Андрей КУЧАЕВ

Тепло, как в декабре

Новогодний рассказ

У Снегурочки были теплые пальцы. Я сжал их и задержал в своих, как подобает мужчине, восхищенному женской красотой.

— Проходите, пожалуйста, мы ждем вас, — сказал я, и внутри у меня похолодело. Вероятно, потому, что она вся была, как айсберг в океане — голубая и сверкающая.

«Мы» я сказал потому, что, собственно, мужчин в нашей квартире было двое: я и мой сын пяти лет, который, распахнув рот, тоже онемел от восторга.

Снегурочка сняла ослепительную шубу из меха, испускавшего северное сияние, я принял ее невесомый груз, раздумывая, куда пристроить. Пока я думал, шуба растаяла, и я, вытерев руки о штаны, прошел за гостьей.

Снегурочка, присев на корточки под елкой, беседовала негромко с моим сыном. Сын, красный от счастья, постепенно приходил в себя, судя по ответам на ее вопросы, заданные голосом таким тихим и прохладным, словно вместо воздуха по квартире разлился сливочный пломбир с запахом мандариновых корок и хвои.

Тут самое время сказать, что живем мы с сыном вдвоем, ибо моя бывшая жена и его ныне здравствующая мать, как когда-то меня, полюбила безумно другого человека, а тот, надо полагать, полюбил ее, но не нас. Как следствие, мы оказались с сыном вдвоем, и я пообещал, что на Новый год к нему придет настоящая Снегурочка.

Непонятно, на что я рассчитывал, но она пришла.

В свое время я позвонил в компетентную организацию, и мне обещали прислать что-то в этом роде и даже продиктовали номер заказа и фамилию принявшей его. Но то, что пришло, явно никаким номером нигде обозначено быть не могло. Я был в шоке, не лишенном абсолютно земного восхищения.

Сын же, веривший мне до конца, был поражен совершенно, хотя, как я уже упомянул, потихоньку справлялся со своими чувствами.

— Ты что, правда, настоящая? — спросил он, подсовывая ей свою капитально сломанную железную дорогу.

— Конечно, — улыбнулась она и прошлась своими прозрачными пальчиками по безжизненным вагончикам и локомотиву — те послушно побежали по рельсам.

— Хм... А Дед Мороз где? — сын пододвинул ей вышедшую из строя ракетную установку.

— Мне кажется, что вы... приглашали только Снегурочку? — она повернулась ко мне, а ракетная установка выпустила в мою сторону серию зенитных ракет, которые успешно поразили цель.

— Да, да, совершенно верно! — сказал я, почесывая лоб.

Снегурочка встала и провела по моему лицу восхитительной ладонью. Мне стало так хорошо, словно я сделал компресс после бритья в парикмахерской-люкс и помолодел лет на двадцать.

— У вас вот тут седая прядка, — сказала Снегурочка и поднесла к моему лицу серебряное зеркальце. Я глянул и заметил: да, действительно, седая прядь, едва заметная, словно иней.

— Пустяки, — сказал я.

— Вообще-то мы хотели Снегурочку с Дедом Морозом, — гнул свое сын, — но сойдет и так.

— Ванька, не ври, — сказал я. — Ты просил только Снегурочку! Ты ничего не говорил про Деда Мороза!

— Ладно, — милостиво согласился сын, — я уже не помню. Просто я интересуюсь, может ли Снегурочка поднять такой же мешок с подарками, как и Дед Мороз?

Снегурочка рассмеялась.

— Мне не нужно ничего поднимать!

— Как?! — непритворно ужаснулся сын. — Ты пришла без подарков?

— Как тебе не стыдно, Иван?! — вскинулся я было, но Снегурочка остановила меня.

— Какого подарка ты ждал?

— Как сказать... — Сын хитро поглядывал то на меня, то на волшебную гостью. — Какого подарка... — протянул он. Он понимал, что необдуманно высказанное желание может вызвать к жизни дар, который потом покажется недостаточно ценным. — «Какого»... А можно мне подумать?

— Конечно, — сказала Снегурочка и повернулась ко мне: — Вы тоже можете подумать. Только как следует, — и она почему-то лукаво посмотрела на меня, а я почему-то покраснел.

— Ну, где у вас тут кухня? — Она смело направилась в нашу кухню. — По-моему, пора накрывать на стол!

Мы с сыном принялись помогать ей. Каждый из нас думал об одном и том же: о подарке и одновременно о разном — каждый планировал для себя свое.

Снегурочка хлопнула дверцей холодильника, и на столе появился торт из мороженого.

— А пирог? — спросил сын. — Мама обещала пирог на Новый год. С яблоками, орехами и малиновым сиропом.

— Пирог? Ах, пирог... Он уже в духовке, — сказала Снегурочка, и я заметил, что она осунулась, наверное, от хлопот. — Ровно в двенадцать пирог будет на столе, — добавила она. — И ровно в двенадцать исполнится ваше желание, — сказала она, посмотрев то ли на меня, то ли на сына, то ли в окно. Сказала и исчезла в кухне.

Мы сели за стол, смирно дожидаясь дальнейшего и притворяясь беззаботными.

— Хорошо бы, конечно, велосипед с мотором, — сказал сын неискренним голосом.

— Или видеомагнитофон с комплектом мультфильмов, — совсем уж сфальшивил я.

В передней посыпались льдинки — так прозвучал этой ночью наш звонок. Мы не тронулись с Иваном с места.

Потом хлопнула дверь. Или ударило окно. И потянуло морозом. А потом запахло горелым. У нас в квартире в свое время частенько пахло горелым.

— Пирог! — закричали мы с сыном в один голос и бросились в кухню. В кухне на полу сидела наша мама и вытирала большую лужу. Из духовки тянуло горелым.

— Пирог горит! — завопил сын, повисая на шее у матери.

— Разве? — сказала она рассеянно. — И откуда тут столько воды?

Она выпрямилась, и я взял с ее плеч шубу. Взял и отнес в переднюю. Там я подумал и запер ее на ключ в шкаф — для надежности. Потом я посмотрел в зеркало. Никакой седой пряди не было.

Часы пробили полночь. Мы ели пирог с малиновым сиропом.

— Тепло, как в декабре, — говорила наша мама, — хотя уже наступил январь.

И верно... Наступил январь. Первое января Нового года. Что-то он принесет нам, кроме счастья?