НЕ ПЕРЕОЦЕНИВАЙТЕ СВОЮ ПАМЯТЬ!

Как часто после беспомощного ответа школьника или студента педагогам приходится выслушивать неуклюжее оправдание: «Но я же учил!..» Не стоит в данном случае упрекать ученика в лукавстве, — скорее всего, он говорит правду, более того — сам обескуражен своей неспособностью воспроизвести материал, который ранее, казалось бы, выучил. Виной тому широко распространенная иллюзия, заставляющая человека переоценивать свою способность к произвольному припоминанию. Так считают израильский психолог Ашер Кориат из университета Хайфы и его американский коллега Роберт Бьорк из Калифорнийского университета, недавно опубликовавшие результаты совместного экспериментального исследования.

Своим испытуемым-студентам они предлагали запоминать наборы слов, сгруппированных в пары. Треть стимульного материала составляли случайные пары слов. Другую треть — слова, связанные прямыми ассоциациями (например, эскимо — мороженое). Еще треть — слова, связанные отдаленными ассоциациями, требующими осознания и уяснения (например, государство — налог). Стимульный материал предъявлялся в три приема. Каждый раз испытуемых просили предсказать, сколько, по их мнению, пар они сумеют правильно воспроизвести по предъявлении одного слова. Прогнозы испытуемых оказались довольно верными относительно первой и второй групп материала. Но при воспроизведении материала третьей группы реальные результаты оказались гораздо скромнее ожиданий. Испытуемые сильно переоценили свою способность уяснить неявную ассоциативную связь и воспроизвести ее впоследствии.

Исследователи находят простое объяснение этому феномену. Глядя на стимульный материал, испытуемые оценивают свои познавательные процессы «здесь и теперь», то есть ошибочно полагают, что, коли ассоциативная связь ими усмотрена, значит, она отложилась в долговременной памяти. Однако это совершенно разные процессы! Без опоры на наглядный материал впоследствии невозможно извлечь из памяти то, что туда и не поступало. Легкие ассоциации снова возникают сами собой, а вот отдаленные приходится отыскивать снова, причем далеко не всегда с успешным результатом.

Вытекающие отсюда рекомендации полезно учесть школьникам и студентам. Держа перед глазами учебник, легко впасть в иллюзию, будто прочитанный материал отложился в памяти. Позднее, без опоры на текст, воспроизвести его может оказаться нелегко. При подготовке к экзаменам психологи рекомендуют взыскательную самопроверку при закрытом учебнике. Только таким образом можно ясно осознать, что же действительно отложилось в памяти. Выявленные пробелы потом следует восполнить посредством дополнительных умственных усилий.

По материалам Journal of Experimental Psychology:
Learning, Memory and Cognition

В СОВРЕМЕННЫХ РИТМАХ

Редко бывает, чтобы поколения отцов и детей придерживались общих музыкальных вкусов. Гораздо чаще старшие сетуют, что молодежь предпочитает примитивные, пошлые шлягеры, не сравнимые с мелодичными, трогательными песнями прежних лет. А существует ли какая-то закономерность, которой подчиняется музыкальный выбор того или иного поколения? Это попытался выяснить канадский психолог Терри Петтиджон.

Тщательно проанализировав содержание и тональность песен, возглавлявших рейтинги популярности (так называемые чарты) на протяжении последних 50 лет, он сопоставил эти данные с экономической и общественно-политической ситуацией того или иного периода. И обнаружил интересное совпадение: в периоды экономического подъема и общественной эйфории наибольший успех имеют ритмичные мажорные песни с легковесным, почти бессодержательным текстом. Экономические проблемы, приводящие к снижению благосостояния, а также политическая напряженность повышают популярность песен с серьезными текстами, исполняемых с эмоциональным надрывом, «со слезой в голосе». В атмосфере сгустившихся проблем люди более склонны прислушиваться к задумчивым песням бардов, чем отплясывать под прихлопывания диск-жокеев. Эту закономерность Петтиджон иллюстрирует яркими примерами — от надрывных песен протеста времен вьетнамской войны до бесшабашной «Маккарены» эпохи экономического подъема.

Подмеченные канадским психологом параллели очень наглядны, и с ним трудно не согласиться. Тут, правда, возникает вопрос: отчего у нынешней российской молодежи в таком почете легковесная «попса», сильно потеснившая в последние годы ершистых рокеров и задумчивых бардов? Неужели наше общество находится на подъеме, а мы, старшие, этого не замечаем? Или молодежь погрузилась в безответственную эйфорию, игнорируя реальные общественные проблемы? Эти вопросы еще ждут ответов, в поисках которых нам вряд ли поможет проницательный канадец — придется самим!

По материалам: www.philiburbs.com

РОДНЫЕ, НО РАЗНЫЕ

В любой семье, имеющей не одного ребенка, а двух или более, от родительского глаза не может укрыться заметное различие в характерах братьев и сестер. Казалось бы, именно родители, постоянно наблюдающие за поведением своих детей, наиболее тонко и точно подмечают их индивидуальные особенности. Однако, как показало недавнее исследование американских психологов, родители склонны сильно преувеличивать различия в характерах детей, приписывать им большую несхожесть друг с другом, чем это имеет место на самом деле.

Профессор Кимберли Саудино из Бостонского университета в свое время обратила внимание, что у близнецов, чьи особенности темперамента преимущественно детерминированы генетически и потому очень схожи, почти идентичны, родители часто отмечают значительные различия в темпераменте. Саудино решила проверить данные своих наблюдений на примерах братьев и сестер, не являющихся близнецами. В ее опытах участвовало 95 пар сиблингов в возрасте от 3 до 8 лет, причем в половине случаев это были дети одного пола, в половине — разного. В лабораторных условиях выявлялась степень застенчивости детей — по тому, охотно ли они принимали игрушку из рук малознакомого экспериментатора либо стремились прижаться к родителю. С помощью особых датчиков, которые ребенок надевал в лаборатории и носил последующие 48 часов, фиксировалась также степень его двигательной активности — важный показатель темперамента. Помимо этого, родителей просили с помощью специального опросника оценить темперамент своих детей.

Выяснилось, что родительские оценки мало соответствуют объективным замерам поведения. Но особенно удивила исследователей склонность родителей диаметрально противопоставлять оценки сиблингов — их темпераменты виделись родителям не просто различными, но полярно противоположными: если одного ребенка считали робким и застенчивым, то другого называли смелым и открытым.

«Возможно, эти результаты объясняются склонностью нашей культуры акцентировать индивидуальность человека, его неповторимость и непохожесть на других, — полагает профессор Саудино. — Не исключено, что в коллективистских культурах, склонных нивелировать индивидуальные различия, результаты были бы иные». Впрочем, психолог считает, что объяснение может быть и еще проще: подчеркнутое выделение каждого ребенка помогает родителям найти к нему индивидуальный подход, а самому ребенку дает возможность занять в семье относительно автономное место.

Дискуссия вокруг полученных результатов далеко не исчерпана. Но один вывод вполне очевиден: педагогам, врачам, психологам следует осторожно подходить к родительским суждениям о детях, помня об их явной необъективности.

По материалам www.apa.org/monitor

ТЯЖКОЕ БРЕМЯ ОТЛИЧНИКА

Принято считать, что высокая тревожность и низкая самооценка — постоянные спутники слабых учеников. Зато хорошо успевающие ученики от этих проблем, казалось бы, избавлены, всевозможные школьные испытания — экзамены, контрольные работы, ответы у доски — их не пугают: прошлые успехи служат надежной основой уверенности в себе, а также высокой самооценки. Однако недавние наблюдения позволяют предположить, что и отличники далеко не так эмоционально благополучны, как могло бы показаться.

По мнению Патриции ДиБартоло, профессора психологии в Колледже Смита (США), многие хорошо успевающие ученики страдают перфекционизмом, то есть обостренным стремлением к совершенству. Конечно, сама по себе ориентация на высокий результат достойна лишь похвалы, но, будучи обострена до крайности, она приводит к неприятию любых ошибок и оплошностей. А поскольку в жизни и деятельности любого человека ошибки неизбежны, от них никто не застрахован, более того — они являются неотъемлемым элементом процесса учения. страх перед ними порождает высокую тревожность и глубокое эмоциональное неблагополучие. Стремясь к безупречному результату, перфекционист не довольствуется результатом просто хорошим, и это негативно сказывается на его самооценке.

В психологии разработаны специальные методы выявления склонности к перфекционизму. С их помощью профессор ДиБартоло отобрала 36 учеников 3–5-х классов, половина из которых имела высокий балл по этому показателю, другая половина — низкий. Всем детям было предложено решить несколько головоломок с помощью компьютера, причем задачи это были хоть и не очень легкие, но детям вполне посильные. После ознакомления с примерами задач, но еще до начала их решения детей просили высказать свои предположение, насколько успешно они с этими задачами справятся.

Дети-перфекционисты оказались гораздо более пессимистичны в своих ожиданиях, чем их сверстники с более низким баллом. К тому же они по ходу решения задач демонстрировали более высокую тревожность, а полученными результатами оказались удовлетворены в меньшей степени. И это при том, что реально результаты обеих групп оказались примерно одинаковыми!

ДиБартоло полагает, что это является следствием навязанной детям установки на непременный успех, высокий результат, когда любая возможная ошибка расценивается как поражение. Психолог считает, что формирование стремления к успеху — лишь один аспект воспитания, но не менее важен и другой — формирование спокойного и трезвого отношения к ошибкам.

По материалам http://www.healthday.com/

Подготовил Сергей СТЕПАНОВ