НЕ БЫВАЕТ НАПРАСНЫМ ПРЕКРАСНОЕ...

Ребенок больше всего нуждается
в вашей любви как раз тогда,
когда он меньше всего ее заслуживает.

Э. Бомбек,
американская журналистка

Положение психолога в школе принципиально отличается от положения учителя, работающего в соответствии с утвержденной программой и имеющего четкие представления о своих задачах. Никому не приходит в голову обвинять учителя в том, что он не рассказывает о проблемах, не предусмотренных учебным планом. Скорее наоборот: озабоченные состоянием здоровья своих детей родители нередко жалуются на перегрузки и слишком большой объем учебного материала.
Иное дело школьные психологи, профессиональные обязанности которых вроде бы тоже прописаны: диагностика, профилактика, консультирование, тренинги. Но от психолога ждут большего — в школе немало психологических проблем, которые не вписываются в рамки должностных инструкций и указаний. Как правило, психологи совершенно справедливо отказываются от их решения — в том числе и по причине недостаточности профессиональных знаний и умений.
Примером тому могут служить конфликтные детско-родительские отношения. В данном случае имеет значение и возрастной фактор: среди школьных психологов немало молодых, и отсутствие у них не столько профессионального, сколько жизненного опыта не вызывает доверия у родителей и удерживает их от того, чтобы поделиться накопившимися проблемами. В результате складывается ситуация, когда и учителя, и психологи знают о неблагополучии ребенка, но не предпринимают никаких шагов по изменению положения в лучшую сторону. На первый взгляд психолог абсолютно прав. Однако на эту ситуацию можно взглянуть и с другой стороны.
Дети почти ежедневно проводят в школе по 5–6 часов, и они могут по-разному чувствовать себя в школьной обстановке. Порой школа становится для ребенка местом, в котором ему лучше, чем дома. Школьный психолог действительно не может изменить папу с мамой, но может определенным образом повлиять на педагогов, одноклассников и даже самого ребенка.

ПЯТИКЛАССНИКИ
В нашей гимназии дети учатся с пятого класса. В основном они приходят к нам из прогимназии, поэтому хорошо знают друг друга и даже некоторых учителей, что значительно облегчает процесс адаптации к условиям обучения в средней школе.
Первый год пребывания в гимназии имеет для ребенка особое значение — от того, как сложатся его отношения с окружающими взрослыми и сверстниками, будет зависеть не только школьная успеваемость, но и, что особенно важно, восприятие мира и себя в нем. Поэтому и педагоги, и психологи много времени уделяют самым маленьким своим ученикам. Однако следует сказать честно, что не всегда эти усилия оказываются успешными.
Впрочем, не будем брать всю вину на себя и поговорим о проблемах, берущих свое начало в семье ребенка и обусловленных характером его взаимоотношений с самыми близкими людьми — мамой и папой. Наверняка в каждой школе найдутся дети, похожие на тех, о которых пойдет речь.

РЫЖАЯ БЕСТИЯ
О Грише мы были наслышаны заранее: за четыре года пребывания в начальной школе он успел сполна «порадовать» своим поведением педагогов и отпугнуть от себя всех одноклассников. Несмотря на свои выходки, он неплохо усвоил программу, и у нас не было оснований не принять его в пятый класс. Да и результаты психологического обследования готовности к обучению в средней школе (состояние познавательной сферы, адекватность самооценки) не позволяли заподозрить ничего плохого.
Гриша заявил о себе сразу же: учителя не знали, с кем и куда его посадить, чтобы можно было спокойно вести урок. При этом дети наотрез отказывались сидеть вместе с Гришей, изо всех сил старавшимся расположить к себе сверстников. По данным социометрии, Гриша оказался аутсайдером. К концу второй четверти не было в школе человека, который сказал бы о Грише что-нибудь хорошее. В нем не нравилось абсолютно все: полнота, рыжий цвет волос, пухлые губы, большие глаза, манера говорить. Некоторых учителей раздражало даже то, как он бросает портфель на парту.
Гриша оказался прирожденным артистом: он умел произвести приятное впечатление и расположить к себе незнакомого собеседника, поражая разумностью и покладистостью. В ответ на вразумления, что обманывать нехорошо, он пускался в рассуждения о том, как рано или поздно все тайное становится явным, и признавался, что сам иногда любит приврать. Если речь заходила об учебе, то Гриша ловко переводил разговор на другую тему, например о необходимости образования в наше время. Ему ничего не стоило дать слово, что буквально с сегодняшнего дня он начнет делать уроки.
Этот одиннадцатилетний мальчик поражал своими доводами об обязательном возмездии за безнравственные поступки, но, едва выйдя за порог кабинета психолога и оказавшись среди детей, опять начинал обманывать, приставать к одноклассникам и задирать их.
Мама, занятая воспитанием трехлетней (сводной) сестренки Гриши (родной отец мальчика, по словам мамы, погиб), особого внимания к Грише не проявляет, хотя старается убедить, что о сыне заботится больше, чем о девочке. Правда, следует отметить тот объективный факт, что Гриша — единственный из пятиклассников, которого никто не встречает после школы. Мама в недоумении разводит руками по поводу поведения сына, однако при этом не скрывает, что и дома Гриша совсем не радует близких. В последнее время к ставшим уже привычными нежеланию выполнять домашние задания и просиживанию часами у телевизора (в четырехкомнатной квартире мама не успевает следить, чем занят сын) добавилось воровство, причем речь идет о немалых суммах. Отчим бывает дома лишь вечерами, которые предпочитает проводить перед экраном телевизора.
Конечно, делать окончательные выводы о семейных отношениях на основании беседы с мамой преждевременно, но о неблагополучии свидетельствует выполненный Гришей рисунок семьи, на котором автору даже не нашлось места.
От Гриши устали все — и родители, и школа. Он действительно невыносим. Но каково Грише чувствовать себя постоянно не-нужным, не-любимым, не-близким? Ему ничего не остается, кроме как асоциальными поступками привлекать к себе внимание.

СЕРАЯ МЫШКА
Пятиклассница Полина — противоположность Гриши. Тихая, незаметная, внешне ничем не выделяющаяся девочка, она не мешает учителям и даже неплохо ладит с одноклассницами. В отличие от Гриши, ее отсутствие в классе может остаться незамеченным. На уроках учителя ее почти не спрашивают, так как отчаялись получить ответ. Полина далеко не всегда следит за ходом урока, «отсутствует» во время объяснений учителя. Она сидит на последней парте, поджав под себя ноги и склонив голову.
Полина — новенькая и с большим трудом осваивает школьную программу. Сомнения относительно ее готовности к обучению в средней школе возникли еще при поступлении в гимназию — она не справилась с простыми психологическими заданиями. Русский и французский языки, математика, естествознание, лингвистика — все предметы одинаково сложны и непонятны для нее. Она очень устает, все время уходит у нее на приготовление домашних заданий. Полина не скрывает ни от мамы, ни от педагогов, насколько тяжело ей учиться в гимназии. В то же время ей нравятся одноклассники, и она совсем не хочет возвращаться в школу, в которой училась прежде.
Мама настроена дать девочке хорошее образование любой ценой и не видит или не хочет видеть, что ее ожидания не соответствуют возможностям дочери. Мама «помогает» Полине делать уроки и удивляется, почему девочка получает невысокие отметки за подготовленный дома доклад, который та не в силах на уроке даже прочесть. По иностранному языку ей приходится заниматься дополнительно. Девочка выпрашивает у учителей хорошие отметки и плачет, получая тройки, за которые дома неминуемо последует наказание. Причем мама постоянно ужесточает требования и ждет от Полины только пятерок. Психологическое исследование уровня усвоения Полиной школьных знаний однозначно свидетельствует об отсутствии базовых знаний по основным учебным предметам.
В последнее время на лице Полины появилась приклеенная улыбка на американский манер: «У меня все хорошо». Пока что она не осознает, что совсем не усваивает учебный материал и верит утверждениям мамы о несправедливом выставлении отметок. Она еще не чувствует, насколько непохожа на своих одноклассников.
Беседы с мамой, к сожалению, нельзя назвать продуктивными и успешными. Педагог по образованию (учительница начальных классов), она уверена, что сможет научить дочку всему, чему считает нужным. Сегодня налицо физическое переутомление (Полина после школы спит несколько часов), к которому скоро добавится и психическое, так как мама не желает считаться с очевидным и признать, что в силу каких-то причин ее дочь не может осилить гимназическую премудрость.

ДРУЗЬЯ ПО НЕСЧАСТЬЮ
Перед нами два разных ребенка, непохожие друг на друга не только сегодня, но и, можно предположить, по стартовым возможностям. Объединяет их то, что они оба несчастны: не поняты и не приняты самыми близкими людьми — своими родителями. Не вызывает сомнения, что в психологической помощи нуждаются в первую очередь родители. Коррекция детско-родительских отношений — почти непосильная задача для школьного психолога в силу своей чрезвычайной сложности и трудоемкости. Эта работа предполагает взаимодействие прежде всего с родителями, а школа имеет дело с ребенком.
Что делать психологу в школе? Наверное, это звучит весьма непрофессионально, но не получается смотреть на этих детей без жалости. Человеческое желание помочь пересиливает профессиональное «не в нашей власти». Но как помочь?
К сожалению, психологическая наука пока не располагает данными о том, что и как лучше делать в подобных ситуациях. Вот бежит, расталкивая всех локтями, розовощекий Гриша. Понуро опустив голову, бредет с тяжелым портфелем Полина — наверняка, с очередной тройкой. Как урезонить Гришу? Какие слова сказать Полине?

МЕЖДУ НАУКОЙ И ИСКУССТВОМ
На память приходят слова основателя прикладной психологии Г. Мюнстерберга. По его мнению, практика не может ждать, пока теоретическая психология даст ответы на вопросы, поставленные жизнью. Приходится самостоятельно находить ответы.
У. Джемс в «Беседах с учителями о психологии» различал психологию и педагогику как науку и искусство. Он говорил о том, что одних знаний по психологии мало для того, чтобы стать хорошим учителем. Необходимы еще «особое дарование, тонкий такт и способность сказать и сделать именно то, что в данный момент требуется». В известном смысле практическая психология — тоже искусство, и при решении конкретных практических задач одних теоретических знаний может оказаться недостаточно.
Школьный психолог, познакомившись с ребенком поближе, может слегка изменить его отношение к миру и окружающим.
Во-первых, ни для кого не является секретом, что положение ребенка в школе во многом зависит от позиции учителей, и во власти психолога «настроить» их на доброе, хотя и не вполне заслуженное ребенком отношение.
Гриша, конечно, очень мешает на уроке, но он быстро соображает, и его можно занять сверхтрудной задачей и потом похвалить за правильное решение. Его актерский талант может быть использован по прямому назначению — в школьных постановках. Полина нуждается прежде всего в ласковом слове — вряд ли она сможет стать хорошей ученицей, как задумала мама, но, если дома ее любят только за отметки, то хотя бы в школе педагог может обратить внимание на ее усердие и трудолюбие.
Во-вторых, весьма желательно, чтобы психолог нашел время поговорить с учеником на любые, не имеющие отношения к школе темы, чтобы ребенок сумел обратить внимание на светлые стороны жизни. Одна восьмиклассница регулярно приходит, чтобы «просто поговорить»: она надеется лишний раз убедиться, что ее жизнь (и прежде всего, отношения с родителями) не так уж плоха, как ей иногда кажется.
Невозможно гарантировать успех в таком трудном деле, как воспитание, но негативная позиция по отношению к ребенку, который объективно заслуживает только неодобрения из-за своего скверного поведения или неуспеваемости, однозначно приводит к негативному результату. Нелюбимый всеми ребенок проникается верой в свою ущербность и в конце концов становится таковым. В то же время иное отношение, основанное на желании повернуть ход событий в позитивное русло, хочется надеяться, может привести и к позитивным сдвигам.

ТРУДНЫЕ РОДИТЕЛИ
Психолога часто сравнивают с лекарем, врачующим душевные раны. Но ведь врач оказывает помощь всякому, кто в ней нуждается. Даже неизлечимо больного человека врач лечит с тайной надеждой на выздоровление. То же самое можно сказать и про работающего в школе психолога. Он вряд ли изменит отношение родителей к ребенку или тем более друг к другу, но он может поддержать ребенка, помочь ему не впасть в уныние, спасти от одиночества.
К сожалению, довольно часто приходится иметь дело не только с трудными детьми, но и с трудными родителями. В силу самых разных обстоятельств, а чаще всего под влиянием ничем не подкрепленных амбиций, они отказываются принять своего ребенка таким, каков он есть, и стараются перестроить его по своему разумению. Иногда это удается, правда неизвестно с какими последствиями. Однако, как правило, подобная родительская политика приводит к взаимной неудовлетворенности: родители готовы расписаться в собственном педагогическом бессилии, а дети теряют веру в собственные силы и чувствуют себя ненужными даже близким.
Не следует психологу вмешиваться в семейные дела. Но как хочется, чтобы искренне улыбнулась, а еще лучше засмеялась Полина, чтобы сознался в воровстве Гриша и сам, без надоевшего напоминания мамы, сел за уроки. Может быть, эти одиннадцатилетние дети еще не так безнадежны и улыбка пусть постороннего человека что-то изменит в их жизни к лучшему?
Поэтесса Юнна Мориц верит:

Не бывает напрасным прекрасное.
Не растут даже в черном году
Клен напрасный, и верба напрасная,
И напрасный цветок на пруду.

...
Не бывает напрасным прекрасное! —
Ныне, присно, во веки веков...

Поэты — тоже врачеватели наших душ. Прислушаемся к ним.

Марина СТЕПАНОВА,
педагог-психолог гимназии 1541