ЮМОР И ПСИХОЛОГИЯ
О БЕЗУСЛОВНОМ ВРЕДЕ КНИГИ
для душевного и телесного здоровья
подрастающего поколения
Доклад,
прочитанный доктором гуманитарных наук У.О.
ДИСЛЕКСЕРОМ
на открытии ХVII Международной конференции
радикальных психологов
1 апреля 2107 года
Уважаемые коллеги!
Минувший ХХI век стал поистине
переломным в истории человечества. Он
ознаменовался невиданным ранее прогрессом во
всех областях человеческой деятельности, в
частности — в области школьного образования.
Складывавшийся веками институт директивной,
авторитарной школы был наконец разрушен, и на
смену ему пришла подлинно гуманистическая школа,
ориентированная на спонтанное самораскрытие
учащихся, их ничем не стесненный личностный рост,
культивирование их гибкости, коммуникабельности
и конгруэнтности. Был наконец изжит вековечный
предрассудок, будто школа призвана давать
знания.
Сегодня нам с вами трудно даже поверить, что
каких-то сто лет назад консерваторы от
педагогики еще предпринимали последние
отчаянные попытки привить детям грамотность (смех
в зале), насадить вздорные представления о
культурных ценностях, нормах и приличиях. В
условиях стремительного прогресса стало
очевидно, что любые знания устаревают еще до
того, как возникнут, и их практическая
бесполезность стала наконец общепризнанной.
Школа более не обременяет учащихся этим
бессмысленным грузом и сосредоточилась на
действительно важных задачах — неуклонном
повышении самооценки учащихся, их ассертивности
и уверенности в себе, всемерной фасилитации их
лидерских качеств. Было бы, конечно,
преждевременным считать эти задачи полностью
решенными. Но, уверен, не за горами тот день, когда
школе нового, ХХII века удастся воспитать
поколение из одних лидеров с самооценкой
Бонапарта.
На этом общем позитивном фоне не может не
настораживать опасное явление, которое, казалось
бы, давно изжито, но которое в последние годы
снова проявляется всё более явно. Я имею в виду
нездоровую склонность детей к чтению. Причем не к
чтению SMS-сообщений, которое, разумеется, никакой
опасности не несет, а к чтению громоздких текстов
в виде напечатанных на бумаге книг. Полагаю,
большинство из присутствующих даже не
представляет себе, что это такое. Это чудовищное
изобретение мрачного Средневековья, от которого
всё прогрессивное человечество в ХХI веке
отреклось, ныне возрождается снова.
Позволю себе небольшой экскурс в историю
вопроса, позволяющий глубже понять
обозначившуюся в последние годы опасность.
* * *
первые книги появились в незапамятные
времена — вероятно, почти одновременно с
появлением письменности. Справедливости ради
надо признать, что на протяжении тысячелетий это
вредоносное изобретение чьего-то извращенного
ума не представляло большой опасности — ввиду
почти поголовной неграмотности. К тому же
процесс создания книг был технически громоздким
и трудоемким, из-за чего книги появлялись в виде
единичных экземпляров и не могли оказать
серьезного разлагающего влияния на общественные
нравы. Хотя уже в ту давнюю пору сама идея
книжного знания встречала негодование
прогрессивных умов. Устами Экклесиаста изречена
блестящая мысль: «Во многой мудрости много
печали, и кто умножает познание, умножает
скорбь». И уже более конкретно — по нашей теме:
«Составлять много книг — конца не будет, и много
читать — утомительно для тела». Заметим, сказано
тысячи лет назад, но как современно звучит эта
мысль!
Общепризнанная ныне идея свободного ума, не
скованного знаниями, также была предвосхищена
мыслителями древности. Еще в ХIV веке
Благословенный Генри Сусо (1300–1365) провозгласил:
«Только невежество открывает путь к истине».
Предполагалось, что книги достаточно одной, да и
ее широким массам читать не следует — ее
содержание в доступном изложении будет им
преподнесено представителями избранной касты
посвященных.
Характерно, что этого принципа последовательно
придерживались наиболее прогрессивные
представители самых разных культур и идейных
течений. По преданию, халиф Омар, на вопрос о том,
как распорядиться содержимым захваченной его
войском Александрийской библиотеки, остроумно
ответил: «Если эти книги соответствуют Корану —
они излишни, если они противоречат Корану — они
вредны. Сжечь!»
Тут следует подчеркнуть, что это предание не
соответствует историческим реалиям. За 300 лет до
Омара та же конструктивная мысль пришла римскому
императору Феодосию, по чьему приказу и были
уничтожены 428 тысяч томов Александрийской
библиотеки. Как видим, попытки противостоять
книжной напасти предпринимались с незапамятных
времен. Увы, с переменным успехом.
Изобретение И. Гуттенбергом печатного станка
положило начало настоящей эпидемии чтения,
поразившей человечество на несколько веков.
Отчаянное сопротивление здравомыслящей части
общества — вплоть до поджога типографий — уже не
могло этому воспрепятствовать. На протяжении
всей истории книгопечатания попытки жечь книги
предпринимались регулярно, в том числе и в
государственных масштабах, но пламя
очистительных костров не поспевало за
распространением заразы. И только начиная с ХХ
века телефон наконец покончил с эпистолярным
жанром, отменив бытовую необходимость в
грамотности, а кино, телевидение и компьютер
окончательно освободили ум человечества от оков
книжного знания.
* * *
Для нас, как психологов,
совершенно очевидно, от каких опасностей
пытались уберечь человечество Экклесиаст и Сусо,
Омар и Феодосий. Нетрудно представить (хотя,
признаюсь, от этого становится жутковато), что
происходит в человеческой голове при
столкновении с книгой. Что может предложить
книга органам чувств? Разве может она предложить
наглядный, четкий и недвусмысленный образ,
доступный непосредственному восприятию? Нет!
Потому что она обращается даже не к восприятию, а
— страшно подумать! — к мышлению, причем не
только образному, но и — извините за выражение —
абстрактно-логическому. При восприятии любого
напечатанного на бумаге текста от человека
требуется мыслительная работа. А нам хорошо
известно, к каким печальным результатам она
приводит — сначала к инакомыслию и вольнодумию,
а потом неизбежно к беспорядкам и мятежам.
Любой нормальный человек адекватно реагирует
на четкие стимулы, посылаемые ему с экрана, —
спешит купить указанный товар, ставит галочку в
правильной графе избирательного бюллетеня. Смех
за кадром или слезы на лице героини сериала
укажут ему, какие эмоции адекватны в данном
контексте. Но что произойдет, если он вместо
адекватного реагирования примется думать?! Если
каждый сам станет размышлять, чего ему хотеть,
чему радоваться, над чем смеяться, то в итоге
неизбежно окажется охваченным сомнениями и
неуверенностью. А это верный путь к моральному
упадку и душевной патологии.
На протяжении ХХI века эта опасность, казалось
бы, была успешно устранена. Школьное обучение
постепенно превратилось в то, чем ныне является,
— в интерактивный тренинг правильных реакций на
стимулы. Прогрессивные формы оценки и контроля
успешно вытеснили вековую архаику. Первой
ласточкой еще сто лет назад явился знаменитый
ЕГЭ. Его закономерным следствием стала
общепринятая ныне практика, когда студенту
университета требуется найти и распознать в
Интернете текст на заданную тему, подписать его
своим именем и сдать в качестве дипломной работы.
А ведь еще век тому назад студентам
предъявлялось варварское требование
самостоятельно такой текст создать! (Ропот
негодования в зале.)
Казалось бы, созданы все условия для свободной
реализации личностью ее безграничных потенций (в
указанном с экрана направлении, разумеется).
Отчего же тут и там снова возрождаются изжитые
традиции мрачного прошлого? Дня не проходит без
тревожных сообщений о том, что где-то студент или
школьник был замечен с книгой. Некоторые даже
имеют наглость читать на людях, не стесняясь
своей порочности. Можно себе представить, что
происходит вдали от взоров общественности!
С психологической точки зрения это печальное
явление вполне объяснимо. Чтение совершенно
очевидно представляет собой форму
компенсаторной деятельности, восполняющую
человеку дефицит реальной конгруэнтной
коммуникации. Замечено, что чаще других эту
вредную привычку приобретают дети из
неблагополучных семей, чьи родители-неудачники
намеренно отказались от карьерной гонки и
потребительских амбиций, где мало смотрят
телевизор и позволяют себе другие формы
неадекватного поведения. Особенно уязвимы в этом
отношении так называемые полные семьи — этот
пережиток домостроевского уклада. Понятно, что
ребенок, подверженный влиянию двух родителей (да
еще нередко оба они ему родные!), которые сами не
чужды чтения, гораздо легче встанет на этот
порочный путь.
Чем это ему грозит? Чтобы ответить на этот
вопрос, давайте просто представим, что может быть
написано на бумаге. Да всё что угодно!!! От
гнуснейшей порнографии до призывов к
низвержению общественных устоев! Чему учит так
называемая книжная классика? Это адюльтер («Анна
Каренина»), бесплодное мудрствование (от Сенеки
до Бердяева), алкоголизм (от Хайама до наших дней)
— вплоть до убийства («Гамлет», «Преступление и
наказание») и суицида («Ромео и Джульетта»). Надо
ли лишний раз говорить, к какой тяжелой душевной
патологии может привести обращение молодого
человека вместо иллюстрированной интерактивной
Кама-Сутры к «Темным аллеям»? Само понятие любви
оказывается книжной литературой извращено до
неприличия — то, чем нормальному человеку
положено заниматься, ему предлагается
испытывать. Можете себе такое вообразить?! (Нарастающий
гул негодования в зале.)
Я уже не говорю про явный вред, который чтение
книг наносит физическому здоровью. Вместо ярко
подсвеченного монитора юноше или девушке
предлагается блеклый текст на хрупкой бумаге.
Какой ущерб для зрения! К тому же чтение,
естественно, отвлекает от фитнес-клубов, от
танцев, от секса, в конце концов. Кем вырастет
юный читатель? Человеком, глубоко ущербным
духовно и физически! Отгородившимся от всего
богатства современной массовой культуры,
закосневшим в затхлом мирке книжной премудрости.
Мы, как психологи, просто обязаны осознать
надвигающуюся опасность. К счастью, на борьбу с
нею Всемирным фондом «Глобальная фасилитация»
отпущены изрядные средства, поделенные на
несколько крупных грантов. Всех неравнодушных
призываю подавать заявки!
(Бурные продолжительные аплодисменты,
переходящие в овацию.)
Записал Сергей СТЕПАНОВ |