У истоков школьной психологии:
опыт историко-культурного
исследования

Рецензируемая книга представляет собой коллективную монографию, объединенную как глубокой философской идеей, так и общностью прикладных интересов авторов.
Принято считать, что школьная психология — дитя последнего столетия, в крайнем случае — двух (типичны ссылки на таких классиков, как У.Джеймс, К.Д.Ушинский, А.Г.Асмолов и др.).
В реальности же, как показывают авторы, истоки гораздо глубже. Не имея возможности подробно пересказывать обширный и в высшей степени обстоятельный труд, — что не мешает, отметим, увлекательности изложения — ограничимся некоторыми основными моментами. Воздадим авторам должное: они не занимаются спекуляциями на общие темы, а конкретно, с опорой на трудно опровержимые материалы, показывают, что фигура школьного психолога (аналог на древнегреческом — психогог или психопомп) присутствует уже в образовательных системах эллинского и древнеегипетского мира. Коснемся последнего. Эта малоизвестная и во многом загадочная сторона истории образования обсуждается на основе недавних сенсационных открытий; расшифровка иероглифов по модифицированной методике Шампольона дает основания для пересмотра всей истории культуры.
Кратко ознакомим с некоторыми аспектами содержания рецензируемой монографии. В долине Нижнего (так наз. Серого) Нила были обнаружены обширные подземные пустоты искусственного происхождения, появление которых радиоуглеродный анализ датирует VII–VI вв. до н.э. Судя по расположению комнат, речь идет о катакомбной (пещерной, лабиринтной) школе, по тем временам — почти общеобразовательной. Привлекают внимание большие классные известняковые доски и клинописное оборудование — судя по всему для занятий иностранным (финикийским) языком. Среди прочих помещений было обнаружено особое, с весьма характерным и интересным для нас оборудованием: таблички с изображением симметричных чернильных пятен, зарисовки сценок из жизни животных (например, ссора тигра и обезьяны), незаконченные иероглифические предложения. Особое внимание привлекает папирус с описанием прав и обязанностей мумифицированного обитателя этой комнаты, которые по сути совпадают с действующим положением о школьной психологической службе, за исключением того, что древние психогоги имели частичные права полицейского (по древнеегипетски — фараона).
Суть же его деятельности в основном сводилась к следующему. Ребенка после предварительного обследования заводили в центр лабиринта и там оставляли. Тщетно пытаясь выбраться, он в трудные минуты (голод, жажда, борьба с мокрицами, тягостные воспоминания об учебе) встречал человека, который его психологически поддерживал, после чего как бы уходил, чтобы потом, в еще более трудные минуты (близкая смерть от голода и жажды, укусов мокриц, воспоминания об учебе) вновь появиться и вновь поддержать (к сожалению, в том числе ударами кнута). Если ребенок научался выживать в лабиринте, задача психогога считалась выполненной, и он подвергался частичной канонизации с последующим пребыванием в Долине Фараонов.
В завершение — надеемся, нам удалось заинтересовать потенциального читателя книги — отметим, что она будет интересна не только школьным психологам и историкам культуры, но и некоторым лингвистам, так как издана на языке суахили.

Альберт ШАРАДА