Ольга ПАХОМОВА

ПСИХОЛОГИЯ ПОНИМАНИЯ

Продолжение. См. № 1, 2, 3, 4, 6, 7, 8, 10, 11, 12, 16, 17/2005

ЧАСТЬ 4

СВОБОДА ВЫБОРА

ЗАНЯТИЕ 13

МАЛЕНЬКИЕ РОБОТЫ "ЗАБОЛЕЛИ"

На это занятие инопланетянин прибыл вовремя. Мы, как только его увидели, сразу спросили:

— Ну что, удалось вам поиграть с маленькими роботами?

Инопланетянин сказал, что все получилось. И что он в первый раз видел маленьких роботов такими подвижными, а обычно они бывают тихими и двигаются мало. Только он вот опасается, не вредны ли для их здоровья игры?

— А почему вы думаете, что они могут быть вредны? — поинтересовалась Ксюша.

— Понимаете, — стал объяснять инопланетянин, — они все почему-то от этих игр стали кашлять. И еще трястись. Кашляют и трясутся, трясутся и кашляют. Мне кажется, у них что-то не в порядке со здоровьем.

— А раньше с ними такого не случалось? — спросила Оленька.

— Нет, никогда, — ответил инопланетянин.

— Может быть, это вам что-нибудь напоминает? — не сдавалась она.

— Пожалуй, напоминает, — подумав, согласился инопланетянин. — Похоже на то, что было с вами на прошлом занятии. Вы еще сказали, что это называется смеяться...

Все вздохнули с облегчением — здоровью маленьких роботов ничто не угрожало. мы заверили инопланетянина, что смеяться не только приятно, но даже полезно. Все же убедить его до конца нам так и не удалось.

— А почему же я никогда не смеюсь? — спросил он.

Тут уже Алик не выдержал:

— А с чего бы вам смеяться? С утра до ночи тачку возить — вовсе не смешно.

Инопланетянин промямлил что-то про свою Программу.

И тогда на него накинулась Светка:

— Программа тут ни при чем. Вы человек, и это доказано!

— Как доказано? — спрашивает инопланетянин.

— Ваши малыши играли и смеялись. А роботы не играют и не смеются.

Инопланетянин не признал это доказательством. Он сказал, что роботы могут немножко поиграть, если им дана такая команда.

А что касается смеха, то точно еще ничего не известно. Вроде бы, похоже, что это был смех. Но, может быть, они все-таки кашляли.

Ну что ты с ним будешь делать? Как такого убеждать? Нет, Тошка прав, надо действовать энергичней.

Тоша достал из кармана бумажку со своими каракулями, и мы принялись «бомбить» инопланетянина вопросами. И так это у нас энергично получилось, что все ребята просто рты пораскрывали.

Одно только меня смущало — наш разговор слишком уж напоминал допрос. Мне казалось, что с братом по разуму можно было бы обойтись немного помягче. Но вы ведь знаете Тошу: когда речь идет о шпионах, он теряет над собою контроль.

Допрос выглядел примерно так:

— Где ваша летающая тарелка?

— У меня нет летающей тарелки.

— Кто дал вам координаты Земли?

— Никто не давал мне координат Земли.

— А откуда вы их узнали?

— А я их не знаю.

— Что у вас в рюкзаке под одеждой?

— У меня нет рюкзака под одеждой.

— Снимите шлем и покажите нам свое лицо!

— Какой шлем?

— Я имею в виду коробку у вас на голове.

— У меня на голове нет никакой коробки.

— Все, — сказал Тоша, сохраняя ледяное спокойствие. — Вопросов больше нет.

И тут же вскочил со стула и заорал, но уже обращаясь к ребятам:

— Вот! Все видели — он ни на один вопрос не ответил! Он вас обманывал, они хотят захватить Землю!

И добавил с надрывом:

— И вы еще мне не верили!

Ребята молчали, пораженные. Никто не ожидал такого развития событий — ведь робот казался таким тихим и приличным... А на самом деле оказался вруном и шпионом.

Внезапно в тишине послышались звуки рыданий, а затем и грохот. Я вздрогнул от неожиданности и быстро обернулся. На полу возле стены лежал человек. Он издавал резкие хрюкающие звуки и все пытался прикрыть руками лицо. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы сориентироваться в ситуации и сделать единственно верный вывод — это психолог, он от смеха свалился со стула.

Глядя на него, я подумал, что мы, наверное, сморозили какую-то жуткую глупость.

— Ну и что нам теперь делать с этим шпионом? — мрачно спросил Игорь. Ему никто не ответил.

Психолог тем временем успел взять себя в руки. Он опять взгромоздился на стул и выглядел почти как обычно. Только лицо красное.

— Извините, ребята, — сказал он. — Я не должен был... Но вы меня потом поймете.

Затем он обратился к нам с Тошей:

— Вы подготовились очень хорошо. Единственная ошибка в том, что вы немного поторопились. Попробуйте задать свои вопросы еще раз, но по каждому пункту расспросите обо всем подробно. Вот увидите, у вас получится совсем другой результат!

Тошка сидел надутый, ему не нужен был другой результат, его вполне устраивал этот. Но деваться было некуда, к тому же психолог при всех сказал, что придумано все было хорошо.

МЫ СНОВА ЗАДАЕМ ИНОПЛАНЕТЯНИНУ ВОПРОСЫ

Мы начали повторный допрос. Впрочем, теперь это был уже никакой не допрос, а просто беседа, потому что инопланетянин тоже задавал нам вопросы.

Ну и мы, конечно, вели себя умней. Если мы спрашивали: «Где ваша летающая тарелка?» — а инопланетянин отвечал: «Нет у меня никакой тарелки!» — то мы уже на этом не зацикливались, а спокойно задавали следующий вопрос: «Как же вы тогда к нам попали?» И инопланетянин нам все объяснял.

Из его ответов постепенно вырисовывалась такая картина.

Никакой летающей тарелки действительно не было. На «тарелках» давно уже никто не летает, все пользуются «кротовыми норками», потому что это гораздо удобнее (наши физики тоже докопались до таких «норок», но пока еще только в теории).

Речь идет об искривлении пространственно-временного континуума (подробнее, извините, объяснить не могу), а выглядит все так: заходишь в «норку» на одной планете — выходишь из «норки» на другой.

Сам инопланетянин ни в чем таком не разбирался, но люди с зелеными волосами подарили ему небольшую дырку в пространстве, а к ней переключатель. Нужно было поворачивать одно колесико, и дырка отправляла вас в разные места.

К нам он попал не сразу, сначала оказался на планете, покрытой раскаленной лавой. Потом подкрутил колесико и попал к динозаврам. А потом уже к нам.

Про коробку от торта он вообще ничего не знал. Когда он был на своей планете, у него на голове не было никакой коробки. Вероятно, такое искажение внешности связано с прыжками через пространство — время. Как говорится, побочный эффект космических путешествий.

А вот с выпуклостью на спине дело обстояло значительно хуже. Потому что никакой это не рюкзак под одеждой, а самый настоящий горб. У всех роботов есть горбы. Они считают, что это очень безобразно, поэтому ходят всегда обмотанные занавесками. У них даже есть такой закон — не раздеваться. Горбы так некрасивы, что нельзя их никому показывать.

— Вы что, никогда не моетесь? — спросила Света.

Инопланетянин сказал, что моются, только ночью и в одежде. У них мытье — целый ритуал, все делается строго по правилам.

Я подумал, что это ужасная глупость. Если у всех горбы, то чего же стесняться? Мыться одетыми — чушь какая!

На этом наши с Тошей вопросы кончились, но тут на помощь пришли ребята. Все стали спрашивать инопланетянина, что еще у них можно, а что нельзя, какие у них на планете порядки и чем они занимаются в свободное время.

И вот что мы узнали.

Живут так называемые роботы на острове. Есть ли на их планете другие острова или материки, им не известно.
Есть ли на планете другие люди или роботы — они не знают.
На острове растет трава. Ее измельчают, смачивают для питательности морской водой и готовят пищевые брикеты. (После того как инопланетянин посмотрел сценку про Тигру и сделал открытие, что еда может быть разной, они сварили грибной суп. Всем очень понравилось.)
Еще на острове есть песок. Его грузят в тачки, везут через весь остров и высыпают в Священную Яму. Этим занимаются весь световой день, потому что так велит Программа. Для чего это нужно, роботы не знают. У Священной Ямы нет дна, песок исчезает в ней бесследно.
Все роботы слышат Программу. Команды звучат из небольшой коробочки, укрепленной на столбе. Что-то вроде нашего громкоговорителя.
Коробочка сообщает роботам о распорядке дня, напоминает об их обязанностях и о том, чего делать нельзя.
А нельзя вот что: раздеваться, смотреть на закат и на летящих птиц, рисовать прутиком на песке таинственные знаки и разжигать по ночам костры.

Мы спросили у инопланетянина, что это за знаки такие. Он сначала не хотел нам показывать, мол, Программа не велит. Но мы его убедили, что нельзя рисовать только прутиком на песке, а мелом на доске можно. И тогда инопланетянин нарисовал что-то вроде кособокой буквы А и сказал, что никто в целом мире не знает, что означает сей таинственный знак.

— Если есть Программа, то должны быть и программисты, — сделал вывод Миша.

Выяснилось, что программисты, действительно, были, В незапамятные времена они явились из Священной Ямы, дали роботам Программу и снова канули в Яму.

— А тот песок, который вы сыплете в свою Яму, может, он золотой? — спросила Оленька.

Инопланетянин ответил, что песок самый обыкновенный, морской.

Все задумались. Страшноватая получалась картина. А главное, смысл происходящего от нас ускользал.

Тут психолог предложил устроить перемену — ему нужно было сбегать в учительскую, срочно кому-то позвонить. Мы тем временем вышли в коридор — хотелось немного размяться.

ГАЛИНО ВЫСТУПЛЕНИЕ

Вначале хотели сыграть в «жмурки», но передумали — не было настроения. Девчонки стали просить Галю, чтобы она им показала упражнения из художественной гимнастики. (Они ее всегда просили, а она всегда отказывалась, потому что была не так одета или еще что-нибудь в этом роде.)

А тут Галя вдруг оказалась одета как нужно или ей самой захотелось — не знаю. Только она неожиданно согласилась.

И это, я вам скажу, было нечто! То есть я знал, конечно, что она чемпионка и все такое. Но не ожидал, что обычная девочка, знакомая всем Галка, может так двигаться. Все казалось совершенно фантастичным, тем более здесь, посреди школьного коридора.

Подошел психолог и тихонько встал рядом. Все замерли, боясь прервать этот полет.

Потом волшебство внезапно закончилась, и перед нами снова стояла худенькая, невзрачная девочка.

Алик восхищенно сказал:

— Ты прямо как птица!

Все с ним согласились. Кроме... инопланетянина.

Инопланетянин вдруг неожиданно набросился на Алика:

— Не смей ее так обзывать!

Алик не мог понять, в чем дело:

— А чего я такого сказал? Я, наоборот, хотел похвалить.

Оказывается, у инопланетян «птица» — ругательное слово. Кто бы мог подумать!

Смысл этого эпизода был мне тогда непонятен, но я почувствовал, что здесь скрывается какая-то тайна.

После перемены мы вернулись в класс, но уже без инопланетянина. Он отправился на свою планету, у него там были какие-то срочные дела.

ОБСУЖДАЕМ ТО, ЧТО МЫ УЗНАЛИ

По правде говоря, мы обрадовались, что инопланетянин ушел пораньше, и мы могли обсудить его проблемы в тесном кругу землян. А обсудить, как вы понимаете, нужно было многое.

— Наверное, они все-таки роботы, — сказал Алик. — Люди так жить не могут.

— Больше похоже на заключенных, — не согласился Сеня.

— Какие же они заключенные, если их никто не стережет?

— А чего их стеречь, если они на острове? Им и бежать-то некуда!

— Я думаю, что никакие они не роботы, а самые настоящие рабы, — сказала Галя.

— Рабы должны делать что-то полезное для своих хозяев, а они возят песок, — возразил Игорь.

— А откуда ты знаешь, может, этим хозяевам именно песка и не хватает? — спросила Ксюша.

— Самое ужасное, — сказал Миша, — что их лишили всего. Историю свою они не знают, письменность забыли. Что они будут делать со своей свободой? По острову на тачках кататься?

— Вот вы говорите о свободе, — сказал психолог, — а знаете ли вы, что об этом писал немецкий поэт Фридрих Шиллер?

— Нет, — говорим, — а что?

ЗАГАДКИ ШИЛЛЕРА

И психолог прочитал нам такие строчки:

Страшитесь раба, что порвал кандалы –
Лишь только свободный достоин хвалы.

Тут психолог говорит:

— Извините, я, кажется, ошибся, Шиллер сказал по-другому.

И опять прочитал несколько строчек:

И если раб дерзнет основы сокрушить,
Его не ужасайтесь:
Свободный человек не должен вас страшить.

Мы ничего не поняли, похожие стихи, но смысл прямо противоположный. Тогда психолог признался, что ничего он не забыл и не перепутал, а просто взял два разных перевода одного и того же стихотворения — Л. Гинзбурга и А. Востокова.

Мы спрашиваем:

— А какой перевод правильный?

Психолог объяснил, что оба правильные, немецкая грамматика допускает в данном случае двойное толкование.

— А по смыслу что правильнее? — интересуемся мы.

Но психолог не стал отвечать на наш вопрос и предложил самим подумать об этом.

А вот и другие вопросы, над которыми стоит подумать

1. Робот инопланетянин или не робот? Почему вы так думаете?

2. Что, по-вашему мнению, произошло на острове? Кто такие программисты и чего они хотят?

3. Можно ли помочь островитянам изменить их жизнь к лучшему? Как это сделать?

НАШЕ РАССЛЕДОВАНИЕ
(еще один разговор между занятиями)

На следующий день подходит ко мне Тоша и спрашивает:

— Как там наше расследование?

— Какое может быть расследование, — говорю, — если он не шпион?

— Шпион не шпион, а расследовать надо, — не соглашается со мной Тоша. — Налицо все признаки преступления.

— Какого еще преступления?

— Превратить человека в раба — это, по-твоему, не преступление? — накинулся на меня Тоша. — Только я мотива пока не вижу, не пойму, зачем это было нужно.

Сели мы с ним, подумали и нашли все-таки мотив! Судите сами — если инопланетянин при путешествии через «кротовую норку», или, как он говорит, через «дырку», изменился и получил на голову коробку из-под торта, то что мешает измениться песку, провалившемуся в Священную Яму? Может там, на другой стороне, из Ямы уже не песок выходит, а сыпятся бриллианты? От этих «ям», «дырок» и «норок» можно ожидать чего угодно...

— Одного я все-таки не понимаю, — сказал я Тоше, — почему у них «птица» — ругательное слово?

— Наверное, кому-нибудь выгодно, чтобы это было так, — предположил он.

— Кому?

— Ясно, кому. Тем, кто получает бриллианты из Священной Ямы. Но зачем им это понадобилось, действительно непонятно. Ну да ничего, разберемся и в этом.

ЗАНЯТИЕ 14 — несостоявшееся

А это занятие оказалось последним, на котором с нами был инопланетянин, потому что потом он нас покинул. Случилось так из-за меня, но я ни о чем не жалею. Но расскажу все подробно.

Накануне занятия я играл в футбол, растянул связки и наутро еле-еле доковылял до школы, и нога у меня была забинтована. В тот день я мог бы остаться дома, но мне не хотелось пропускать занятие клуба. Я чувствовал — вот-вот произойдет что-то интересное. Только я тогда еще не знал, что это интересное случится из-за меня.

С самого начала занятие не задалось — в школу привезли стулья для актового зала, и наши ребята пошли их носить, потому что попались на глаза завхозу (в школе, кроме нас, почти никого и не было).

Все пошли, даже психолог, и я остался в классе один, потому что у меня была перевязана нога. Тут пришел инопланетянин и удивился, что никого нет. Я ему все объяснил, и он встал у окна и стал смотреть, как ребята носят во дворе стулья. Потом я пригляделся к нему внимательнее и понял, что смотрит он не на ребят, а на птиц, мелькающих на фоне серого неба. И чего он так на них уставился, ему же на птиц смотреть нельзя... А почему, собственно, нельзя? Эта загадка давно не дает мне покою.

Вдруг у меня появилась одна идея. Проверить ее можно было только сейчас, другого случая могло не представиться.

Идея моя состояла в том, чтобы заставить инопланетянина снять свою занавеску. Он чувствует себя уродом, и от этого он внутренне несвободен. Я почему-то был уверен, что никакого горба у него нет, просто программистам нужно было сломить дух своих рабов, вот они и выдумали какой-то фокус. И моя попытка, если она удастся, вернет инопланетянину уверенность в себе, и это ему как-то поможет.

Тут пришли ребята. Как я и думал, они были в куртках.

— Национальный обычай — русская баня, — объяснил я инопланетянину. — Видите, все снимают одежду. (Ребята скидывали куртки и клали их на стол у двери.)

— Но у меня же нет такой куртки!

— Снимайте свою хламиду. Согласно нашим обычаям и традициям, вы должны принять участие в банном ритуале. Отказаться нельзя — это все равно, как если бы я не послушался ваших Великих программистов.

— Но у меня же горб! — прошептал инопланетянин.

— Забудьте про горб. Обычай превыше всего! — сказал я.

Инопланетянин наконец решился и размотал свою занавеску. То, что оказалось под ней, удивило даже меня.

— Крылья! — выдохнул Алик, — Смотрите, у него там сложенные крылья!

Действительно, за спиной у инопланетянина оказались два полупрозрачных крыла, крепко перевязанных веревкой. Я подошел, вынул из кармана перочинный нож и разрезал веревки.

Освобожденные от пут крылья стали сами собой медленно расправляться. Они оказались огромными — в размахе метра два с половиной. Инопланетянин радостно закричал:

— Я сейчас полечу! Я могу летать!

Стоявший рядом со мной психолог тихонько сказал:

— Вот видишь, Тима, душа всегда узнает свое предназначение. Все будет хорошо.

* * *

И все действительно стало хорошо. Как мы потом узнали, весь народ нашего друга научился летать и улетел со своего острова-тюрьмы. Они обнаружили на своей планете огромный материк, населенный такими же крылатыми людьми, как они сами. Только это были свободные люди — у них были книги, семья, нормальная человеческая жизнь. Мы узнали об этом от инопланетянина (он еще один раз вернулся, чтобы нам все это рассказать). Он знал, что для нас это действительно важно и что мы порадуемся за него.