ПОСЛЕДНИЙ ИЗ МОГИКАН

Именно так называл себя в последние годы жизни Д.Б. Эльконин, так как уже не было рядом тех, с кем он в течение нескольких десятилетий развивал, конкретизировал и воплощал в жизнь идеи культурно-исторической психологии Л.С. Выготского.
Молодым психологам Эльконин известен прежде всего как один из создателей теории развивающего обучения. Очевидно, что этим вклад Эльконина в отечественную психологию не ограничивается, хотя следует отметить, что он преимущественно занимался вопросами детской и педагогической психологии, и в частности игровой и учебной деятельности.
В связи со 100-летием со дня рождения Эльконина (1904–1984) в Психологическом институте РАО состоялись Эльконинские чтения, а журнал «Вопросы психологии» подготовил целый юбилейный номер. На страницах журнала ученики и последователи Эльконина рассказывают не только о его научном вкладе, но и о возможностях проведения современных психологических исследований с опорой на идеи своего учителя.

НЕКЛАССИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ

Открывает номер статья А.Г. Асмолова «Вперед к Д.Б. Эльконину: неклассическая психология будущего». Название статьи — не игра слов, а точное отражение ее основных положений, понимания и осознания автором содержания «жизнетворчества» Эльконина.
Асмолов перефразирует высказывание Эльконина «Назад к Выготскому», призывая тем самым всех современных психологов вернуться к истокам нашей психологии и бережно распорядиться доставшимися в наследство идеями и гипотезами.
Что касается термина неклассическая психология, то Эльконин, оценивая вклад Выготского в психологическую науку, назвал его основоположником неклассической психологии. По мнению Эльконина, Выготский создал психологию, «которая представляет собой науку о том, как из объективного мира искусства, из мира орудий производства, из мира всей промышленности рождается и возникает субъективный мир отдельного человека». Можно предположить, что идеи Эльконина оказались весьма современными и созвучными настроению отечественных психологов, так как соответствующие ссылки встречаются на страницах журнала неоднократно.
Анализируя развитие Элькониным неклассической психологии, Асмолов обращает внимание на то, что в дневниках Эльконина «посеяны ...эмбрионы многих будущих возможностей развития науки и социальной практики». Одной из самых конструктивных линий явилась стратегия развития системы образования, которая была реализована в психолого-педагогической системе развивающего обучения Эльконина–Давыдова.
После статьи Асмолова хочется почитать дневники Эльконина. Такую возможность предоставляет редакция журнала. В «Выдержках из научных дневников (1960–1962)» затрагиваются разные проблемы: учебной деятельности, подросткового возраста, периодизации и др., которые могут быть интересны и полезны психологу, работающему с детьми. Интересна, например, мысль Эльконина о том, что психическое развитие нельзя определять по продуктам. Идеи ученого представлены в дневниках в сжатом виде: вместо развернутого изложения — скупые фразы, поэтому требуется большая самостоятельная работа по их пониманию и осознанию. Пожалуй, более всего этому будет способствовать чтение опубликованных работ.

ОПЫТ ПОНИМАНИЯ

Каждый психолог по-своему видит вклад того или иного ученого в науку, однако некоторые суждения заслуживают особого внимания. В этом отношении примечательна статья В.П. Зинченко «Загадка творческого понимания».
Зинченко, во-первых, излагает основные вехи научной биографии Эльконина, которую предлагает рассматривать как процесс понимания теории Выготского. Этот процесс длился 53 года, начиная с момента встречи Эльконина с Выготским в 1931 году и до смерти Эльконина в 1984 году. Во-вторых, Зинченко ставит задачу осмыслить вклад Эльконина в культурно-историческую психологию, в понимание ее как объективной науки о субъективном мире.
Статья Зинченко сильно отличается от остальных публикаций журнала и по форме, и по содержанию. Что касается формы, то ссылки на философов, поэтов, литераторов позволяют взглянуть на научное наследие Эльконина с необычной стороны. Содержание статьи также выходит за рамки оценки вклада Эльконина в психологию — автор дает ретроспективу всей культурно-исторической психологии. Кому-то эта публикация может показаться спорной, кому-то слишком сложной, но не вызывает сомнения позиция ее автора.
Размышления о некоторых особенностях развития и состояния современной отечественной психологии содержатся и в статье А.Л. Венгера «Д.Б. Эльконин и сегодняшняя российская психология».
По мнению Венгера, было бы неверно рассматривать советскую психологию как пройденный исторический этап, которому место лишь в учебниках. В частности, весьма перспективным автору видится подход Эльконина, который в наименьшей степени страдает недостатками, характерными для советской психологии: оторванностью от практики и недоучетом аффективно-личностной сферы.
Венгер отмечает, что Эльконин одним из первых отечественных психологов вернул психологии ее практическое значение — он создал экспериментальную школу, где на основе теоретических представлений о соотношении обучения и развития начал разрабатывать систему развивающего обучения.
Развитию личности Эльконин придавал решающее значение. Венгер приводит цитату из научных дневников Эльконина, которая не нуждается в комментариях: «...Личность — высшая психологическая инстанция организации и управления своим поведением, заключающаяся в преодолении самого себя».

УЧЕНИКИ В ПСИХОЛОГИИ

Статьями общетеоретического характера содержание журнала не исчерпывается. О результатах конкретно-психологических исследований, выполненных в русле идей Эльконина, рассказывают его ученики и последователи. Б.Д. Эльконин («Действие как единица развития») анализирует вклад своего отца в психологию развития, в частности развивает его идею о смысловом и операционно-техническом аспектах действия.
К проблеме периодизации психического развития обращается К.Н. Поливанова («Периодизация детского развития: опыт понимания»), которая ставит вопрос о своеобразном психологическом содержании отдельных возрастных периодов. Она предполагает, что существует специфика механизмов развития в периоды, относящиеся к двум разным системам: «ребенок — общественный взрослый» и «ребенок — общественный предмет».
Г.А. Цукерман в статье «Развитие учебного сообщества» в качестве предмета анализа выделила учебное взаимодействие на уроке, построенном в традициях обучения по системе Эльконина–Давыдова. Автору удалось показать, что последовательное построение и психологический анализ учебной деятельности в начальной школе помогают открывать для младших школьников новые возможности действия, а для психологов — новые знания о потенциальных возможностях десятилетних детей.
По мнению Цукерман, к концу начального обучения учителю удается передать детям навыки учебной деятельности, но субъектом учебной деятельности выступает не каждый ребенок, а класс как учебное сообщество. В связи с этим задачей обучения в основной школе является индивидуализация способности ставить и решать учебные задачи.
В заключение своей статьи Цукерман приводит слова Эльконина, который называл содержание обучения ключом ко всей проблеме развивающего обучения в младшем школьном возрасте. По ее мнению, замком к этому ключу является совместная учебная деятельность детей.
Известно, что Эльконин специально занимался изучением игровой деятельности дошкольников, результаты которого отражены в его монографии «Психология игры». Неслучайно в нескольких статьях журнала речь идет об особенностях сюжетно-ролевой игры дошкольников, живущих в ХХI веке.
Для школьных психологов практический интерес представляет статья Е.О. Смирновой и О.В. Гударевой «Игра и произвольность у современных дошкольников». Авторы обращают внимание на то, что готовность к школе является главной заботой и родителей, и воспитателей, что, как это ни парадоксально, своим результатом имеет сворачивание игры в силу своеобразного понимания показателей готовности ребенка к обучению в школе. Под видом модернизации образования детское развитие подвергается симплификации (напомню, что А.В. Запорожец говорил об амплификации — обогащении детского развития средствами именно игровой деятельности), то есть чрезмерному упрощению и обеднению. Сегодня развитие отождествляется с накоплением знаний, навыков и умений, которые и проверяются при приеме детей в первый класс.
За этим пониманием лежит традиционное представление о ребенке как о маленьком взрослом, только ничего не знающем и не умеющем. По мнению авторов, такое понимание детского развития неизбежно ведет к обеднению и сужению возможностей ребенка, результатом чего является снижение уровня общего развития.
Эльконин возражал против такого примитивного подхода к детскому развитию и подчеркивал, что источники развития ребенка скрыты в специфических формах его деятельности. Эффективное и полноценное (а не ускоренное) развитие ребенка предполагает не сворачивание игры, а своевременное и максимально полное использование ее возможностей. Хотелось бы донести эту «старую» мысль Эльконина до тех, кто сегодня определяет, каким должен прийти дошкольник в школу.

ТАЙНОЕ ЖЕЛАНИЕ

В публикациях журнала неоднократно была высказана мысль о современном звучании многих идей Эльконина. Трудно не согласиться с Венгером, который считает необходимым осмыслить путь своего учителя, с тем чтобы увереннее продолжать свое собственное движение по этому пути.
При этом не следует забывать, что профессиональная жизнь Эльконина не ограничивалась теоретическими разработками. Хочется напомнить всем состоявшимся психологам и тем, кто находится в начале своего психологического пути, что Эльконин был прекрасным практиком. По воспоминаниям тех, кто работал вместе с Элькониным, он с интересом относился к живому ребенку, в совершенстве владел клиническим методом исследования, отличался наблюдательностью и прозорливостью. Наконец, он был прирожденным учителем, способным покорить учеников любого возраста.
Признайтесь, разве не таким психологом — знающим, умеющим, понимающим — хочется стать каждому из нас?

Марина СТЕПАНОВА