Педагогический университет «Первое сентября»

Игорь ВАЧКОВ,
доктор психологических наук

МЕТОДЫ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ТРЕНИНГА
В ШКОЛЕ

Учебный план курса

Лекция первая.
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ТРЕНИНГ И ЕГО МИФОЛОГИЯ

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Итак, вы практический психолог образования, решивший повысить свою квалификацию в области тренинговой работы. Вполне вероятно, что вы уже имеете личный опыт не только участия в тренинговых группах, но и ведения собственных тренингов. Тогда вам будет проще разобраться в методологических тонкостях организации и проведения тренингов.
Но может статься, что во время вашего обучения на факультете психологии и получения вами квалификации «педагог-психолог» тренинги не рассматривались в качестве необходимого элемента учебного процесса, и вы оказались лишены возможности понять и прочувствовать, что это такое. Кстати говоря, ничего в этом удивительного нет, поскольку образовательный стандарт по этой специальности не включает ни одного психологического тренинга (видимо, авторам стандартов было совсем невдомек, что в настоящее время психологические тренинги настолько прочно вошли в арсенал практического психолога, что ему почти невозможно обойтись без них, если он, конечно же, хочет быть максимально эффективным).
В этом случае наш курс хотя бы в какой-то мере компенсирует недостаток знаний в этой области; при этом, разумеется, навыки и умения тренинговой работы вам придется развивать самостоятельно.
Прежде всего, обратим внимание вот на что: психологические тренинги в школе могут проводиться как со школьниками (подростками и старшеклассниками), так и со взрослыми (педагогами и родителями). Учащиеся младших классов в качестве участников тренинговых групп, как правило, не рассматриваются: в начальной школе правомерно говорить все-таки о развивающих или коррекционных занятиях, а не о тренингах.
Для каждой возрастной категории существуют свои специфические особенности реализации тренинговых методов. В нашем курсе речь пойдет о наиболее общих из этих методов; при их описании мы будем указывать конкретные способы их применения при работе с разными группами. Вместе с тем, понимая тренинги достаточно широко и считая, что школьному психологу необходимо иметь представление о тренинговой работе в целом, мы расскажем и о тех методах, которые в рамках образовательной среды могут применяться лишь ограниченно.
Однако до того как пойдет разговор о конкретных методах тренинговой работы и их классификации, необходимо рассмотреть несколько вопросов методологического характера, без которых будет затруднительно понять все дальнейшее.

ЗНАЧЕНИЕ МИФОВ В ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПРАКТИКЕ
О том, что в сознании людей, далеких от психологии, существует определенная мифология, и о том, что в этой мифологии особое место уделяется психологическим тренингам, «Школьный психолог» уже писал (см. № 37, 2003). К описанным ранее мифам добавим еще несколько.
Мифотворчество в отношении психологических тренингов коренится в мифологизме человеческой психики вообще, вызывавшем пристальный интерес многих специалистов. К.Г. Юнг, например, полагал, что миф — это непроизвольное коллективное утверждение, основанное на бессознательном психическом переживании. Предпосылки мифообразования, по его мнению, представлены в самой психике. Мифотворчество характерно не только для первобытного мышления, но и для современных людей. Представления о реальности, несущие в себе элементы выдумки и фантастические черты, также носят названия мифов.
Мифологические представления (в частности, в отношении психологических тренингов) возникают не только как следствие недостоверной, неверно понятой или неправильно истолкованной информации, но и как результат воплощения не до конца отрефлексированных потребностей. Кроме того, мифологические представления может порождать механизм психологической защиты, искажающий восприятие реальности.
«Мифы и построенные на их основе картины мира выполняют одну и ту же функцию: служат нам для ориентации во внешнем и внутреннем мире, структурируют внешний и внутренний опыт, позволяют действовать и что-то менять во внешнем и внутреннем мире»
(Г.А. Цукерман, Б.М. Мастеров, 1995, с. 280).
Для того чтобы действия психолога превратились в подобную «магическую» знаковую систему (способную осуществить если не глубинную личностную трансформацию, то, по крайней мере, смену определенных установок), они должны соответствовать той мифологии, которую принимает данный конкретный человек.
Вероятно, существуют ритуалы, обладающие силой воздействовия на всех людей. В то же время один и тот же человек может скептически наблюдать за ритуальными жестами и заклинаниями колдуна над магической пентаграммой и ехидно усмехаться, но почти сразу впадать в транс от аналогичных жестов гипнолога-психотерапевта. И только потому, что во втором случае знаковая система ритуала оказывается адекватной имеющейся у него мифологии, в которой нет места сакральным таинствам каббалы, но есть место «научной обоснованности» гипноза.
Мифологические модели пронизывают жизнь любого человека. «Близкими родственниками» мифов о тренинге являются и другие мифы, связанные с оказанием помощи людям в преодолении трудностей.
В.Ю. Меновщиков, например, называет семь таких мифов, бытующих в России (1998).
Житейский: «Мне нужен совет», «Мне нужно выговориться»; человек, способный оказать помощь, в соответствии с этим мифом,— сосед, родитель, вагонный попутчик.
Философский: «Я не понимаю чего-то в жизни»; помощь следует искать у ученых, гуру, в книгах, журналах.
Религиозный: «Это Божье наказание», «Спасение в вере»; опора — священнослужитель, община, секта.
Оккультный: «Меня сглазили», «Навели порчу»; может помочь знахарь, целитель, колдун.
Медицинский: «Я болен», «Организм ослаб»; необходимо обращение к врачу.
Псевдонаучный: «Звезды сошлись неудачно», «Кто-то внушает мне эти мысли, используя телепатию»; помощь в этом случае человек ищет у парапсихологов, астрологов.
Психологический: «У меня психологическая проблема»; нужен хороший психолог.
Ритуальность является важным аспектом игровой деятельности. Договариваясь о соблюдении некоторого ритуала, мы просто соглашаемся соблюдать четкие правила игры. Если эти правила принимаются на сознательном уровне (то есть соответствуют мифологии человека) и нужным образом понимаются подсознанием (то есть их буквальное значение совпадает с позитивной картиной будущих изменений), в результате мы получаем полезный психотерапевтический эффект.
Многозначные слова и действия психолога-тренера соответствующим — мифологическим — образом влияют на психические процессы, энергетику и физическое состояние организма. Именно поэтому срабатывает психотерапевтический прием, помогающий ребенку избавиться от страха: когда малыш разрывает или перечеркивает рисунок, на котором изобразил свой страх, он совершает действия по реальному уничтожению этой негативной эмоции.

МИФЫ О ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ТРЕНИНГАХ
Миф первый. Психолог (ведущий тренинговой группы) — человек, профессия которого сродни профессиям астролога, народного целителя, экстрасенса.
И в наше просвещенное время слово «психолог» часто ассоциируется со словами «гипнотизер», «знахарь», «экстрасенс». Увы, такой стереотип базируется на том факте, что многие «колдуны» и «целители» беззастенчиво пользуются психологической терминологией в своих корыстных целях. Мне, во всяком случае, приходилось встречать в газетах рекламные объявления примерно такого характера: «Сниму сглаз, порчу, венец безбрачия. Излечение всех болезней. Применяются методы погружения в астрал, психоанализа, НЛП». И все это через запятую! Немудрено, что у рядового потребителя средств массовой информации, далекого от знаний научной психологии, возникает полнейшая путаница.
А кроме того, есть вузы, в которых преподаются такие, например, курсы, как «Психологическая астрология». Некоторые дипломированные психологи объявляют научно обоснованными даже эзотерические подходы или оккультные духовные практики. Подобные утверждения представляются, мягко говоря, неоправданными. Но именно такие мнения, высказываемые в средствах массовой информации людьми, имеющими кандидатскую, а то и докторскую степень по психологии, приводят к возникновению неразберихи в головах обывателей и порождают мифы, подобные тем, что описаны здесь.
Большинство серьезных профессионалов-тренеров решительно отмежевываются от астрологии, эзотерики, колдовства. Это, кстати, не всегда связано с тем, что они в принципе отвергают влияние космических объектов на психическое состояние или определенную лечебную эффективность магических ритуалов. Просто существуют этические запреты на практику, не имеющую серьезного научного обоснования.
Нельзя применять методы, механизм воздействия которых неясен и эффект непредсказуем. Не следует пропагандировать как истину недоказанные закономерности. А уж школьный психолог тем более не должен вкладывать в умы юных созданий сомнительные идеи любителей околопсихологической экзотики и откровенной чепухи.

Миф второй. Тренинг — метод, суть которого состоит в оказании помощи участников друг другу, в их совместной активности, а ведущий вообще не нужен.
У этого мифа, похоже, имеются источники не только в настоящем, у него своя история. В связи с этим следует подробней вспомнить знаменательное событие — рождение тренинга как метода.
Это событие неразрывно связано с именем Курта Левина. Курт Левин великолепно осознавал значение группового взаимодействия в изменении не только поведенческих паттернов, но и взглядов, убеждений, ценностей человека. Он настаивал на том, что условием переобучения является способность к принятию группы и групповых норм.
«Переобучение влияет на поведение только в том случае, когда новая система ценностей и убеждений определяет восприятие человека. Принятие новой системы связано с принятием специфической группы, конкретной роли, определенного источника власти как новой точки отсчета. Для переобучения является принципиальным факт существования тесной связи между принятием новых ценностей или нового знания и принятием новых групп или ролей, а также то, что второе часто бывает необходимым условием первого. Это объясняет те огромные затруднения, которые имеют место при поэтапной конверсии системы убеждений. Данная связь — это основной фактор, определяющий резистентность к переобучению, но это также и эффективный метод успешного переобучения» (К. Левин, 2000, с. 195–196).
Роль непосредственного активного обсуждения в изменении убеждений и взглядов людей, вскрытую К. Левином, можно и нужно продуктивно использовать в тренинге.
Скажем, вы как тренер предлагаете участникам тренинга — подросткам новую модель поведения в отношениях с родителями. Принятие этой модели может натолкнуться на сопротивление участников, но вы убеждены, что именно она будет наиболее эффективной.
Тогда, описав эту модель, разбейте участников на подгруппы и дайте им задание разработать систему требований, предъявляемых к такому типу поведения, и условий, при которых оно может быть реализовано. Ситуация соревнования между подгруппами сместит активность участников с сопротивления модели на ее анализ. (Ведь каждая подгруппа будет надеяться на то, что ее список окажется самым полным, глубоким и ярким). В результате участники тренинга, оказавшись соразработчиками этой новой модели поведения, начинают относиться к ней как к «своей». (Эффект можно усилить, начав критиковать их предложения: чем больше они будут отстаивать свою точку зрения, тем больше им будет нравиться сама модель.)
Что касается собственно рассматриваемого мифа: хотя активность участников, безусловно, имеет первостепенное значение для тренинга, отсутствие тренера не всегда приветствуется. Исключение составляют некоторые виды групп личностного роста, группы «Анонимные алкоголики» и т.д., но и в этих случаях тренер бывает нужен либо для того, чтобы дать начальный толчок работе, либо как лидер, сменяющийся на каждой встрече.

Миф третий. На психологическом тренинге даже взрослые участники, как дети, играют в разные игры и получают «кайф» от общения и позитивный эмоциональный заряд.
Такое мнение, по всей видимости, исторически связано с возникновением социально-психологического тренинга. Временем его рождения считают 50-е годы ХХ века, когда Манфред Форверг разработал новый метод, основой которого стали ролевые игры с элементами драматизации и который был назван социально-психологическим тренингом (сокращенно — СПТ)
(М. Форверг, Т. Альберг, 1984; M. Vorwerg, 1971). Основной целью социально-психологических тренингов являлось развитие компетентности в общении.
В настоящее время, кроме наиболее устоявшегося термина «социально-психологический тренинг», можно встретить и ряд других названий для обозначения методов повышения социально-психологической компетентности: группы открытого общения, группы интенсивного общения и другие, в англоязычных странах — тренинг социальных навыков, тренинг умений социальной жизни, тренинг коммуникативных умений и т.п.
Для СПТ характерна четкая ограниченность диапазона целей, так или иначе связанных с формированием и развитием коммуникативных навыков. Эту черту можно считать одновременно и достоинством и недостатком метода. Достоинство очевидно, а что касается недостатка — сужение целей приводит к потере социально-психологическим тренингом лидирующей роли в нашей стране в области тренинговых технологий.
Терминологической ошибкой следует считать распространение названия «социально-психологический тренинг» на более широкий круг тренингов, выходящий за рамки тех, что концентрируются только на вопросах общения. В большинстве случаев современные психологические тренинги активную коммуникацию и формирование соответствующих навыков используют для достижения более глобальных целей — личностного роста, улучшения качества жизни, формирования умения эффективно реализовывать себя, построения особых межличностных отношений и т.п.
Определенная ограниченность задач, решаемых с помощью социально-психологического тренинга, привела к появлению несколько пренебрежительного к нему отношения в среде тренеров: «А! Вы занимаетесь этим СПТ...»
Одним из серьезных поводов для критики модели СПТ по Манфреду Форвергу, как полагает авторитетный специалист в этой области Е.В. Сидоренко (2002), является агрессивность применяемых способов убеждения и использование так называемой лабилизации.
Лабилизация (от лат. labilis — скользящий, неустойчивый) — это процесс перевода человека из состояния твердой уверенности в себе в состояние нетвердости, податливости. Проще говоря, лабилизация подразумевает создание для участника тренинга ситуации неудачи в общении, с тем чтобы побудить его воспринимать новое (на профессиональном тренерском сленге подобный прием носит не слишком благозвучное название «мордой в грязь»). В настоящее время многие тренеры предпочитают использовать иные способы создания мотивации к тренинговой работе.
Вместе с тем в тренинге могут возникать ситуации, когда именно осознание своей некомпетентности в чем-то, несостоятельности привычных суждений позволит участнику группы включить механизм изменений.
Что касается агрессивных способов убеждения, то они, по-видимому, не являются обязательными и специфичными именно для СПТ.
Еще один повод для критики — излишне «простые» и «наивные» игровые процедуры, воспринимавшиеся многими людьми с недоумением. Однако в этом случае многое зависит от арсенала методических средств, применяемых конкретным тренером. Кроме того, заблуждением является мнение, что единственная цель СПТ — пообщаться и повеселиться.
Тот факт, что в тренинге используется большое число разнообразных игр и превалирует позитивное настроение участников, — это вовсе не повод рассматривать тренинг лишь как способ развлечься. Главное, чтобы он не сводился только к шоу и бездумному веселью. Если игры сочетаются с их глубоким анализом, рефлексией процесса и взаимоотношений между участниками, то работа в тренинге может дать очень многое каждому члену группы. Да и «кайф» от общения — это совсем неплохо.
Большинство существующих в настоящее время видов тренинга направлено не столько на формирование компетентности в общении, сколько на снятие ограничений и преодоление трудностей, мешающих оптимальному развитию тех или иных сторон личности и ее эффективной жизнедеятельности, на раскрытие внутреннего потенциала человека и расширение его самосознания.

Миф четвертый. Участие в психологическом тренинге — модное времяпрепровождение для людей из «элиты», а психолог — очень высокооплачиваемый представитель сферы услуг.
Такой миф встречается среди бизнесменов, и особенно их жен, для которых наличие собственного психолога — атрибут состоятельности и заботы о личностном развитии. Если вам привелось работать в какой-нибудь элитной частной школе, то такие родители учащихся вам знакомы. Для многих из них тренинговые занятия — возможность пообщаться, завести новые знакомства и найти замену наскучившим казино и боулингу. В принципе психологический тренинг может выполнять и эти функции тоже. Но вот стоит ли рассматривать их как основные?
Большое влияние на распространение этого мифа оказала возросшая популярность бизнес-тренингов и коучинга (который у нас в стране чаще всего проводится с VIP-персонами — первыми лицами организаций, в том числе и с некоторыми директорами школ). С другой стороны, стало действительно модным на время выборных кампаний приглашать психолога для помощи кандидату в создании необходимого имиджа, а также для проведения тренингов, например, для членов выборного штаба. Понятно, что психологические услуги в подобной ситуации оплачиваются довольно высоко.
Что касается «бешеных» заработков всех психологов-тренеров, то жизнь довольно часто развенчивает подобный миф. Надо признать, что в целом среди психологов совсем не так много людей, которых можно было бы назвать богатыми. Достаточно вспомнить уровень зарплаты рядовых школьных психологов — самого многочисленного отряда психологов, ведущих тренинговые группы.
Вероятно, слухи о солидных гонорарах психологов родились из сведений об уровне оплаты услуг консультантов-психоаналитиков. Но так ведь не все же психологи в России — психоаналитики! Да и наши российские последователи Фрейда далеко не всегда получают по-европейски. Естественно, в среде практических психологов, так же как и среди представителей других профессий, есть люди, получающие весьма прилично, особенно на фоне своих «академических» коллег. В основном это те, кто занимается бизнес-тренингами и участием в разработке и осуществлении разного рода пиар-кампаний.
В связи со сказанным вспоминается одна старая притча о богатстве и бедности.
Однажды некий человек пришел к Мастеру и сказал:
— Из-за твоего учения моя жизнь разрушена: двадцать лет назад я пришел к тебе, и ты сказал мне: «Если не просишь, богатства последуют за тобой. Если не ищешь, все будет дано тебе. Если не возжелаешь красивой женщины, к тебе придет самая прекрасная из них. И что же! Двадцать лет потрачено впустую! Ни одна даже самая уродливая женщина не пришла ко мне. И нет у меня никаких богатств. Я по-прежнему остался беден. Ты разрушил мою жизнь. И что ты скажешь теперь?
Мастер с грустью посмотрел на него и сказал:
— И богатства были бы у тебя, и красивая женщина, но, увы, ты слишком часто оглядывался, чтобы увидеть, идут они или нет. Ты желал, просил и искал. И упустил все из-за желания. А не из-за меня.

МИФЫ САМИХ ПСИХОЛОГОВ
Своя мифология существует и в умах ведущих тренинги. Несмотря на то что из тех мифов, которые были описаны В.Ю. Меновщиковым, психологам наиболее близок последний (собственно психологический), и внутри него можно найти разнообразие концепций, часто имеющих между собой очень мало сходства в трактовке психологических феноменов и явлений.
В определенном смысле, концептуальные схемы, используемые создателями важнейших психологических направлений, представляют для их апологетов некую координатную сетку, сквозь которую они видят реальность. Условно можно назвать такие модели мифологическими, поскольку часто они воспринимаются с фанатичной верой и абсолютно некритично. Тогда и говорят о «фрейдистской мифологии» или «гештальтистской мифологии». Один и тот же симптом в рамках первой мифологии объясняется, например, как проявление эдипова комплекса, а в рамках второй — как следствие «незавершенного гештальта». Мифологичность здесь связана с тем, что психолог оказывается неспособным признать ограниченность такой строго заданной картины мира и психической реальности.
Одна из серьезных методологических проблем, связанных с указанными мифами, заключается в том, что научные психологические парадигмы в настоящее время оказались довольно размытыми. С одной стороны, такая ситуация вроде бы способствует долгожданной интеграции различных научных направлений, с другой — приводит к неоправданной эклектике и потере научных ориентиров.
Другая проблема вызвана «эмиграцией» академических психологов в область практики: переход с теоретического уровня методологии на технологический требует иной методологической компетентности. Рассуждения некоторых «академических» психологов о проблемах практической психологии порой вызывают искреннее недоумение практиков, поскольку демонстрируют абсолютное незнание сути вопроса: «А когда он последний раз с живым подростком разговаривал?»
Впрочем, и обратное движение также далеко не всегда успешно: многие прекрасные практики, как выясняется, не способны преодолеть трудности написания кандидатской диссертации, поскольку «птичий язык» науки оказывается им не по силам.

ЛИТЕРАТУРА

1. Вачков И.В. Пять мифов о психологических тренингах // Школьный психолог. — № 37. — 2003.
2. Вачков И.В., Дерябо С.Д. Окна в мир тренинга. Методологические основы субъектного подхода к групповой работе. — СПб.: Речь, 2004.
3. Левин К. Разрешение социальных конфликтов.— СПб.: Речь, 2000.
4. Меновщиков В.Ю. Введение в психологическое консультирование. — М.: Смысл, 1998.
5. Сидоренко Е.В. Тренинг коммуникативной компетентности в деловом взаимодействии.—
СПб.: Речь, 2002.
6. Форверг М., Альберг Т. Характеристика социально-психологического тренинга поведения // Психологический журнал, 1984, Т. 5, № 4.
7. Цукерман Г.А., Мастеров Б.М. Психология саморазвития. — М.: Интерпракс, 1995.

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ ДЛЯ САМОКОНТРОЛЯ:
1. Объясните, почему так распространены мифы о тренингах. Назовите те мифы, которые, по-вашему мнению, встречаются чаще всего.
2. Раскройте значение мифов в психологической практике. Что такое мифологизм человеческого мышления?
3. Существуют ли мифы профессиональных психологов? В чем они заключаются?