Оправдались ли ожидания?

Об этом мы беседуем с главным организатором конкурса психологов негосударственных школ «Профессиональное признание — 2007» кандидатом психологических наук, директором Центра психологического сопровождения образования «Точка ПСИ», руководителем клуба психологов «Событие» Мариной БИТЯНОВОЙ

Марина, почему у московских психологов негосударственных школ проходит отдельный конкурс? Разве они не принимают участия в городском конкурсе «Психолог года»?

Психологи негосударственных школ участвуют в городских конкурсах, никто этому не препятствует. Но у них есть особенности. И мы решили, что целесообразно обмениваться мастерством внутри своего «цеха».

А в чем она заключается?

В негосударственных школах происходит очень большая концентрация сложных детей. Сегодня в частные школы идут в основном дети, которым трудно учиться в обычных школах. Это и очень талантливые ребята, и дети с различными проблемами в развитии — и эмоциональными, и познавательными. Кроме того, негосударственные — обычно маленькие школы, где есть специфика построения образовательной среды, специфика методов обучения, специфика работы педагогов.

А в небольших группах детей особым образом строится образовательный процесс и требуется особое психологическое сопровождение. Диагностировать детей в частной школе не нужно, но совершенно необходима организация серьезной консультативной помощи.

Бытует мнение, что психологам в частной школе работать проще, чем в государственной, где на одного специалиста приходятся сотни детей...

В каком-то отношении — да! психолог действительно обслуживает меньше детей, кроме того, ему обеспечиваются достойные условия для работы. Но, с другой стороны, в больших школах психологу легче спрятать свой непрофессионализм: нежелание расти профессионально, нежелание решать реально существующие проблемы. В частной школе по-настоящему полезным может быть только очень высокий профессионал, поскольку результаты его работы видны сразу. И, кроме того, спектр обязанностей у психолога негосударственной школы тоже очень велик, поскольку он по-настоящему включен в образовательную среду. Он много работает и с классными руководителями, и с учителями, и с педагогами дополнительного образования.

Я бы сказала, что ему интереснее работать. Но не проще.

Кроме того, мне кажется, что во многих сильных государственных гимназиях, где стремятся давать серьезные знания для поступления детей в престижные вузы, до личностно-ориентированного образовательного процесса дело доходит далеко не всегда. Соответственно, либо психологу очень трудно работать, либо он становится частью «машины», обслуживающей образовательную практику.

Негосударственных школ такого типа очень мало. В основном они ориентированы на личность ребенка. И если сравнивать даже с сильными элитными гимназиями, то в негосударственных школах личностно-ориентированной работы больше. Поэтому и психологу находится больше места.

Правильно ли я поняла, что к его работе предъявляются более высокие требования?

Да, уровень ответственности психолога частной школы выше. В небольшой школе трудно замаскироваться, трудно создавать видимость активной работы. Это сразу становится очевидным. Там каждый ребенок ежедневно получает пять-шесть оценок: его спрашивают на каждом уроке. Ему невозможно «отсидеться». Точно так же не удается «отсидеться» и психологу.

Марина, а какие выводы можно сделать после окончания конкурса, оценивая уровень его участников?

Один вывод я сделала сразу: психологи стали лучше чувствовать образование. Их методы, их подходы, их идеология стали более психолого-педагогическими. Современные специалисты действительно лучше стали чувствовать специфику своей деятельности в образовании. На этом конкурсе все участники были молодые. И было заметно, как иногда им трудно встать на позицию школьного психолога. Как часто им не хватает специфических знаний! Очень понравилось, что психологи владеют разнообразными приемами работы: от чисто психологических, таких, как тренинг, психологическая игра, консультация, до психолого-педагогических — например, проведение дискотеки для решения психологических задач.

Можно ли те выводы, которые позволил сделать ваш конкурс, применить к психологам государственных образовательных учреждений?

Я очень на это надеюсь. Ведь среди наших конкурсантов были те, кто работает всего несколько лет. Приблизительно такая же ситуация и в государственных школах: там тоже очень много молодых психологов. Мне кажется, что в самой подготовке нового поколения выпускников, приходящих в школу, что-то изменилось. Они стали более педагогически грамотными, они лучше чувствуют образование.

Марина, как вы считаете, надо ли рассматривать негосударственную школу как мастерскую, где готовятся высококвалифицированные кадры, которые разрабатывают тонкие личностно-ориентированные методы работы, которые потом можно тиражировать?

Безусловно. Когда я попала в негосударственную школу, я поняла, почему мне там хорошо: это была экспериментальная площадка для меня. Если человеку не просто интересно работать, а хочется методически осмыслить свою деятельность, творить и проектировать, то в частной школе он сможет этим заниматься. В определенном смысле слова, там создается методический резерв работы психолога в образовании. И на месте психологов государственных школ я бы очень старалась дружить с нами, пополняя свою методическую копилку.

Какова дальнейшая судьба конкурса? Есть ли желание проводить его дальше?

Да, такое желание есть. Более того, хочется превратить его в своеобразное пространство профессионального общения и взаимодействия. Хотелось, чтобы больше специалистов принимало в нем участие, ведь это дает богатый материал для обобщения и определения стратегии развития психологической службы в образовании, помогает понять, чему надо учить будущих специалистов, к чему их готовить, какие методические материалы выпускать. И, кроме того, конкурс, несмотря на конкуренцию и волнение участников, — отличный повод для общения. Во время конкурса происходило множество событий: споры, обсуждения, круглые столы.

Несколько слов о психологическим клубе «Событие». Каким образом там строится работа?

Наш клуб, объединяющий московских психологов, возник из потребности в профессиональном общении. За несколько лет работы образовался костяк — группа людей, которым интересно раз в месяц собираться, что-то обсуждать и даже создавать свои методические разработки. В прошлом году в «Школьном психологе» был опубликован материал «Диагностика уровня сформированности общеучебных умений и навыков школьников» — это был проект клуба, который мы сделали все вместе. Кроме того, у нас есть несколько маленьких проектов, которые мы делаем ради своего удовольствия. В целом же это профессиональная поддержка, профессиональное понимание, методический рост, который мы друг другу обеспечиваем, и, конечно же, еще и дополнительная реклама психологии в образовании.

Хочется, чтобы психологов понимали и ценили в образовательных учреждениях. Надо сказать, что в негосударственном секторе, несмотря на бытующее мнение, не такие уж и большие зарплаты. Более того, я знаю много сильных московских государственных гимназий, где зарплата гораздо выше, чем в частных школах.

Интересно ли психологам негосударственных школ участвовать в таком массовом мероприятии, как Неделя школьной психологии?

Да, к нам каждый год приезжают пять-шесть психологов из негосударственных школ. Более того, они принимают самое активное участие в проведении Недели. Александра Теплицкая, Ирина Лейбман, Татьяна Гришкова, Татьяна Меркулова, да и Марина Битянова — все мы вышли из негосударственных школ. Правда, пока это в основном Москва, поскольку 60–70% этих школ сосредоточено в столице, 20% — в Питере и где-то 10% приходится на другие регионы России.

В нашей стране вообще очень мало частных школ, поэтому вокруг них возникает очень много легенд и мифов.

Беседовала Ольга РЕШЕТНИКОВА