Мое открытие Америки,
или Школа жизни по-американски

Увы, я открыла для себя эту страну намного позже Колумба! Обогнал меня и поток постсоветских эмигрантов. И все же мне удалось с ней познакомиться. За четыре месяца пребывания в южноамериканском штате Теннесси я получила добрый заряд шоковой терапии. Без хорошего знания языка и местных законов жизнь в США трудна и чревата неожиданностями. К тому же здешние культура и традиции далеки от «евростандарта», который более привычен для многих из нас.

Осваивая здешнее бытие, я присутствовала в аудиториях Вандербильтского университета, общалась с преподавателями и студентами, школьными работниками и психологами. Мне пришлось примерить на себя и ученическую роль, когда я брала курс английского. А взаимодействие с молодыми родителями помогло составить впечатление о проблемах воспитания и обучения.

Меня всегда потрясало страстное стремление клонировать элементы американского образования и неизменными внедрять в нашу систему, ничуть не утруждая себя пониманием колоссальной разницы менталитетов, обыденной психологии, целей и возможностей двух абсолютно разных стран.

Поэтому хочется рассказать не столько о работе психологов в школе, сколько о роли психологии в образовании и повседневной жизни США. А она колоссальна. И еще хотелось бы развеять некоторые иллюзии отечественных школьных работников.

Нам часто кажется, что «ТАМ, У НИХ» все как-то иначе. Законы разумные, зарплаты колоссальные, начальство демократичное, а ученики идеальные. Ох, до чего же это представление далеко от реальности! И, может быть, именно поэтому Америка осталась для меня картинкой с рекламного постера: на глянцевом фото все прекрасно, вот только жизнь страшно отличается от ее открыточного образа! Особенно в ее эмигрантской, неокрепшей и небогатой, ипостаси.

Начиная с Elementary school

Какое место в учебном процессе и общественной жизни США играет психология? Огромное, не побоюсь этого слова. А какова роль психолога? Зачастую очень скромная. И вот почему. Психотехники давно и прочно вошли в методологию преподавания и обыденную жизнь. Американцы обсуждают любую проблему как заправские психоаналитики, здесь отлично развиты бизнес-технологии, все виды и способы презентаций, коммуникаций и т.д. и т.п. А начинается это в начальной школе (в американском варианте — Elementary school).

Американский учебник редко учит только математике, только языку, только социологии. Прежде всего — выживанию, умению получать, структурировать и оптимально использовать информацию. Навыки самоорганизации закладываются тоже с младых ногтей. Понятно, что без психологии здесь обойтись невозможно. И американцы не обходятся.

В учебниках и тренировочных тетрадях для детей 9–11 лет я нашла задание «Линия времени»: детям предлагалось изобразить самые важные события своей жизни на полоске бумаги и рассказать о них. Не правда ли, вам знакомо это упражнение?!

Почти на каждой странице учебника английского требовалось не только пересказать рассказ, но и составить план ответа, изобразить что-то графически, использовать диаграмму. Судя по заполненным тетрадям, дети легко справлялись с выбором правильной стратегии в кофликтной ситуации: находили участников конфликта в приводимых педагогами примерах, устраивали соревнования по максимальному числу найденных выходов. Вы ошибетесь, если подумаете, что описание заданий как-то касалось предмета «психология общения». Это были банальные задания по литературе.

В одном из упражнений малышам предлагалось сравнить двух героев рассказа. Для этого ребенок должен был нарисовать таблицу и найти английские прилагательные, характеризующие китайчонка Чао и мексиканского мальчика Антонио. Задание явно давалось не только для развития памяти, владения письменной речью. Оно... тренировало навыки политкорректности, столь важные в мультикультурном сообществе. В задании оговаривалось, что все определения должны быть нейтральными и безоценочными. Важно было показать детям, как не обидеть героев и собеседников.

Выходит, что каждый педагог одновременно играет роль психолога, отнимая хлеб у наших американских коллег? Нет, не стоит спешить с выводами.

Конфиденциальные интервью

У школьного психолога своя епархия. Мне удалось взять неофициальные (без согласия администрации учебных заведений) интервью у нескольких психологов, работающих в частных и государственных школах штатов Нью-Йорк и Теннесси. Соблюдая конфиденциальность, я не буду называть ни фамилий специалистов, ни названий школ — таковы были условия беседы.

Судя по интервью, мне показалось, что тренинговая работа не является самой массовой в американской школе. Здесь гораздо большее место отводится диагностике способностей и поведения, а также консультированию в проблемных ситуациях. Сразу оговорюсь, что ситуация может быть совершенно разной даже в соседних штатах, поскольку каждый штат имеет свое законодательство.

Некоторые родители (я опросила более 20 человек) говорили, что никогда не видели психолога в школе и не слышали о нем от детей. Это неудивительно: сами специалисты рассказывали, что психолог обычно не присутствует на уроках, не вмешивается в учебный процесс. За детьми он чаще наблюдает на переменах. Я ни разу не слышала, чтобы для занятий с психологом в среднестатистической школе выделялось урочное время.

Надо снова повторить, что школы в США очень разные. Отличается все: устав, порядки, размер платы за обучение (в частных школах), уровень образования. Штат Теннесси в среде психологов не считается чрезмерно продвинутым. Единственное, что могу сказать уверенно: даже здесь работа наших коллег куда более привычна и почитаема, нежели в «русском штате Москва». Среди причин такого отношения я назвала бы традиционность психологических услуг, высокую конкуренцию, которая приводит к серьезному отбору среди специалистов, а также умение американцев по-настоящему уважать добросовестно работающего человека.

Что касается проблем — они схожи. Хорошее место работы найти довольно трудно. Существует конкуренция не только между психологами. Негласное «соцсоревнование» психологов и социальных работников иногда приводит к экономии на зарплате наших коллег (их труд более высокооплачиваемый).

Еще одна проблема — признание «душеведа» педагогическим коллективом. Андреа, одна из американских коллег, политкорректно отметила, что отношения с учителями зависят от стиля общения психолога. Джейн и Кармен признали, что определенное недоверие со стороны педагогов существует. Результаты промежуточных психологических тестов подвергаются сомнению, обесценивается сама роль психолога. Конечно, стоит помнить, что речь идет об американском понимании ситуации! Не подумайте, что некий абстрактный педагог Линн, встретив в коридоре не менее абстрактного психолога Кэролайн, может возопить на весь коридор: «А я вообще не понимаю, зачем вас, психологов, в школу понабрали! Только деньги на вас тратят наши кровные, а толку не видно!»

Упаси боже сказать что-нибудь подобное коллеге-американцу! После этого вы гарантированно расстанетесь с учебным заведением, причем с самыми отрицательными отзывами от администрации. И вообще, если вы услышали, что в американской школе кто-то повышает голос на сослуживцев или тем более на детей, то знайте — вы попали в очень бедный, неблагополучный район. Вашему ребенку учиться здесь не стоит.

При всех сложностях взаимоотношений (а они есть всегда и везде), психолог в школе востребован. Он работает в команде единомышленников, поскольку школа и педагоги несут реальную ответственность за детей. Думаю, именно поэтому здесь заинтересованы в помощи психолога во всех случаях, когда важно получить информацию о способностях и профессиональных склонностях детей, а также в случаях, когда поведение ребенка вызывает опасения.

Выход из контакта

Здесь надо отметить некоторые особенности, которые не присущи нашей культуре. Средний американец с радостью вступит с вами в короткую беседу, пригласит к себе домой. Он радушен и доброжелателен. Но для здешней эмоциональной жизни характерны определенная отстраненность, быстрое переключение с объекта на объект и молниеносный выход из контакта, ежели последний перестал быть интересным. Жизнь, предъявляющая жесткие требования, организована по часам. Официальная вечеринка на работе длится ровно час, даже для детского утренника отведено время, за рамки которого не принято выходить.

Американские педагоги и психологи, в отличие от российских, ориентированы на точное выполнение своих обязанностей, а не на «любовь к детям», самоотдачу, проявление тепла и заботы. Это неизбежно отражается на стиле работы. Мотивация ребенка к учебе — это почти исключительно прерогатива семьи. Школа сделает все, чтобы процесс обучения был интересным, комфортным и легким. Но эффективность обучения при этом слишком часто уходит на второй план.

Школьные учебные пособия порой слишком примитивны и содержат минимум полезной информации. Если выполнять задание только по ним, вы, безусловно, сможете сдать тесты, но... зачастую не будете иметь сколько-нибудь твердых знаний в данной области. При этом преподаватель и психолог будут заниматься с ребенком дополнительно только в случае, если это предписано школьным уставом. Именно поэтому здесь принято постоянно заниматься с репетиторами, что могут себе позволить далеко не все.

Как отстоять свои права

Школьные классы обычно разделяются по способностям детей. В продвинутых классах идет серьезная подготовка к дальнейшей учебной карьере. Но случаются ошибки. Если, не дай бог, ваш ребенок при тестировании не понял вопросы (например, в силу слабого знания языка), его могут определить в группу довольно низкого уровня. О таком случае рассказал мне один из университетских преподавателей.

Ребенок, закончивший на пятерки обучение в 8-м классе киевской физико-математической школы, занимался в США в группе для детей с низким уровнем интеллектуального развития и с соответствующей программой. Через несколько месяцев его родители обнаружили, что его почти ничему не учат, и попытались изменить ситуацию. Это оказалось проблемой. Педагоги полгода убеждали родителей, что ребенку так комфортней и он всем доволен. Только после серьезного разбирательства на уровне школьной администрации и прохождения обследования в независимой комиссии психолого-педагогическая ошибка была устранена. Если бы не настойчивость родителей, мальчик так и остался бы в отстающей группе. О случаях, когда в семье недооценивается роль образования, говорить грустно.

Увы, педагоги и психологи в США редко проявляют излишнюю инициативу. Положим, ребенку, согласно заключению психолога, нужна психотерапия. Но в данном учебном заведении она осуществляется только на платной основе. Если у родителей недостаточно денег, помощь ребенок не получит. Это капитализм!

Впрочем, в таких случаях можно обратиться в церковные организации. Можно отдать ребенка в бесплатную государственную школу (для этого придется переехать в район, где она находится, но такие переезды в США — обычная практика). При поступлении в университет для одаренных, но не имеющих возможности оплатить обучение студентов существует целая система грантов, многие могут получать образование в кредит, начиная выплачивать свой долг только в случае нахождения работы.

При всей жесткости американской системы образования в ней есть альтернативы, которых я, увы, практически не вижу в нашей стране. Особенно в случаях, когда ребенок имеет серьезные соматические заболевания или отклонения в психическом развитии.

И еще. Американцы по праву гордятся тем, что свои права они могут отстоять по закону. И для этого чаще всего не нужны связи, деньги на адвокатов и взятки чиновникам. Просто законы здесь работают и права соблюдаются.

О правах беззащитного человека

В учебных заведениях США с правами человека вообще все в порядке. Особенно если человек этот маленький и беззащитный. Я уже писала о недопустимости повышения голоса в учебных заведениях и проявления неуважения к ученикам, учителям и родителям. Самое страшное в США — совершить насилие над личностью. При этом понятие «насилие» понимается здесь очень широко.

По признанию Виктора — одного из сотрудников нью-йоркской школы, — он помнит случай, когда девочка была наказана отлучением от занятий на несколько дней и беседой с американским завучем только за то, что решила покататься верхом на мальчишке-однокласснике. Надо заметить, что дети резвились по обоюдному согласию. Но любое физическое прикосновение к чужому ребенку и, как видите, даже довольно невинная детская возня воспринимаются американской общественностью настороженно.

А теперь представьте себе на минуту, что вы попробовали провести в американской школе упражнения типа «Куча мала», «Слепой и поводырь» или другую милую, веселую и полезную игру из раздела телесно-ориентированной терапии! Я не хочу сказать, что это в принципе невозможно. Но вам придется подтвердить квалификацию, представить справки о прохождении соответствующего курса, подготовить программы, получить множество разрешений. А главное — вы персонально будете отвечать за физическую и психологическую сохранность каждого ребенка.

При всех минусах такой ситуации в этой системе мне импонирует один замечательный момент — наличие ответственности за проводимую работу. Как часто не хватает этого качества психолого-педагогическому сообществу на нашей Родине!

Все обязательства в американских учебных заведениях взаимны. Ответственность, которую несут родители в США, нам и не снилась.

Если мама и папа оставили свое дитя в запертом доме (автомобиле) без присмотра, это может повлечь за собой серьезное наказание. Если же подобная безответственность привела к несчастному случаю (например, ребенок получил травму, сильный ожог), то родителям в лучшем случае придется платить огромный штраф, в худшем — отбывать короткое заключение, что-то вроде принудительных работ и прохождения перевоспитания.

Согласитесь, звучит шокирующе! И можно только посочувствовать тем, кто неумышленно оказался в подобной ситуации (закон не посмотрит на то, что вы мать-одиночка, разрывающаяся на трех работах, и на то, что отлучка была очень короткой, а дети есть дети и их игры не всегда безопасны). Но порой мне все-таки кажется, что американцы отлично знают, что делают!

Наталья ЯРОШУК,
психолог-консультант
nyarosh@gmail.com

(Окончание следует)