плечи школьных психологов ложится непростая задача — способствовать этому процессу и обеспечивать наиболее комфортное и продуктивное взаимодействие всех его участников.
Но они, разумеется, в силу своей профессиональной специфики, оказываются не способны подменить дефектолога, скажем — логопеда, зато во многом могут и должны ему помочь. Ведь не секрет, что многие речевые нарушения хотя бы отчасти имеют невротический характер или усугубляются невротическими наслоениями, с которыми логопеду одному просто не справиться. Да, наверное, и не надо одному.
По сути дела, каждый хороший специалист в этом широком поле — еще и непременно должен быть хорошим психологом. И ему будет несравнимо легче делать свое дело, если настоящий, профессиональный психолог подставит ему свое плечо. А тот, в свою очередь, сможет опереться на опыт и профессионализм смежников.

Сергей СТЕПАНОВ