Такие разные читатели

Книги ценны лишь тогда,
когда ведут к жизни и служат жизни…
и каждый час чтения… пущен на ветер,
если читатель не воспримет в этот час
искру силы, каплю молодости,
дыхание свежести.
Г. Гессе. Эссе о книгах и читателях

Первое сентября — особый день для тех, чья личная или профессиональная жизнь связана со школой. Причем он не только знаменует собой начало нового учебного года, но и отмечается как День знаний. В такой вдвойне праздничный день вроде бы неуместно говорить о том, чего дети не умеют и не знают, как-то само собой разумеется, что все школьники соскучились по школе, учителям и урокам.

На классном часе, который по традиции проходит в первый учебный день, ребята делятся своими впечатлениями о лете, богатом на различные события и не обремененном никакими заботами. Поездки, походы, прогулки, встречи со старыми друзьями и обретение новых… А вот на чтение, оказывается, времени не хватило. На уроке литературы выясняется, что мало кто из ребят озаботился прочтением программных произведений — они напрочь «забыли» о том списке книг на лето, который им был дан в конце учебного года. Если в 5–6-х классах упущенное еще как-то можно восполнить и за выходные дни прочитать сказки Пушкина или басни Крылова, то школьники постарше практически оказываются обреченными на незнание школьной программы по литературе, а значит, и отечественной литературы вообще.

Знакомые типы

За словами ребят о том, что им некогда читать, скрывается не лень и даже не отсутствие желания напрягать себя не очень интересным занятием, а полное равнодушие к книге. О том, что современные дети не читают или читают до обидного мало, говорится уже давно — этим фактом, к сожалению, никого не удивишь. Многие педагоги причину сложившегося положения видят в неправильном преподавании литературы в школе. Действительно, уроки литературы порой превращаются в скучные наставления по поводу того, что же хотел сказать автор, а это, по словам П. Вайля и А. Гениса, мешает видеть в ней живую словесность. Такое объяснение, однако, далеко не единственное, и было бы большой ошибкой сводить знакомство с книгой к урокам литературы и, как следствие, всю вину за нескрываемую нелюбовь к ней перекладывать на школу. Становление в ребенке Читателя — процесс длительный, родом из раннего детства.

Озабоченность взрослых (правда, следует оговориться — далеко не всех взрослых) ситуацией вполне понятна. Однако прежде чем искать пути выхода, надо разобраться в самом явлении: что же было не так в воспитании детей, если книга оказалась им ненужной?

Не надо проводить специального исследования, чтобы заметить: как читатели бывают разными, так и нечитатели не представляют единого целого. Читающие дети сильно отличаются друг от друга кругом предпочитаемых произведений, а среди детей, отказавшихся от чтения, встречаются такие, кто совсем недавно прогулке со сверстниками предпочитал вечер в кресле с романом Пелевина. Да и отношение детей к чтению и книгам разное: одни берут в руки книгу под давлением взрослых — родителей или учителей литературы, другие скрывают свой интерес к чтению от одноклассников, а третьи с гордостью заявляют, что это занятие устарело и они, как истинно современные люди, найдут чем себя занять.

Наблюдения за школьниками одной из московских гимназий (учеников 5–11-х классов) позволило выделить, как минимум, три группы детей по критерию: какое место в их жизни занимает книга. Количественное соотношение школьников, безусловно, может быть разным и варьироватьcя не только от школы к школе, но и от класса к классу в одном и том же учебном заведении. А вот описанные типы наверняка покажутся знакомыми: кто-то узнает в них своих подопечных, а кто-то, может быть, найдет сходство с собой. Потому и рекомендации по поводу обучения и воспитания носят не частный, а общий характер.

Привычка свыше нам дана

Довольно большую группу составляют дети, которые практически вообще не читают художественной литературы. На уроках литературы они в лучшем случае обращаются к краткому изложению содержания (отдельное «спасибо» всем взрослым, принявшим участие в создании этого проекта), а в худшем и, увы, наиболее частом — к поисковой системе Интернета и благополучно списывают (скачивают) сочинения. В нынешнее время никого не удивляет ситуация, когда в одном классе оказываются два одинаковых сочинения — свидетельство того, что ученики не удосужились хотя бы что-то добавить от себя.

У этих детей весьма предвзятое отношение к литературе. Они даже не пробовали читать «Анну Каренину», но уже наверняка знают, что книга неинтересная. В результате Лев Толстой, а вместе с ним и остальные писатели-классики попадают в разряд скучных, занудных и пр. Действительно, нельзя полюбить то, что никогда не пробовал.

Среди нечитающих детей встречаются и те, кто имел неудачный опыт общения с книгой. Чтение, даже приключенческой литературы, требует известного напряжения умственных сил, что, увы, для некоторых школьников оказывается занятием непосильным. Таких детей немного, но они, к сожалению, есть, и непонятно, как им помочь.

Это, с одной стороны, самая трудная в воспитательном отношении категория детей, так как навык чтения у них просто отсутствует. Им в детстве не читали или читали очень мало (недавно в СМИ были опубликованы данные, согласно которым только в 7% российских семей детям читают книги — это против прежних 80%), их родители не держат в доме книг за ненадобностью, и общаются они с себе подобными, отнюдь не страдающими без чтения. Еще Уильям Джемс писал, что вся наша жизнь слагается из привычек — практических, эмоциональных и умственных, которые «влекут нас навстречу нашей судьбе». Привычка к чтению у таких детей, увы, не сформирована, что, если верить Джемсу, скажется на всей их дальнейшей жизни.

С другой стороны, эти школьники в специальном воспитании не очень-то и нуждаются, так как чтение, по большому счету, им не нужно. Как обходятся многие без посещения картинных галерей и концертных залов, так кто-то может неплохо жить без книг. Утверждение, может быть, и не очень педагогичное, зато реалистическое.

Ни дня без строчки

Вторую группу образуют дети читающие: они читают везде и все подряд. Их можно встретить с книгой в руках где и когда угодно: в транспорте, в очереди, на переменах. Правда, они не всегда читают вдумчиво, что негативно сказывается на умении связно и красиво излагать мысли. В свое время М. Цветаева писала о своем сыне: «Он не живет в книге, он по ней скачет, ее ест и дальше…». Конечно, далеко не все читающие дети так «проглатывают» книги, но очевидно, что чтение ради слежения за сюжетом существенного влияния на психическое развитие оказать не может. Оно сродни пробежке по залам музея — вроде был и смотрел, и даже что-то осталось в памяти, но ничего не увидел.

Такие дети, безусловно, благополучнее детей предыдущей группы, но тем не менее тоже нуждаются во внимании со стороны взрослых. Необходимо регулировать процесс их чтения, не позволять «заглатывать» книги в невероятных количествах – здесь тот случай, когда количество не всегда переходит в качество. Следует помочь детям разобраться в море литературы и остановиться на том, что соответствует возрасту и индивидуальным склонностям. Формирование читательского интереса требует от взрослых большого терпения, но возвращается сторицей: из ребенка вырастает достойный собеседник или даже единомышленник.

«Пушкин устарел…»

И, наконец, третья группа школьников — самая интересная и для психолога-исследователя, и для практика. Эти дети отличаются противоречивостью в своем восприятии художественной литературы и, на первый взгляд, некоторой непоследовательностью суждений по поводу прочитанного. Критика того или иного произведения, а то и автора в целом, может сопровождаться восторженными отзывами о персонаже, причем совсем не обязательно наделенном только положительными чертами. Чеховский Лопахин вызывает у них восхищение по причине своей жизненной активности, особенно на фоне пассивно переживающей Раневской, и они готовы «простить» ему излишний прагматизм и полное отсутствие романтического отношения к жизни (так свойственного молодости). Стремление иметь собственное мнение — вот что выделяет этих детей среди одноклассников; это мнение не всегда совпадает с позицией, занимаемой подавляющим большинством сверстников или, наоборот, педагогами и родителями, и касается оно самого широкого круга вопросов.

За огульным отрицанием навязанных взрослыми образцов «настоящей литературы» не сразу можно разглядеть уважительное и даже трепетное отношение к книге. Эти дети читают, и читают много, но не совсем то, что нужно, с точки зрения взрослых. Им довольно часто неинтересна школьная программа, но они могут провести целый вечер за романом в стиле фэнтези и наутро прийти в школу с невыполненными заданиями, в том числе и по литературе. Причем они, в отличие от детей предыдущей группы, читающих нередко без разбору, хорошо осознают, какие книги и почему их привлекают. Как правило, они останавливают свой выбор на современных авторах, с удовольствием читают приключенческую литературу. Представление об этой категории детей дает отрывок из сочинения девятиклассника «Устарел ли Пушкин?»:

«В моем кругу почти никого не интересует чтение, а тем более заучивание его произведений. Практически все лучше бы почитали того же Перумова или Лукьяненко. Конечно, есть люди, которым интересно читать Пушкина, но с каждым годом таких становится все меньше. Может быть, пройдет несколько десятков лет, и никто из будущих поколений не вспомнит о нем. Но стоит ли тогда учить его стихотворения, разбирать биографию? Мне кажется, что не стоит.

Я считаю, что на протяжении своей жизни Пушкин не написал ничего гениального. Мы так много рассуждаем о том, что он хотел нам сказать, но, может быть, он не хотел этого, а все, что мы называем скрытым смыслом в его произведениях, не больше чем игра слов? Никто не может ответить на этот вопрос с полной уверенностью. Скорее всего, через некоторые стихотворения он и правда хотел что-то донести до людей, но людей своего времени, а не нашего.

Из этого можно сделать вывод о том, что Пушкин действительно устарел, но некоторые не хотят или не могут этого заметить».

Это сочинение заслуживает внимания и даже анализа, но наша задача сейчас иная — определить отношение автора данного текста к чтению.

Прежде всего, обращает на себя внимание стиль изложения: сочинение написано хорошим литературным языком, что наводит на мысль об изрядном багаже прочитанных книг, причем отнюдь не низкопробных романов, а «литературы большого дыхания» (такими словами охарактеризовал русскую литературу немецкий прозаик Генрих Бёлль).

Что же заставляет подростка отказаться от классики, и в частности от Пушкина? Действительно ли он от нее устал, или дело в другом — например, в нежелании принимать классическую литературу как безусловный образец художественного творчества? А может быть, подростку надо каким-то образом заявить о своем особом мировосприятии, и он выбирает такой путь? Вот на эти и многие другие вопросы психологу следует искать ответы, и в зависимости от ответа выстраивать дальнейшие отношения с ребенком.

Из нечитателей в почитатели

Одни дети читают много, другие меньше, а третьи и вовсе не берут в руки книгу, причем число последних неуклонно растет. Об этом пишут статьи журналисты, беспокоятся родители, уже почти кричат педагоги. Действительно ли это такая большая и важная проблема, чуть ли не государственной важности? Нужно ли специально заниматься приобщением детей к чтению на фоне таких требующих немедленного решения проблем, как рост числа несовершеннолетних наркоманов, появление новых форм игровой зависимости, увеличение числа преступлений среди подростков? Нужно. И именно потому, что молодеет преступность и размываются границы дозволенного.

В школьном расписании уроков литература — один из многих учебных предметов, наряду с химией, биологией и историей, изучение которых направлено на передачу детям необходимых сведений об окружающем нас мире. Но литература — это не только источник информации и потому не просто учебный предмет, а особый учебный предмет. На уроках литературы мы, безусловно, узнаем о том, как жили, о чем мечтали и размышляли наши соотечественники сто или двести лет назад. Однако, став взрослыми, мы, как правило, берем в руки книгу не затем, чтобы почерпнуть из нее что-то новое, а совсем с другой целью. В свое время Владимир Набоков писал: «Настоящее достоинство писателя… способность возбуждать в других душевный трепет». Следует признаться, что есть немало писателей, которые вызывали и продолжают вызывать трепет у сменяющих другу друга поколений читателей. Правда, к сожалению, не у всех.

До сих пор остается неясным, как сделать так, чтобы чтение стало необходимостью для подрастающего поколения. Но уже сейчас можно точно сказать, что для этого делать не надо.

Во-первых, не надо думать, что эта проблема может быть решена без нашего с вами участия. А это значит, что начинать воспитывать трепетное отношение к книге и чтению надо с себя. Попробуем припомнить, когда в последний раз приходилось держать в руках томик А. Ахматовой, «Повести Белкина» Пушкина или сборник рассказов В. Шукшина? И может ли учитель литературы остановиться в обогащении своего читательского опыта и ничего не знать об упомянутых выше девятиклассником Лукьяненко и Перумове? К сожалению, может, что и формирует у подростков равнодушие сначала к учителю и предмету, а потом и к литературе вообще.

Во-вторых, не следует настаивать на своей правоте и любой ценой стараться добиться желаемого результата. Лучше попытаться показать ребятам, что с книгой жить лучше, чем без нее. Герман Гессе, неоднократно обращавшийся к вопросу о роли книги, заметил: «Мы должны идти к книге… как люди с добрыми помыслами — к друзьям или помощникам».

Дело осталось за малым — выбрать, на какой книге остановиться, с какой прийти к ребятам. Ну а это — тема уже другого разговора, а наша задача была значительно скромнее: показать, какие бывают читатели и нечитатели, почитатели книги и ее скрытые или явные противники.

Марина СТЕПАНОВА