Альфрид ЛЭНГЛЕ

МОГУ ЛИ Я ПОЛОЖИТЬСЯ
НА СВОЕ ЧУВСТВО?*

* Печатается в сокращении.

НЕОБЫЧНЫЙ ВОПРОС
Для многих людей чувства — это их личное дело, о котором не говорят открыто. Поэтому от чувств часто отмахиваются как от «душевного хлама», который не заслуживает внимания. Считается, что свои чувства лучше скрывать, поскольку они возникают как сопутствующее явление или «побочный продукт» психической жизни. Точно так же как мотор, работая, становится горячим, возникают и чувства, «разогревая» человека, если только их не «охлаждает» разум. <...> Считается также, что чувства не имеют никакого иного значения кроме того, что они обнаруживают личные склонности и слабости человека, и с этой точки зрения являются как бы его «нижним бельем». <...>
Есть и другая точка зрения. В соответствии с ней чувство рассматривается как внутреннее переживание, возникающее в результате внешнего воздействия — подобно волнам от брошенного в воду камня. Для таких людей чувство является не «своим», а неким инородным телом, подобным «камешку в ботинке», который давит или, в лучшем случае, щекочет. Отсюда появляется стремление избавиться от чувств сразу же, как только они возникнут: давление чувств выплескивается вовне — гнев, раздражение, радость проявляются во всей полноте.

ЧУВСТВА  – ЗНАЧИМАЯ РЕАЛЬНОСТЬ ЧЕЛОВЕКА
Если более внимательно взглянуть на чувства, то можно увидеть, что они действительно представляют собой важную область человеческой экзистенции. В них разыгрывается многое из нашей жизни. Вся наша жизнь пронизана чувствами, они в равной степени присутствуют как в период бодрствования, так и в сновидениях во время сна. Чувства знакомы как ребенку, так и пожилому человеку. Вероятно, мы даже не совсем осознаем, что они сопровождают все наши размышления, ощущения, действия и воспоминания. Более того, переживать что-то — как раз и означает испытывать чувства по отношению к чему-либо. Лишь тогда мы «переживаем». Когда мы просыпаемся утром, первое, что мы замечаем, — это наше настроение. Мы радостны или грустны, счастливы или расстроены, веселы или раздражены. В качестве настроения или мотивации, в качестве силы и фона для переживания чувства постоянно вплетаются в нашу жизнь. И они требуют, чтобы мы время от времени занимались ими.
Поскольку чувства присутствуют постоянно и их влияние на человека очень велико, психология признает реальность чувств в такой же степени, как и реальность тела. Не замечать чувства означает то же самое, что и постоянно не обращать внимания на тело. <...>
Но чувства представляют силу, с которой следует считаться. Если не признавать чувства, то это приведет лишь к тому, что они спрячут свою силу за телесными проявлениями, и тогда дадут о себе знать нарушения сна, мигрень, болезни желудка и прочие психосоматические нарушения. <...>
Чувства являются, так сказать, телом проживания жизни. Лишь в виде эмоционального переживании у меня остается что-то от прожитого, произошедшего, услышанного, от подарка, отпуска, от сексуальности, от ребенка — что бы ни являлось смыслом переживания. Именно благодаря чувствам в нас входит жизнь!
Но каким бы важным это измерение ни было для человека, оно все же таит в себе нечто тревожное. Мы приучены к вещественности, и чувства могут казаться нам призрачными. Они переменчивы, капризны и чисто субъективны. Их нельзя сосчитать, взвесить, измерить. То обстоятельство, что мы в такой малой степени можем осуществлять контроль над чувствами и настолько отданы на их произвол, может вызывать страх. Это пугает, так как для нас не может быть безразличным то, что делают с нами наши чувства, потому что они задевают нас за живое.

ЧУВСТВА КАК УКАЗАТЕЛИ: ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ СОСТОЯНИЯ
И НАСТРОЕНИЯ КАК ВОСПРИЯТИЕ ЖИЗНЕННЫХ УСЛОВИЙ
Как феноменологическое направление в психологии и психотерапии экзистенциальный анализ разделяет чувства в соответствии с предметом восприятия и в этой связи выделяет две основные группы чувств. Вначале рассмотрим первую группу — эмоциональные состояния.
Как можно распознать эту группу чувств? Эти чувства являются результатом восприятия внутренней действительности: они дают информацию о нашем самочувствии и душевном состоянии и связаны с состоянием тела и предшествующим биографическим опытом. Эти чувства — таблички с указателями и предупреждающими надписями о состоянии нашего самочувствия, и предназначены они для того, чтобы обратить наше внимание на то, что происходит с нами. Например, если я не могу больше по-настоящему радоваться, то это может указывать на физическое переутомление или на печальный и обременительный период жизни, который я переживаю. Смысл эмоциональных состояний заключается в том, чтобы мы, следуя за ними, своевременно почувствовали их причину и приняли их во внимание.
В конкретной жизненной ситуации чаще более уместно дистанцироваться от подобных эмоциональных состояний, для того чтобы справиться с ситуацией. Такие эмоциональные состояния и настроения, как, например, страх, общая неуверенность, недоверие, печаль и чувство одиночества, не подразумевают, что мы будем слепо следовать их импульсам. Характерным примером является постоянно возвращающееся чувство: «Все другие лучше меня». Это тоже является эмоциональным состоянием, на которое нам не следует ориентироваться в ситуации, поскольку оно может нас парализовать. Для того чтобы оставаться жизнеспособным, важно отойти от подобного депрессивного чувства на определенную дистанцию. Вместе с тем, не нарушая временного дистанцирования, его следует рассматривать как табличку-указатель. Следует вникнуть в суть этого чувства.
К сожалению, тот, кто часто испытывает чувство, что другие лучше него, в большинстве случаев сам в глубине души верит в это. Часто он надеется, что это не подтвердится, и изо всех сил этому противится. Думая, что таким образом он может спастись от чувства, он живет в сильном напряжении и в борьбе. Это понятно, так как часто бывает слишком болезненно в одиночку выяснять происхождение подобного чувства и, вероятно, сталкиваться с прошлыми травматическими событиями. Не слишком ли часто такого человека сравнивали с одноклассниками, братьями и сестрами, соседями? Как часто его усилия и успехи обесценивались? Как часто родители подспудно сообщали ему чувство (или даже прямо говорили об этом), что само его существование является для них бременем, что он им в тягость? Как может быть хорошо то, что он делает, если он несет в себе чувство, что это плохо — то, что он есть? Настолько глубокими и далеко идущими могут быть чувства. И точно так же в обращении с ними следует идти глубоко. <...>
Есть закономерность в том, что, чем меньше мы видим их как надежные указатели на тоску, дефицит или психологическую травму, тем в большей степени приходится прятать чувства и защищаться от них броней. Потому что такие «плохие» чувства как бы сами призывают человека к активному обращению к ними: они настаивают на том, чтобы быть понятыми и встроенными в его жизненные взаимосвязи.
Именно в этом и заключается смысл подобных длительных, возвращающихся, обременительных эмоциональных состояний: они как бы хотят достучаться до нас.

ПОМОЩЬ В ОБРАЩЕНИИ С ЭМОЦИОНАЛЬНЫМИ СОСТОЯНИЯМИ
В большинстве случаев эмоциональные состояния не являются настолько тяжелыми, чтобы была необходима чужая помощь. Во многих несложных случаях можно помочь самому себе ориентироваться в лесу табличек с чувствами. Существует метод для того, чтобы отойти на небольшое расстояние от чувств, которые блокируют и возвращаются вновь, — при условии, что они не слишком сильны. Это может быть осуществлено благодаря трем шагам, которые создают собственную позицию по отношению к чувству.
1. Сначала следует занять позицию, направленную вовне по отношению к миру, который угрожает, тяготит или печалит. То есть сначала мы смотрим совсем даже не на чувство! В первую очередь мы смотрим на ситуацию. Мы проверяем, насколько она связана с чувством. Если, например, возникает чувство «все другие лучше меня», то позиция, направленная вовне, заключается в том, чтобы спросить себя: »Это действительно так? На основании чего я это распознаю?» Или, если по отношению к кому-то закрадывается недоверие, задаем вопрос: «Действительно ли есть основания для недоверия? Уместно ли это в данной ситуации?»
После того как мы смогли открыто взглянуть на мир, обратимся к самому чувству.
2. Обращаясь к чувству, мы теперь занимаем позицию, направленную вовнутрь, позицию по отношению к себе самому, к собственному чувству. Мы спрашиваем себя: если бы это мое чувство действительно отражало ситуацию, то что бы было тогда? Каковы были бы последствия? Смог бы я это выдержать?
Например, если бы другие сейчас во время катания на лыжах или вечером во время игры в преферанс действительно были бы лучше меня, какие бы это имело конкретные последствия? Что бы я потерял благодаря этому? Смог бы я выдержать это сегодня? Или, в другом случае: могу ли я на один день, на время выполнения этой работы, выдержать чувство недоверия?
3. На этом шаге собственная позиция закрепляется на разумном уровне. «О чем сейчас, в данной ситуации, для меня идет речь?» — это вопрос, для которого я стал свободным благодаря первым двум шагам. Мы занимаем позицию по отношению к позитивному. «Идет ли сейчас для меня речь о том, что я должен быть лучшим и никто другой не должен кататься лучше меня, или речь идет о том, чтобы просто получить удовольствие от катания на лыжах?» «Идет ли для меня сейчас речь о том, чтобы никогда не испытывать чувство недоверия, или просто о том, чтобы эта работа была выполнена?» Благодаря обращению к позитивному, о котором, собственно говоря, для человека и идет речь в данной ситуации, он вновь обретает твердую почву под ногами.

До сих пор мы говорили о группе чувств, которые являются индикаторами того, как мы обращаемся сами с собой: следим ли мы за собой или же относимся к своей жизни небрежно. И мы поняли, что эти эмоциональные состояния не должны являться основой для принятия решений о чем-то ином — о том, что не есть я (о ситуации, о другом человеке).
Эмоциональные состояния связаны с нами самими, а не со смыслом ситуации. Они являются отражением нашего физического состояния, нашего общего жизненного настроя, а также того опыта переживаний, который хранит наша биография. Они не отпускают нас, потому что нам же и принадлежат. Задача их заключается в том, чтобы привязать нас к нашему телу и к нашей биографии, а также и установить связь между ними и условиями внешней ситуации.
Они побуждают нас к тому, чтобы разобраться в них и понять, что они означают. Понять их — означает лучше понять самого себя. Однако поскольку эмоциональные состояния не всегда непосредственно связаны с ситуацией на работе или в семье, с тем человеком, с которым мы, например, будем сейчас беседовать, то важно, чтобы мы могли сохранять по отношению к ним определенную дистанцию.
Наша жизнь стала бы рассеянной, если бы мы неосмотрительно следовали за каждым дурным настроением, раздражением, проявлением гнева, разочарованием, каждым желанием. Определенная дистанция по отношению к ним защищает нас как от чувственного сибаритства, так и от патологического купания в душевной боли. (Сентиментальность, кстати, можно определить как результат того, что мы понимаем эмоциональные состояния не как таблички-указатели, а как цель, у которой мы хотим остаться.)

ЧУВСТВО КАК "ЧУТЬЕ" НА СУЩЕСТВЕННОЕ (ПРАВИЛЬНОЕ)
Помимо эмоциональных состояний существует также и другая группа чувств. Эти чувства раздаются в нас как отзвук, как резонанс, когда мы обращаемся к человеку или к вещи. <...> Они возникают благодаря восприятию реального содержания внешней ситуации. <...>
Этот второй вид чувств — чутье — дает нам возможность осознать, в чем состоит суть. Эти чувства просматривают ситуацию насквозь в отношении ее экзистенциальной ценности. То, что мы чувствуем, — это то, что сейчас имеет значение, то, что сейчас «делает смысл». Поэтому эти чувства ориентируют нас в отношении того, что для нас является важным и правильным и что мы в связи с этим должны сделать. Они являются «указывающими направление», и они глубже и тоньше, чем проницательность, основанная на разуме. <...>
Вот история одной женщины, которая мучалась и сопротивлялась чувству: я должна взять детей (у нее было двое сыновей) и уйти из семьи. Она чувствовала, что для нее и для детей это плохо — дальше оставаться здесь. Муж не понимал ее проблему. Он не вникал в ее чувства и в ее размышления. Женщина же чувствовала, что обстоятельства все больше стесняют ее, однако муж продолжал думать, что у нее нет причины для того, чтобы чувствовать себя стесненной и уж тем более для того, чтобы уйти. Ведь все в порядке: и она и дети хорошо обеспечены и устроены.
Это так — они хорошо устроены. Однако ее чувство становится все сильнее — настолько, что она больше не может жить в этих условиях. И поэтому она уходит. Она берет с собою детей. Муж остается дома. Она чувствует, что поступает правильно, хотя живет в большой нужде и испытывает сомнения вплоть до отчаяния. Может быть, это самая большая ошибка, которую она когда-либо сделала?
Через годы тяжелейшей нужды и напряжения она постепенно выходит из бедственного положения. Она больше никогда не сошлась со своим мужем. Женщина следовала своему чувству. Она точно чувствовала, что было необходимо уйти, и у нее хватило мужества положиться на чутье и на саму себя. Это было в 1938 году. Она была еврейкой. Она уехала в Англию. Ее сестра погибла в концентрационном лагере. Ее муж был австрийцем. Ее звали Анна Ламберт. Она описывает это в книге: «Ты не можешь ни от чего убежать».

Иногда требуется большое мужество, чтобы так доверять своему чутью, как эта женщина. Однако именно тогда, когда нам удается следовать тому, что мы считаем правильным, важным и необходимым, именно тогда и только тогда мы живем нашу собственную жизнь.
Нам следовало бы пересмотреть методы воспитания и педагогику и искать формы, которые способствовали бы развитию собственного чутья ребенка и учили его относиться с своему чутью с уважением.
Кто не научился проживать то, что является для него важным, тот научился не жить, а слушаться! Кто не чувствует, что является для него ценным, и не может положиться на это чувство, становится чужим самому себе.

ПРОЖИВАТЬ САМОГО СЕБЯ
В повседневной жизни часто случается так, что мы мало обращаем внимание на наше чутье. Мы предпочитаем следовать тому, чему мы учились и что одобрено общественным мнением, тому, что кто-то нам поручает, или тому, что предписывают нам наши страхи и опасения. Мужчины часто говорят, что они в большей степени действуют в соответствии с деловой и профессиональной необходимостью, «как этого требует здравый смысл». От женщин я часто слышу, что они скорее бы последовали ожиданиям других в отношении себя и общепринятым образцам поведения.

Клара — типичный пример. Ей 37 лет, ей везде рады, она общительна, замужем, имеет двоих детей. Все в порядке. Никто бы не мог подумать, что у нее есть проблемы. Однако ее жизнь внутренне пуста, несмотря на то что внешне она активна и деловита. Сама себя она считает поверхностной, недовольна собой, у нее есть чувство, как будто бы до сих пор она живет не в реальном мире. Поскольку она считает, что ее собственные чувства неверны и обманчивы, она старается приспособиться к окружающему миру. Она ведет себя так, чтобы понравиться другим. Чего она хочет сама, она часто не знает. Зато она точно чувствует, чего хотят от нее другие. Ее жизнь сосредоточена на достижении успеха, приспособлении и механическом функционировании.
Она жила так, еще будучи ребенком. С точки зрения родителей, внимания заслуживали только ее отличные успехи в школе. За то, что она делала сама, чего она добивалась в игре или в фантазиях, она не получала никакого признания. Похвала и укоры касались других братьев и сестер. Клара была настолько послушна, старательна и безупречна, она так хорошо приспособилась, что ее практически не замечали.
И вот теперь у нее такое чувство, как будто бы она живет «где-то рядом со своей жизнью». Редко случается так, чтобы она принимала решения или занимала позицию. Она никогда не может сказать: «Это хорошо». Ее высказывания являются преимущественно негативными, благодаря чему она может оставаться закрытой. Если ей что-либо нравится, она говорит: «Это неплохо». Если что-либо «неплохо», тогда у нее есть уверенность, что она еще не приняла окончательного решения и в последующих оценках может лучше приспособиться к другим, чем если она скажет: «Это хорошо, это мне нравится!»
Собственно говоря, она идет по пути наименьшего внешнего сопротивления. «Однако я при этом теряю себя, — говорит она, — потому что я больше не принимаю себя всерьез». Домашнее хозяйство, дети наскучили ей, это для нее лишь обязанность. Но она не может никому об этом сказать, потому что считает, что ее чувства неправильны. Поэтому она держится за стереотипное представление о том, какой должна быть женщина: настоящая женщина с воодушевлением стирает белье, радуется, когда дети приходят из школы и она может делать с ними уроки. Если бы я все чувствовала именно так, думает она, то тогда я могла бы всерьез воспринимать себя как женщину.
В течение многих лет она пыталась радоваться и соответствовать этим требованиям. Однако, несмотря на все усилия, радость отсутствовала. Чем больше она старалась, тем меньше обращала внимание на то, что нравится ей самой, и на то, что для нее самой является важным. Собственное чутье в отношении правильного всегда терялось среди обязанностей, среди того, что было запланировано, среди ожиданий и запросов. Она видела, как из ее жизни постепенно исчезает смысл, несмотря на то что она постоянно была чем-то занята.
Лишь тогда, когда она смогла отказаться от того, что должно быть «важным для женщины» и начала обращать больше внимания на то, что нравится ей самой, на то, что она сама считает хорошим и важным, ее жизнь начала становиться увлекательной. Она должна была сначала научиться находить свое чутье, воспринимать его, разрешать ему быть. Затем она постепенно начала жить в соответствии с ним независимо от того, получала ли она за это признание, считалось ли это достижением или нет. Это, конечно, приводило к напряженности в семье, привыкшей к женщине, которая действовала, приспосабливаясь, и теперь ее семья также должна была в некоторых вещах перестраиваться. Вполне понятно, что и сама Клара тоже часто испытывала страхи и неуверенность в своих новых попытках. Однако, несмотря на эти эмоциональные состояния, она начала все чаще жить именно так, как она действительно хотела: с детьми, с мужем, в свободное время.
Метод, который использовала Клара, заключался в том, чтобы всегда сначала спросить себя: «Нравится ли мне это делать, или же я делаю это из-за других? Или ради признания? Или для того, чтобы функционировать без помех? Только лишь потому, что это требуется?» В возрасте 37, 38, 39 лет Клара постепенно научилась жить своей жизнью. «Ее жизнь» — это то, что она сама считает правильным, важным и ценным. В соответствии с основным положением экзистенциального анализа, она часто в повседневной жизни задавала себе вопрос: «Нравится ли мне жить так, как я живу?» А если нет: «Что я могу сегодня сделать для того, чтобы завтра мне нравилось жить?»

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
То, о чем говорилось выше, в равной степени касается и мужчин, и женщин. Конечно, существуют различия в эмоциональности между мужчиной и женщиной, равно как и между разными людьми одного пола. Так и должно быть, если эмоциональные состояния являются восприятием внутренней действительности — прежде всего тела и его состояния, и помимо этого, конечно, биографического опыта. Различие полов проявляется в том, что внутреннее, чувственное восприятие своего тела у женщин развито несколько сильнее, чем у мужчин.
Что же касается второй группы «чувств, связанных с чутьем», то в результате проведенных нами обширных исследований мы не смогли выявить различия между полами. То есть мы можем сказать: мужчины и женщины одинаково хорошо обладают чутьем и эмоциональным восприятием того, что имеет смысл в ситуации.
Разделение чувств, предпринятое нами в данной работе, осуществляется редко. Существенная разница между ними заключается в том, привязывает ли меня чувство в качестве таблички-указателя к самочувствию и к тому, что было в моей жизни раньше (эмоциональные состояния), или же оно предлагает мне в результате восприятия актуальной жизненной ситуации основу для принятия решения и указывает направление для дальнейшей жизни (чутье в отношении существенного, правильного). Такая дифференциация чувств имеет фундаментальное значение.
Тот, кто ставит свои решения в зависимость от эмоциональных состояний, постоянно делает их приоритетными и беспрепятственно проживает, минует исполненную экзистенцию (то есть не живет по-настоящему). Такое «путешествие по своему Я» приводит в конечном счете к тому, что он станет невыносимым для самого себя и для других.
И все же не будем проходить мимо существующих эмоциональный состояний! Если мы не попытаемся понять их суть, мы все больше и больше будем застревать в нашей собственной прошлой жизненной истории. Эмоциональные состояния начнут заслонять взгляд на мир и омрачать его. И поэтому они требует заботы и понимания.
Тот, кто игнорирует свое чутье в отношении ценного в той или иной ситуации, вскоре почувствует пустоту, которая будет также омрачать самочувствие и настроение. Однако тот, кто все-таки сможет положиться на свое чутье, никогда не будет одиноким. С ним рядом всегда будет по крайней мере один человек — он сам. Мы считаем, что для принятия решений и для определения направления будущей жизни чувствующий взгляд, «чутье на правильное», представляют собой последнюю и достойную доверия основу. Нам следовало бы положиться на свое чутье — или же мы будем жить чужую жизнь. Мы можем сделать выбор. И этот выбор в итоге сделает нас.

Перевод с немецкого
О.Ларченко,
редакция В.Шумский, С.Кривцова