ВЕЧНОГО СЧАСТЬЯ НЕ БЫВАЕТ…

Если открыть любой учебник по педагогической психологии, то трудно не обратить внимания на то, что вопросам обучения отведено значительно больше места, чем вопросам воспитания. А в некоторых пособиях раздел по психологии воспитания и вовсе отсутствует. Объясняется ли это ненадобностью соответствующих сведений или их банальным отсутствием? К сожалению, верно последнее. Сегодня психологи знают или думают, что знают, как следует ребенка обучать, но им почти ничего не известно о психологических механизмах воспитания.

Не так давно на страницах нашей газеты (см. № 10 за 2007 год) было опубликовано заочное интервью с Айзенком, основанное на выдержках из его трудов, а сегодня — наше воображаемое интвервью с Дмитрием Сергеевичем Лихачевым.

М.С. Каковы особенности современной школы? Какой она должна быть, чтобы подготовить молодого человека к взрослой жизни?

Д.Л. Что должна делать школа на рубеже ХХ и ХХI веков? Прежде всего, нужно помнить, что учение — это труд. И школа должна учить человека умению работать самостоятельно, должна приучать его к труду, в том числе и труду научного работника. В конце концов, в ХХI веке физическая работа в основном будет выполняться роботами.

Потом школьники могут быть кем угодно, бухгалтерами или рабочими и т.д., но это будет рабочий-ученый, так что нужно воспитывать ученого, потому что это профессия будущего. И всегда следует помнить, что только в молодости закладывается интеллигентность. Поэтому людей нужно воспитывать не с восьмилетнего возраста, а с шестилетнего, с пятилетнего…

И воспитывать нужно с очень большой интенсивностью, ведь уже сейчас учение отнимает треть жизни человека. Эту треть жизни нужно сделать как можно более насыщенной.

Среди гуманитарных наук, которые преподаются в школе, особенная роль должна отводиться тем, что воспитывают нравственность. Ведь проблемы нравственности сейчас очень усложнились и актуализировались. И потому науки, несущие сильный моральный заряд, такие как литература, история, должны преподаваться очень умело, по прекрасным учебникам, хорошо подготовленными педагогами.

М.С. Как должны преподаваться литература, история, чтобы они сохранили свою нравственную функцию?

Д.Л. Мое твердое убеждение, что в школе следует преподавать не отдельные произведения, а историю литературы. Литературное произведение само по себе, исторически не объясненное, теряет на восемьдесят процентов свою действенность — моральную, эстетическую… Ведь каждое произведение создавалось в определенных условиях, при определенных исторических предпосылках, в конкретных биографических обстоятельствах… А по существующим проектам школьных программ преподается не история литературы, а собственно литература, то есть берется отдельное произведение, и оно толкуется вне истории, вне биографии автора.

История воспитывает. И история литературы воспитывает — она тоже часть истории.

М.С. Можно ли сказать, что школа не только обучает, но и воспитывает?

Д.Л. Школа, как известно, формирует людей, закладывает основы структуры личности. Это весьма признаваемо не только от времен древних греков, но, пожалуй, еще и пораньше. То, что не привито в школе, упущено, позднее наверстывать и исправлять очень трудно.

Что такое школа? Это, прежде всего, воспитательное учреждение… Воспитательное, а не просто учебное. И знания не должны сыпаться этаким бесконтрольным потоком, прямо-таки водопадом. В связи с ростом уровня знаний, развитием науки постоянно усложняются и те предметы, которые изучаются. Учащийся должен выходить из школы, будучи готовым освоить любую профессию, которую внезапно, по тем или иным причинам, может предложить ему жизнь.

М.С. Каково Ваше отношение в связи с этим к профильному обучению в условиях старшей школы?

Д.Л. Постоянно рождаются новые профессии. Их нужно осваивать быстро. Причем часто самому. Попытка слишком ранней направленной специализации приносит сомнительные результаты. Можно научить юного человека профессиональным знаниям в той или иной области. Но толку от этого всего? Знания быстро устаревают.

Следовательно, надо постоянно переучиваться, что рискует вылиться в процесс бесконечный. Выход один — выпускник школы должен обладать научным мышлением, которое едино для всех наук. Именно владение научным мышлением на современном уровне позволяет быстро осваивать ту или иную только что возникшую специальность.

Высокий уровень мышления всегда сказывается во всем. Высокая квалификация мышления позволяла от давних времен успешно осваивать иной раз даже не смежные, а как бы диаметрально противоположные профессии. Что же касается узкой квалификации, то она оказалась троянским конем — ограничила кругозор, сковала мысль, а главное, привела к неумению увидеть любую научную или эстетически-художественную проблему в общественном контексте. Вместе с узкой квалификацией пришла мастеровитость, но стала угасать обдуманная и ответственная смелость поступков и решений.

М.С. Формирование научного мышления выступает одним из важных условий успешных умственных занятий. А какого человека можно назвать умным?

Д.Л. Ум — это прежде всего поведение. Умный человек — это тот, кто ведет себя правильно в собственной семье, с товарищами, на работе и т.д. Ум — это тактичность, умение отделить мелкое от важного, предусмотреть будущее…

Можно быть умным ученым, а можно быть талантливым ученым. Это разные типы ученых. Умный ученый определяется по поведению в науке, по тому, что он знает истинную цену своим открытиям, своей методике, своему положению в науке.

Талантливым сделаться очень трудно — им надо родиться. Умным стать вполне можно…

М.С. Какими качествами должен обладать выпускник вуза?

Д.Л. Разумным оптимизмом. Он должен уметь с готовностью и достоинством переносить все жизненные трудности, без которых не проживешь и без которых, в конце концов, жизнь была бы пустой.

М.С. Как связаны между собой высокий уровень развития мышления и интеллигентность?

Д.Л. Об этом слове — интеллигентность, интеллигенция — много спорят. Думаю, что нельзя сводить дело к каким-то внешним признакам. Иногда, например, подлинная интеллигентность не в том, чтобы жадно схватить редкую книгу, а в том, чтобы воздержаться от ее приобретения, если знаешь, что для другого она может оказаться нужнее.

Для меня интеллигентность — это повышенная восприимчивость к культуре, к искусству, деликатность в отношении других людей, принципиальность. И еще: интернационализм. Я убежден, что национальное в его лучших проявлениях сохранится всегда. Но это не исключает подлинного интернационализма, который заключается в отсутствии национальной спеси.

Кстати, я должен напомнить, что «интеллигенция» — русское слово! Корень — заимствованный, он есть почти во всех европейских языках, но в нынешнем своем значении — социальном, нравственном — слово и понятие «интеллигенция» родилось на нашей земле. А теперь, обогащенное новым смыслом, пришло в европейские и не только в европейские языки.

И еще качество подлинного интеллигента: его жизнь осмысленна. Над смыслом ее он задумывается всю жизнь, не считая, что ответ найден раз и навсегда.

М.С. Как бы Вы ответили на вопрос о смысле жизни?

Д.Л. Мне кажется, любой из нас в любую минуту своей жизни должен быть готов в меру своих сил ответить на этот вопрос. Сегодня я отвечаю на него так: природа создавала человека миллионы лет, давайте же уважать эту работу! Проживем жизнь с достоинством, поддерживая все созидательное и противостоя всему разрушительному, что есть в жизни!

М.С. Вы сказали о восприимчивости человека к культуре. А в чем она выражается?

Д.Л. В жизни человека важна среда, созданная культурой его предков и им самим. Сохранение культурной среды — задача не менее существенная, чем сохранение окружающей природы. Если природа необходима человеку для его биологической жизни, то культурная среда столь же необходима для его «духовной оседлости», для его привязанности к родным местам, для его нравственной самодисциплины и социальности.

…Если человек не любит хотя бы изредка смотреть на старые фотографии своих родителей, не ценит память о них, оставленную в саду, который они возделывали, в вещах, которые им принадлежали, — значит, он не любит их. Если человек не любит старые улицы, старые дома, пусть даже и плохонькие, — значит, у него нет любви к своему городу. Если человек равнодушен к памятникам истории своей страны — он, как правило, равнодушен и к своей стране.

М.С. Как в жизни отдельного человека связаны прошлое, настоящее и будущее?

Д.Л. Иногда приходится слышать: «Это история, и поэтому в моей жизни значения иметь не будет». Так ли это?

Мне кажется, что тот, кто не интересуется историей, прошлым, обедняет свое настоящее. Из трех делений времени — настоящее, будущее и прошлое — самое ответственное — настоящее, самое манящее — будущее, самое богатое — прошлое.

Настоящее постоянно ускользает, это зыбкая грань между прошлым и будущим, но грань эта действенная и активная. Будущее постоянно отступает, и к нему мы стремимся. Оно господствует. Прошлое же — это гигантская кладовая культуры, доступная каждому, кто захочет обогатить свое настоящее и обеспечить будущее.

В прошлое непрерывно отходит настоящее, отойдет и будущее. Забывать об этом неразумно.

Дело каждого культурного человека — уметь извлечь из прошлого то, что необходимо для настоящего и будущего: не только сохранять память прошлого, но создать «обратные токи времени».

Если же говорить о разрыве опыта поколений, то между отцами и детьми всегда существовал и существует некоторый разрыв. Это закон жизни, и относиться к нему надо спокойно. Но разрыв этот следует уменьшать с обоих берегов. Виноваты бывают и отцы, и дети… Отцы опытнее, и они в первую очередь должны уметь передавать свой опыт, а дети должны внимательно прислушиваться.

Прививать юношам и девушкам интерес к истории нельзя путем уговоров и наставлений. Прежде всего надо, чтобы ни один памятник прошлого не находился в небрежении и не вызывал бы одним своим видом мыслей о его ненужности.

М.С. Какова роль искусства в воспитании подрастающего поколения?

Д.Л. Изобразительное искусство, литература, музыка, архитектура, градостроительство и природный ландшафт, созданный одной природой или природой в союзе с человеком, — изучение всех этих гуманитарных ценностей умножает, укрепляет, повышает нравственность отдельного человека и всего общества.

М.С. Современные дети стали значительно меньше читать. Не означает ли это, что книга уходит из нашей жизни?

Д.Л. Книжное чтение и почитание книжное должно сохранить для нас и для будущих поколений свое высокое назначение, свое высокое место в нашей жизни, в формировании наших жизненных позиций, в выборе этических и эстетических ценностей, в том, чтобы не дать замусорить наше сознание различного рода «чтивом» и бессодержательной, часто развлекательной безвкусицей.

Если книга не породила у вас ни одной самостоятельной мысли, значит, она напрасно прочитана…

Несмотря на все новейшие открытия, новые виды сохранения информации, не будем спешить расставаться с книгой. Книга остается. Она будет нужна человеку всегда. Ее не просто читают. Над ней размышляют. Общение с книгой интимно. Никакие посредники не нужны. Порой они просто мешают.

Человек всегда хотел остаться с книгой наедине — как с самым доверительным, самым близким собеседником. И в этом великое преимущество книги.

Напрасны надежды некоторых слишком ретивых сторонников «прогресса» распрощаться с книгой. Никакая кинопленка, никакая электроника книгу не заменит. Новые средства массовой информации будут с ней мирно сосуществовать.

М.С. Как нужно читать книгу?

Д.Л. С разными книгами надо работать по-разному: одни книги надо штудировать, конспектировать, изучать, читать повторно, читать для удовольствия. С другими надо только знакомиться, знать об их существовании. С третьими и знакомиться не нужно. И этот, третий сорт книг — самый трудный. Самое трудное заставить себя не читать то, без чего вполне можно обойтись. Не слишком следует гоняться за модным чтением. Модное быстро выходит из моды. Надо читать то, что проверено временем. Свою библиотеку не надо делать слишком большой; не надо заполнять ее книгами «одноразового чтения»… Дома должны быть книги повторного чтения, классики (и притом любимые), а больше всего справочники, словари, библиография.

М.С. А можно ли научиться писать? В последние годы учителя жалуются, что дети разучились писать сочинения.

Д.Л. В моем школьном образовании был один очень существенный недостаток: мы не писали классных работ и не делали домашних заданий.

Когда я появился в университете, я с трудом мог в письменной форме изложить свои мысли. Сразу же по окончании университета я решил учиться писать, и систему придумал сам.

Во-первых, чтобы язык мой был богатым, я читал книги, с моей точки зрения хорошо написанные, написанные хорошей прозой — научной, искусствоведческой. И делал из книг выписки, главным образом — фразеологические обороты, отдельные слова, выражения, образы и т.д.

Во-вторых, я решил писать каждый день, как классные сочинения, и писать особым образом. Этот особый образ я назвал «без отрыва пера от бумаги», то есть не останавливаясь. Я решил (и решил правильно), что главный источник богатой письменной речи — речь устная. Поэтому я старался записывать свою собственную, внутреннюю устную речь, старался догнать пером внутренний монолог, обращенный к конкретному читателю — адресату письма или просто читателю. И как-то быстро стало получаться. Работая корректором, я вел записные книжки, куда записывал особенно точно выраженные мысли.

М.С. Ваш опыт работы очень трудоемкий. Где взять время на то, чтобы все это успеть? На Вашем фоне мы все выглядим бездельниками, хотя хочется думать, что это не так.

Д.Л. Бездельничанье вовсе не состоит в том, что человек сидит без дела, «сложа руки» в буквальном смысле слова. Нет, бездельник вечно занят: пустословит по телефону (иногда часами), ходит в гости, сидит у телевизора и смотрит все подряд, долго спит, придумывает себе разные дела.

Вообще бездельник всегда очень занят…

М.С. Что делает человека счастливым?

Д.Л. Счастье может быть только боевое — только завоеванное нами. Вечного, постоянного счастья не бывает. Можно быть счастливым чем-то, что сейчас добыто, получено. Счастливым можно быть только короткий промежуток времени чем-то достигнутым, а после начинаются новые заботы…

«Беседовала» Марина СТЕПАНОВА
(по материалам книги:
Лихачев Д.С. Раздумья. —
М.: Дет. лит., 1991)