|
|
В недавнем разговоре я услышал от студентки непсихологического профиля (она без пяти минут специалист по математическому моделированию экономических процессов) неожиданную фразу: “Вы, как редактор газеты, попросите психологов только об одном: чтобы детей не тестировали!” “Так что же в этом плохого?” — удивился я. “Я со школьных лет помню, как на основе результатов тестов детей в коррекционный класс отправляли и тем самым им полностью жизнь ломали”, — ответила девушка. Школьницей она была относительно недавно, но ее представления о деятельности школьного психолога за эти годы сильно устарели. Нет, конечно же, еще сохранились заповедные места, где низкоквалифицированные психологи занимаются исключительно тем, что невалидными психодиагностическими методиками оценивают и уровень интеллекта, и зону ближайшего развития, и тип учреждения (или класса), где должен учиться ребенок. И их приговор, как бы ошибочен он ни был, обжалованию не подлежит. Взгляните, однако, на большинство современных школ — в них психолог (если он сохранился, конечно) занимается не только и не столько тестированием и пресловутой дифференциацией детей, сколько более соответствующими духу времени формами работы: психологическим обеспечением ЕГЭ, внедрением информационно-коммуникационных технологий, элективными курсами, сопровождением интегративного и инклюзивного образования и многими другими важными вещами. Изменение тенденций можно заметить и по содержанию писем, приходящих в редакцию: все больше рассказов о разработанных совместно с учителем уроках, о психолого-логопедических занятиях, о способах экспертизы образовательной среды. Это радует. Однако давайте помнить о сути призыва той студентки: что бы мы ни делали, ребенку в школе от этого должно становиться лучше. Игорь ВАЧКОВ,
|