Жизнь — чудо из чудес,
и на колени чуду
один, как сирота,
я сам себя кладу...

Арсений Тарковский

Обобщение — величайшее достижение психологической науки. И проклятие психологической практики. Мы изучаем Ребенка, снимаем с него мерки и придумываем для него виртуальные научные одежки. Все подогнано и подшито и выглядит убедительно. Но в реальности оказывается: нет и не было никакого Ребенка. Есть разные дети. Много разных детей. И наше академическое психолого-педагогическое шитье при встрече с конкретной Машей, с конкретным Сашей бессильно расползается.
Учили нас работать по шелку, а приходится браться за выделку шкур. Вручную. «Здесь и теперь».
Психологическая практика — если она действительно «психологическая» — всегда эксклюзивна, всегда адресна. Всегда немножко «первобытна». В том смысле, что каждый новый случай — по-своему «первый». Как любовь или горе. Поэтому психология сродни искусству. Чтобы не утонуть в море чужих чувств и мыслей, от психолога-практика требуется художественное отношение к действительности, через которое только и приходит острое чувство индивидуальности происходящего.
В этом смысле психолог одинок. Гораздо в большей степени, чем, например, учитель. (Учитель, поднявшийся до уровня художественного восприятия индивидуальности, становится психологом.) Стержень работы психолога — необходимость понимания, вчувствования — требует одиночества.
И это не переложишь на плечи соседа. Не дашь «подержать».
Но кто, кроме тебя, сможет подпереть небо над головой этого бедного человека? Смотри, он уже потерял шляпу...

Марина АРОМШТАМ